Выбор альтернатора - Трошин Александр - Страница 23

Ярко светила луна, хорошо выделяя каждый куст. Я взглянул вперед и… замер в восхищении!

Передо мной было нечто настолько невероятной красоты, что я не могу его описать! Предел всех моих явных и тайных желаний! Все, к чему я стремился!.. Я видел Это и знал, что Оно мое.

Это был Бог!

Я радостно пошел к Нему, спеша узнать, что будет со мною дальше. Мой Бог хотел мне все рассказать — я видел это!

Плащ запутался в кустах. Резко дернул полу и задел рукой болтавшийся на поясе меч. Вытащив его, с недоумением осмотрел, пытаясь понять, почему еще не выбросил, ведь он только мешал!..

Возникший невесть откуда горько-сладкий запах будоражил, пробуждал, выдергивал из объятий сна.

«Брось его, брось его, брось его!» — стучало в моей голове.

— Почему я должен выбросить меч? — спросил я и посмотрел на Бога — то есть на то, что мгновение назад считал Богом.

На земле лежала жирная, покрытая мерзкой слизью, невероятно древняя тварь. Гигантская пасть была усеяна длинными клыками, с которых капала ядовито зеленая слюна. Два огромных глаза светились разумом. Колебания волнами шли по телу: тварь явно меня боялась.

— Почему я должен выбросить меч? — повторил я.

— Ты должен… — Голос прозвучал прямо в моей голове. — Брось его и иди ко мне…

— Кто ты? — спросил я.

— Иди ко мне… — продолжал шептать голос. — Я знаю все, что ты хочешь… Я дам тебе все… Ты все узнаешь…

Голос обволакивал… погружал в сладкие объятия сна…

Я тряхнул головой, отгоняя наваждение.

— Придется убить тебя, — сообщил я, замахиваясь мечом и подходя ближе.

— Нет, остановись! — прозвенело в мозгах.

— Почему? Ты пожираешь людей, но боишься сдохнуть?

— Нет, нет! Они давно мертвы! Это я даю им жизнь и живу сама! — прокричала напуганная тварь.

— Они живые, — возразил я, — а ты их дурманишь, чтобы иметь свежий корм. Так?

— Нет! Ты ничего не знаешь! Они сами хотят этого!

— Никто не хочет смерти, — не согласился я. — Даже ты.

— Остановись! — Голос теперь умолял. — Я все расскажу.

Хм, любопытно… Ладно, в конце концов лишняя минута ничего не изменит.

— Говори.

— Эти люди давно мертвы. — Голос немного успокоился. — Мертвы изнутри. Они такими пришли сюда. Они надеялись умереть. А я заставляю их жить, даю им силу и пищу. Потому-то они с радостью идут ко мне, когда я их призываю. Убив меня, ты убьешь их всех. Уйди отсюда. Оставь нас, и ты сохранишь им жизнь.

Немного поразмышляв, я коротко ответил:

— Не верю!

Потом подошел к твари и вонзил ей меч между глаз. Черная слизь окатила меня с головы до ног. Я выдернул клинок и понаблюдал за недолгой агонией. Затем отправился в деревню.

Увы, но тварь не солгала! То, что я увидел, превосходило все, что можно было себе представить. Клянусь, такого зрелища мне видеть не доводилось!

Не то чтобы все люди были уже мертвы, нет. Впечатляло именно то, как они убивали себя: вешались на ремнях, вскрывали вены, закалывались тупыми ножами, кто-то прыгал с крыши головой на камни, кто-то сгорал факелом…

Жуть!.. Однако я не чувствовал себя виновным в их гибели. Они умирали, потому что выбрали смерть… потому что потеряли надежду…

Из проклятой деревни наугад по ночному лесу я вышел обратно к полям. Разведя небольшой костер, лег на землю. Смотрел на звездное небо, пытаясь вычислить, как далеко в прошлое меня занесло. По весьма приблизительным подсчетам выходило, что минимум на две тысячи лет. Впрочем, с таким же успехом могло быть и двадцать девять тысяч, и сорок шесть… Тоска! Прямо хоть на луну вой!..

Закрыв глаза, быстро уснул.

Разбудили меня бившие по глазам солнечные лучи. Очень скоро я пожалел о том, что не набрал в деревне еды. Возвращаться же не было никакого желания.

Поднявшись с земли и отряхнув с плаща сор, угрюмо зашагал вперед. Когда я нашел деревню, был самый разгар лета, а теперь пожелтевшие листья сыпались с деревьев.

Осень — это короткие дни, долгие и холодные ночи, дожди, слякоть, пожухлые корнеплоды, серая скука и одиночество… Так что лично я осень не люблю.

По всем признакам впереди раскинулся город. Денег не имелось, но я надеялся на чудо. А требуемые чудеса (знаю это давно) раньше вечера не наступают. Надо просто оказаться в нужное время в нужном месте. И не светиться там днем.

Уютно расположившись в пригородном лесочке, я стал ждать вечера. Как это выматывает и напрягает! От скуки начал рассказывать самому себе анекдоты, но быстро иссяк. Хождение вокруг группы деревьев тоже не сильно помогло. Попытался вспомнить преимущества паскаля над бейсиком — да какое там!.. О, как правы бессмертные строчки Льюиса Кэрролла:

«— …Они рисовали мышеловки, месяц, математику, множество… Ты когда-нибудь видела, как рисуют множество?

— Множество чего? — спросила Алиса.

— Ничего… Просто множество!»

Все же в тонкости дискретной математики погружаться не стал…

Лишь когда я почувствовал, что схожу с ума от скуки, на лес томительно медленно опустились сумерки. Я поднялся и направился в город.

Главное — знать, где и когда.

Когда?

Разумеется, сейчас!

Где?

Найдем, no problem!

С видом праздного зеваки я шлялся по самым темным переулкам, по самым мрачным подворотням, твердо зная, что город без преступников — такая же глупость, как уверение, что зубы можно сверлить безболезненно. Меч надежно скрывал плащ…

Наконец за спиной послышались тихие, осторожные шаги. За мной увязались двое.

Сам я не грабитель. Да, извлекал прибыль самыми разными методами, но никогда не опускался до того, чтобы напасть на человека с целью обобрать его до нитки. Ну и, конечно, твердо уверен, что все имущество нападающего в случае неуспеха акции становится трофеем пострадавшей стороны.

Я неспешно обернулся. Двое заросших бродяг хмуро смотрели на меня. Мы помолчали.

— Вам что-то угодно? — поинтересовался я учтиво.

— Ты эта, — прохрипел один, доставая нож, — монеты, цацки, шмотки… Стаскивай и бросай сюда.

— Даже не знаю, что и ответить, — замялся я, вытаскивая меч.

Если у второго тоже нож, то у меня — подавляющее преимущество. Эх, как бы совесть не замучила!..

— И его тоже бросай, — оскалил второй черные пеньки зубов, извлекая из-за спины топор.

Итак, один против двоих. У меня — меч. у них — топор и… маленький меч. Все по-честному… Ну, со мной правда! Не раздумывая ни секунды, прыгнул вперед.

Через несколько мгновений я уже обшаривал грязную одежду в поисках дензнаков. Всего-навсего несколько медяков!.. Хотел с досады пнуть одного из бродяг, однако вовремя сообразил, что это будет надругательством над усопшим. Короче, ограничился проклятием.

Выйдя из подворотни, нос к носу столкнулся с парой стражей, поспешивших на шум нашего поединка.

— Господа, — не стал я запираться, после того как в мою грудь уткнулось копье, — произошло несчастье! Я — мирный путешественник. Осматривал ваш прекрасный город, и вдруг на меня напали два громадных бандита! Боюсь, мне пришлось… пришлось… их…

Я стоял перед ними и грустно качал головой, изображая чистосердечное раскаяние.

— Пойдем и посмотрим, — предложил один, для верности кольнув меня острием копья.

Я шел первым, указывая дорогу, время от времени шмыгал носом — насморк схватил, не иначе… Увидев трупы, даже рот открыл от удивления: на них не осталось ни нитки! Не говоря уж об оружии, которое должно было послужить вещдоком.

К счастью, все обошлось.

— Я их знаю, — заявил стражник, всмотревшись в лица. — Отчаянные ребята — чудом избежали виселицы! Тебе крупно повезло.

Да уж, действительно повезло, что воин их опознал! Иначе — кто знает? — не болтался ли бы утром я сам на толстой веревке?

Вежливо попросил стражей проводить меня до таверны, убив сразу двух зайцев: узнал дорогу и обезопасил себя от прочих грабителей, сражаться с которыми больше не было настроения.