Ратибор. Забытые боги - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 70

Их встреча произошла неожиданно для обоих. Илья вынырнул из-за угла, сопровождаемый мордоворотом от ювелира, и нос к носу столкнулся с Юлием. Для Ильи это был неприятный сюрприз, телохранителя сенатора он хотел видеть меньше всего. Юлий же знал, что Илья в Риме, следил за ним, но столкнуться вот так, на расстоянии вытянутой руки, для него означало одно – с тайной слежкой покончено.

Юлий пришёл в себя первым и выхватил нож. Однако Илья среагировал быстро. Оружия при себе у него не было, и он с силой запустил в лицо Юлия мешочек с деньгами. Удар в голову получился сильный, не хуже, чем кулаком, почти восемь килограммов веса.

Юлий на мгновение опешил, но тут же опомнился и начал размахивать перед собой ножом.

Охранник тупо смотрел на происходящее – такое на его службе происходило впервые. Обычно, глядя на его рожу и фигуру, прохожие уступали ему дорогу на тротуаре.

Илья, не имевший оружия, вынужден был обороняться. От мелькавшего перед глазами клинка уклонялся, отпрыгивал назад. Он надеялся, что охранник хотя на какое-то время отвлечёт внимание Юлия, но тот стоял столбом.

– Брось мешок, бей его! – закричал Илья – ему нужно было, чтобы Юлий отвлёкся.

До охранника дошло, что он видит нападение и что его брали на службу не носильщиком. Он бросил под ноги мешок, выхватил нож из ножен и с грозным рёвом, как боевой слон, кинулся на Юлия.

Но охранник был массивен и рассчитывал на силу мышц. Юлий же был подтянут, жилист, быстр и имел опыт боевых действий. Отвлёкшись на охранника, он полоснул его ножом по руке. Этого мгновения Илье хватило, чтобы нанести Юлию удар ногой в колено сбоку.

Раздался хруст, и Юлий не смог удержать крика.

Илья ударил его второй раз – под ребра правого бока. Там находится печень, и удар по ней – вещь болезненная.

От боли Юлий согнулся, однако нож из руки по-прежнему не выпускал. И стоило охраннику сделать шаг вперёд, как Юлий из полусогнутого положения вонзил ему нож в бедро по самую рукоять.

Илья не упустил момент, прыгнул Юлию на спину и свалил его на мостовую. Без жалости он схватил его правой рукой за подбородок и резко рванул на себя, одновременно левой рукой давя на шею поверженного противника. Раздался вскрик, за ним – жуткий хруст шейного отдела позвоночника, и Юлий обмяк. Всё, с ним покончено.

Илья поднялся. Охранник тупо таращил глаза на кровь, обильно текущую из раны на бедре и пореза на предплечье.

– Чему тебя только учили? Перевяжись, кровью изойдёшь, – бросил Илья. Сам же подхватил оба мешочка с деньгами и быстрым шагом направился к кораблю. Так хорошо всё шло, и вот надо же было ему встретиться с Юлием.

Прохожих в переулке не было, но одна из женщин высунулась в окно и визгливо закричала:

– Убили! Стража! Он это! Держи!

Илья побежал, но, свернув за угол, перешёл на шаг – на бегущего всегда обращают внимание. Чёрт! Ну ещё бы день-два, чтобы слоновьи бивни продать… А теперь придётся срочно отплывать. Охранник покажет на него, как и тётка из окна. Конечно, напал не он на Юлия, а Юлий на него. Но по-любому должно быть разбирательство и суд. Причём, учитывая римскую бюрократию, и то и другое – долгий процесс. Бивни можно продать в другом городе, а сейчас элементарно нужно как можно быстрее покинуть Вечный город. Сенатор быстро прознает про убийство своего верного телохранителя. Какое-то время будет потеряно, чтобы установить, кто это сделал, но по описанию Ильи сенатор должен догадаться. Илья не знал, что Сервилий Гракх уже знает о появлении варвара в Риме и времени терять не будет.

Илья же взбежал по трапу на корабль. Капитан сразу увидел кровавые пятна на тунике Ильи.

– Что случилось?

– Кровь не моя, я не ранен. Шёл с деньгами, вырученными от продажи камней. Меня сопровождал охранник. На нас напали. Охранник весь порезан, а нападавшего я убил.

Капитан сразу понял, чем это грозит.

– Команда на борту. Прикажешь отплывать?

– Да, уходим.

– По местам стоять, снять швартовы!

Всё-таки капитан толковый мужик, долго объяснять ему ситуацию не пришлось. Судно в минуты отчалило от причала, и течение Тибра понесло корабль к морю.

Когда они вышли на открытый морской простор, Илья успокоился. Расследование убийства будет обязательно, уж сенатор об этом позаботится. Не такой это человек, чтобы молча проглотить убийство преданного слуги. Если мордоворот-охранник честно даст показания, в нападении он обвинит Юлия, и Илья окажется чист. Но сенатор! Что он предпримет?

Илья рано обрадовался, что успел выбраться из столицы – через три часа сенатор узнал о происшествии. Ему было жаль Юлия, поскольку преданного и опытного бойца, каким был убитый, кем-то заменить непросто.

Сервилий Гракх задействовал все свои связи, поскольку понял, что убийство Юлия – дело рук Ильи. Когда он увидел, что стоянка судна, о которой говорил Юлий, оказалась пуста, тут же организовал погоню на военной биреме. Конечно, сам сенатор в погоне не участвовал, слишком много чести для варвара. Но капитана биремы успел напутствовать:

– Удастся догнать – утопи посудину. А высокого варвара со светлыми волосами убей.

– В чём вина его?

– Злоумышлял заговор против императора, подкупал приближённых ко двору людей. Если удастся, я похлопочу за тебя – судно получишь побольше и жалованье выше…

– Я сделаю всё, что в моих силах, – кивнул капитан.

Времени после выхода в море керкура прошло уже много, и торговое судно могло направиться куда угодно – к Испании, к Фракии, даже к Египту. Но капитан был опытен и не стал метаться по акватории. Он остановил несколько судов и решил выяснить, не видел ли кто-нибудь керкур с изображением совы на парусе – описание судна дали ему в порту. На одном из встречных судов подтвердили, что видели такой и что идёт он в сторону Сицилии. Капитан понял, что ему повезло. Ветер был слабый, и хоть керкур имеет преимущество во времени, бирема быстроходна и вполне может его догнать. По приказу капитана барабанщик, задающий темп гребцам, стал бить шестьдесят ударов в минуту. Темп был высокий, долго удержаться на таком затруднительно, и гребцы быстро выдохнутся. Но капитан надеялся, что преследуемый корабль он настигнет быстрее. А дальше в дело вступят воины. А можно и потопить без лишних разговоров, ударив керкур подводным тараном в носовой части.

Илья сидел на корме и наслаждался отдыхом. Пусть не всё он успел в Риме, но ничего не потерял. Бивни – так он продаст их в Сиракузах или другом городе.

Но благодушествовал он недолго.

Уже было далеко за полдень, когда капитан пару раз беспокойно посмотрел за корму.

– Не знаю, какое осиное гнездо ты разворошил, Илия, но следом за нами идёт гребное судно. Это не патруль, они не неспешно идут. Посмотри, как быстро эти работают вёслами. Чует моё сердце, погоня за нами.

Благодушное настроение Ильи вмиг испарилось, и он повернулся назад: гребное судно было далеко, но оно приближалось. Что судно было военное, сомнений уже не вызывало: узкий корпус, на носу – штурмовой мостик-ворон, по бортам – два ряда мелькающих вёсел. «Торгаши» такими не бывают.

– Максимус, можно ли увеличить ход?

– Ветер слабый. Я подниму носовой парус, но это не спасёт.

– Что же делать?

– Положись на меня.

– До Сицилии добраться не успеем…

– А нам и не надо. Здесь разберёмся, посторонних глаз меньше.

– Максимус, на борту преследователя воины, а у тебя в команде – простые моряки. Полягут все.

– А кто сказал, что я собираюсь устроить гладиаторские бои?

Илья спустился в трюм – там у команды хранилось оружие на случай нападения пиратов – и выбрал себе меч. Да не короткий римский, а длинный испанский. При абордаже удобнее клинок короткий, поскольку места на корабле мало и такелаж мешает. Но Илье было привычнее орудовать таким.

Он поднялся на палубу и увидел, что бирема стала ближе, и можно было даже разглядеть, как на носу её собрались несколько воинов у перекидного мостика-ворона. Ну да, к абордажу готовятся, их керкур хотят захватить. Только Илья решил биться до последнего, и штурм его судна для многих римлян станет последним днём в их жизни. Судно – его собственность, и ступить калигам воинов на его палубу он не даст.