Любовный поединок - Торнтон Элизабет - Страница 18

Флинн молча смотрел ей вслед, но внутри у него все закипало. Это не первый раз, в сердцах напомнил он себе, когда Серена становится сама себе злейшим врагом. Помедлив немного в нерешительности, он круто повернулся на каблуках, вышел из дома и направился на Сен-Дунстан Корт, к игорному дому Джулиана.

Когда Серена подошла к будуару Кэтрин, дверь открылась и появился джентльмен. Серена нахмурилась.

— Лорд Чарльз? Я и не знала, что вы тоже были на утреннем приеме у Кэтрин.

— Неужели? — отозвался он. — Я был там — в самом дальнем углу. Желаю приятно провести день, мисс Уорд. — И он резко, что было противно всем правилам приличий, оставил ее и пошел прочь, к лестнице.

Серена проводила его взглядом. Ей не нравился лорд Чарльз Тремэйн. Теперь ей вдруг пришло в голову, что чем-то он напоминал Джулиана Рэйнора. Но если Рэйнор походил на быструю черную пантеру, то лорд Чарльз — на томного заспанного льва. Различие было только внешним. Оба были хищниками.

Войдя в будуар невестки, Серена увидела, что и Летти, и гости уже ушли.

— Серена, помоги мне!

Кэтрин стояла в нижней сорочке, а горничная затягивала на ней корсет. Серена подошла помочь.

Горничная с готовностью передала шнурки корсета в умелые руки Серены и упорхнула прибирать комнату и поправлять постель.

— Не правда ли, он очень хорош? — Кэтрин игриво глянула через плечо и снова повернулась к зеркалу.

—Кто?

Кэтрин покачала головой и негромко рассмеялась. Шнурки корсета внезапно натянулись, и смех сменился возгласом боли. Кэтрин была явно настроена посплетничать, и Серена отпустила горничных.

— Скажи, когда хватит, — произнесла Серена без особого сочувствия и принялась тянуть за шнурки, пока узкая талия Кэтрин не уменьшилась до длины мужской ладони. Когда жертва жалобно застонала, Серена ослабила шнуровку и завязала узел.

Кэтрин трудно было даже пошевелиться. Придя в себя, она накинула легкий пеньюар и осторожно опустилась на пуф у туалетного столика. Жестом руки она пригласила Серену сесть в кресло.

Губы Кэтрин заговорщически подрагивали.

— Кто? — передразнила она и весело расхохоталась.

— Ладно, пусть будет хорош, — неохотно согласилась Серена. — Но он опасный человек. Я это поняла с первого взгляда.

Серена еще никогда не была столь чистосердечна.

В темных глазах Кэтрин блеснуло лукавство.

— Именно это я и подумала, когда впервые увидала твоего брата.

— Но нельзя же сравнивать Джереми с такими мужчинами, как Рэйнор.

— Почему же?

— Как же… вспомни, какая у Рэйнора репутация. Он же бессовестный повеса.

— А братья не бывают повесами? О Боже, надеюсь, это для тебя не удар…

Серена с улыбкой покачала головой.

— Ты просто дразнишь меня, Кэтрин. Джереми выше всего этого. О, я совсем не хочу сказать, что…

Слова Серены потонули в хохоте Кэтрин.

— Душечка, ты только потому не слыхала о его похождениях, что была его младшей сестренкой. Конечно, тебе ничего не рассказывали! Но я-то о них знала и теперь-то, пожалуй, открою тебе, что именно из-за них я так долго отказывала твоему брату.

Тонкие брови Серены от удивления взлетели на лоб. Несмотря на взаимную симпатию и незначительную разницу в возрасте, до сих пор они с Кэтрин не снисходили до откровений. Это было что-то новенькое в их отношениях.

Отмахнувшись от столь неприглядного портрета своего брата, легкомыслие которого было, разумеется, преувеличенным, Серена небрежно заметила:

— Я встретила в коридоре лорда Чарльза. — Когда ответа не последовало, она прибавила более настойчиво: — Он был взбешен.

Кэтрин фыркнула.

— Не сомневаюсь, он приревновал меня к Джулиану, когда тот выбирал для меня духи. Если бы взгляды могли убивать…

Она покачала головой и рассмеялась. Серена вспыхнула от негодования.

— Какое право имеет лорд Чарльз ревновать? Он тебе не муж. И… и лучше бы ему не показываться там, где его не ждут!

Лицо Кэтрин изобразило глубокое удивление.

— Бедняжка Чарльз! Имел несчастье вызвать твою ненависть. Серена, дорогая, да сейчас все юноши, считающиеся завидными женихами, выбирают какую-нибудь замужнюю даму для ухаживаний. Это ровным счетом ничего не значит. Мы с Чарльзом знакомы с детства, и Джереми знает об этом. Чарльз столько же друг Джереми, сколько и мой. Он не позволяет себе ничего лишнего.

Серена вовсе не была уверена, что лорд Чарльз был столь же дружен с Джереми, как и с Кэтрин. Она подозревала, что он в Кэтрин влюблен, и ей это вовсе не нравилось. Лорд Чарльз был бессовестным повесой, и достойного поведения она от него не ждала.

Оставив эти нелицеприятные размышления при себе, Серена заметила:

— А по-моему, лорд Чарльз совсем уже не юноша и не такой уж он завидный жених. Да ему все тридцать! А его интриги с некоторыми дамами известны не хуже похождений Рэйнора.

Кэтрин так и зашлась от хохота.

— Ах Серена, милочка, — еле выговорила она, — да какое все это имеет значение? Чарльз богат и независим, разве не так? Разве он не наследник своего отца, маркиза? Поверь мне, как муж он просто подарок, и когда он остановит выбор на какой-нибудь достойной девушке, то и я, и те, кого тебе угодно называть «некоторыми дамами», будем тут же преданы забвению. А теперь скажи, что ты думаешь о Джулиане. Но прежде позволь мне предупредить тебя, что я за вами наблюдала и кое-что заметила.

Последовало непродолжительное молчание, прерванное нервным смешком Серены.

— Вот уж не знала, что у тебя такое завидное воображение! Профессиональный игрок и дочь сэра Роберта Уорда! Мой отец никогда этого не допустит.

— Не спорю, — улыбаясь, кивнула Кэтрин. — Однако, насколько мне известно, существует разница между желаниями наших отцов и необходимостью кое с чем смиряться.

— А как здоровье твоего отца? — поспешно вставила Серена, хватаясь за подвернувшийся предлог переменить тему. — Мы увидим его в Ривервью?

Уловка удалась, и остаток разговора был посвящен поездке в Ривервью, имение, полученное Кэтрин в приданое. Оно находилось на берегу Темзы, неподалеку от Грейвсенда, и сыновья Кэтрин и Джереми, Роберт и Фрэнсис, его обожали. Там можно было кататься на лодках, рыбачить, подолгу гулять, и мальчики находили для себя множество развлечений. КогдаУорды желали выехать за город, они обычно отправлялись туда, а в летние месяцы Ривервью было их неизменным местом отдыха. Роберт и Фрэнсис уже уезжали туда в сопровождении няни, а к концу следующей недели к ним должна была присоединиться и вся семья.

Когда Серена вернулась к себе, на ее лице от улыбки не осталось и следа. Выслушивать похвалы в адрес Рэйнора было для нее настоящей пыткой. Неужели Флинн прав? Неужели права Кэтрин? Неужели она ошиблась, обвиняя его? Стараясь быть справедливой, она отбросила все сплетни и предубеждения и сосредоточилась на собственных чувствах к Джулиану Рэйнору.

Ей пришлось признать, что большая часть вины за все, что произошло между ними в «Соломенной крыше», лежала на ней. Но и после того, как она взяла вину на себя, ее отвращение к этому мужчине ни на йоту не ослабло.

Серена опустилась на колени перед массивным комодом красного дерева и выдвинула нижний ящик. Под аккуратной стопкой вышитых чулок она нашла, что искала. Это был миниатюрный портрет молодого человека. Белокурые волосы схвачены сзади лентой. Чистый и ясный взгляд, который она так хорошо помнила. К горлу подкатился комок.

Она не любила Стивена, и он не любил ее, но их связывала взаимная симпатия, и невинные поцелуи обещали тихие радости. И совместная жизнь была бы спокойной и предсказуемой.

Джулиан Рэйнор ничем не походил на Стивена. Подобных мужчин она привыкла обходить стороной. Когда-то давно она жестоко обманулась, доверившись бессердечному повесе. И ошибившись раз, извлекла урок из своей ошибки. Встреча с Джулианом Рэйнором в ту ночь была роковой случайностью, судьба была против нее. Серена вздохнула. Повеса он или нет, значения не имело. Ей не в чем его обвинять.