Бежать нельзя остаться - Измайлова Кира Алиевна - Страница 4

Катрин порылась в сумке и вынула небольшую деревянную шкатулку.

— Позволишь? — Люциус дождался кивка, отщелкнул замочек и принялся перебирать немудреные украшения.

Катрин нравилось наблюдать за ним. А еще нравилось то, что он не высыпал разом все вещички на парту, а осторожно доставал по одной, терпеливо распутывая тонкие цепочки, рассматривал на свет, осторожно откладывал в сторону…

— Цвет у камней хороший, — проговорил он, рассматривая золотое колечко с двумя маленькими рубинами в виде вишенок. — Жаль, на тебе перчатки будут, так что кольца отменяются.

— Как — перчатки?

— С таким платьем полагается надевать перчатки, длинные такие, — ответил Малфой. — Я тебе еще и веер достану… О, а вот это, мне кажется, подойдет! Ну-ка, давай взглянем…

Длинная золотая цепочка с ромбовидным золотым же кулоном и впрямь должна была неплохо смотреться на темно-красной ткани.

— Серьги… серьги…

— У меня уши не проколоты, — вставила Катрин.

— Проколем, не проблема. Вот эти, — решил Люциус, выбрав золотые сережки-капельки. — И достаточно. Ты еще не взрослая дама, тебе больше и не полагается. Вот этот жемчуг тоже неплох, но он совсем не подходит к платью…

— Ладно, — вздохнула девушка, успевшая понять, что сопротивляться Малфою бесполезно. — Что мне с волосами сделать?

— Ничего. Распусти и подбери несколько прядей с висков. Они у тебя пышные, должно получиться красиво.

— Люциус, а ты понимаешь, что после всего этого меня сожрут и ваши, и наши? — спросила Катрин, собирая в шкатулку немудреные украшения. — Я как-то об этом не подумала, а потом мы поговорили про этого мальчика, и я сообразила, что мне еще два года тут учиться. Ладно, с нашими я почти не общаюсь, но вот Нарцисса как минимум год сможет отравлять мне жизнь… Думаешь, если она на тебя дуется, так простит за такую выходку? То есть тебя-то простит, никуда не денется, а вот мне придется невесело…

— Да, она вполне может на тебе отыграться, — согласился Люциус, нахмурившись. Раньше бы об этом подумать! — Ты что, намерена все отменить?

— Не знаю, — вздохнула она. — Я и на бал хочу, и последствий опасаюсь. Что бы такое придумать? Может, чары какие-нибудь, чтобы меня никто не узнал? Я же давно всем сказала, что не пойду, так что останусь в спальне, пока остальные не разойдутся, ну и… опоздаем немного? А?

— Зачем чары? — оживился Малфой, припомнив Венецию. — Сделаем тебе полумаску! Верхняя часть лица будет закрыта, поди опознай!

— Отлично! — согласилась Катрин. — Красную с золотом, да?

— Именно. А теперь — вон твое платье, примерь.

— Ты, может, выйдешь? А то я, знаешь, немного стесняюсь при тебе раздеваться.

— Я отвернусь, — пообещал Люциус. — И за дверью послежу, а то вломится кто-нибудь, а тут ты неглиже…

— Спасибо, утешил… — Катрин зашуршала мантией, потом сдержанно чертыхнулась, видимо, пытаясь понять, как справиться с платьем, потом опять зашелестела материей. — Все, можешь смотреть.

Он повернулся. Девушка невольно поежилась — в зале было нежарко, а в платье с открытой спиной так и тем более.

— Замечательно, — искренне сказал Люциус. Темно-красное платье красиво облегало девичью фигуру, от бедер ниспадая мягкими складками до самого пола. — Ходить в нем сможешь?

— Сложно сказать, — мрачно ответила Катрин. — Длинновато вышло. Идти сумею, танцевать — вряд ли.

— Сейчас… Вот так, это цепляешь на запястье, чтобы постоянно подол не придерживать. Подними руку! Видишь?

— Да, удобно, — улыбнулась она.

— Значит, еще нам нужны перчатки и маска, — кивнул Малфой. — Это несложно.

— И туфли, — ядовито добавила Катрин, приподняв подол. Простые удобные школьные туфли откровенно не вязались с бальным платьем.

— А, Мерлин, забыл! И времени нет уже, нужно ведь примерять… Ладно, я тебе эти трансфигурирую. Главное, не забывать обновлять чары…

— Кажется, я теперь знаю, почему Золушка сбежала из дворца ровно в полночь, — хихикнула она.

— Ну а ты как думала? — совершенно серьезно произнес Люциус. — Маггловские сказки — это кусочки истории магического мира. Наверно, та крестная была волшебницей немалой силы, если такие сложные преобразования продержались столько времени!

— А туфельки? Они же обратно не превратились!

— Так она их не трансфигурировала, как карету или там платье, а просто подарила! Неизвестно, откуда они взялись, — фыркнул Малфой. — И хватит болтать! Встань ровно, я тебе подол все-таки немного укорочу.

— Ты, главное, ноги мне не укороти…

— А ты не говори под руку! Так, теперь туфли… И, Мерлина ради, не надевай на бал эти гольфы!

— Не переживай, у меня колготки есть, — ответила Катрин и невольно засмеялась.

— Перчатки завтра пришлют, маску тоже, — не обратил Люциус внимания на ее слова. — Вашу руку, леди! Потренируемся теперь уже в бальном наряде, а то наступишь себе на подол и опозоришься. И меня опозоришь, что гораздо неприятнее…

— Это почему еще?

— Потому что ты будешь в маске, а я — без, — напомнил Малфой. — И… раз-два-три…

— Ну и где Малфой? — поинтересовался Крэбб. Они с Гойлом поджидали старосту у дверей Большого зала, но того всё не было.

Вот уже прошествовала Нарцисса Блэк, многие другие, до открытия бала оставались считанные минуты, директор уже готовился произнести речь…

— Вон он! — кивнул Лестрейндж.

— А что это вы здесь стоите? — полюбопытствовал Малфой. Он вел под руку стройную девушку в темно-красном платье и полумаске.

— Тебя ждем… — выговорил Гойл.

— Ну так идемте, кажется, только нас и не хватает, — сказал тот и прошествовал в зал, мгновенно наполнившийся гулом голосов.

Как тут же выяснилось, ровным счетом никто не знает, с кем это явился Малфой (со своих приятелей он заблаговременно взял обещание помалкивать), Нарцисса Блэк нервно ломала веер, окружающие шушукались, а сам Люциус выглядел абсолютно безмятежным.

— Не дрожи, — сказал он, не забывая ослепительно улыбаться окружающим. — Никому даже в голову не может прийти, что я могу пригласить на бал гриффиндорку.

— Я не поэтому дрожу, я забыла, как начинается танец…

— Я подскажу, если что. А вообще — я веду, так что просто успокойся и постарайся не оттоптать мне ноги.

— Да, а как же те танцы, где партнерами нужно меняться?

— Можно подумать, многие их знают, — фыркнул Малфой. — Рядом с нами будут мои парни со своими подругами, они не подведут. Расслабься.

Катрин вздохнула поглубже, выдохнула и постаралась успокоиться.

Конечно, бал — это здорово. Особенно если ты явилась под руку с таким кавалером: Люциус, конечно, не подарок, характер у него прескверный, хоть он и маскирует это светскими манерами, но он может быть и галантным, и вполне терпимым, и сочувствовать тоже умеет, взять хоть того мальчика… Ну и, конечно, он красив надменной красотой потомственного аристократа. И разоделся, разумеется: парадная черная мантия с серебристым подкладом, строгий костюм…

«Может, поэтому и на маске настоял, чтобы не позориться рядом с простушкой», — неожиданно весело подумала Катрин, решила не смотреть по сторонам, не думать, не узнает ли ее кто-нибудь, не переживать заранее из-за реакции Нарциссы, а просто наслаждаться вечером. И это ей вполне удалось…

— Минерва, дорогая, ты не знаешь, что это за девушка с Малфоем? — с любопытством спросил директор, разглядывая пары, чинно исполняющие па старинного танца.

— Не представляю даже, Альбус, — ответила та. — Вряд ли он мог пригласить кого-то не со Слизерина, а чужих у нас нет. Но ни на одну слизеринку она не похожа. Может, кто-то оборотку выпил? У Малфоя бы хватило наглости!

— Тогда зачем ей маска? — задумался Дамблдор. — Непонятно, но забавно! Ясно, мальчик сделал это назло мисс Блэк, но я ведь теперь не усну, пока не узнаю, кто эта таинственная незнакомка!..

— Директор на нас таращится, — сказала Катрин, которую то и дело пытались увести у Люциуса хотя бы на тур вальса. Время от времени тот милостиво давал разрешение, но с другими кавалерами девушка не разговаривала, помалкивала и загадочно улыбалась. Мало ли, по голосу опознают!