Первая мировая война - Гилберт Мартин - Страница 119

Першинг, блестящий организатор, создал сеть учебных центров для подготовки вновь прибывающих и целую систему поставок, необходимую для обеспечения действий американцев на фронте через десять-двенадцать месяцев. До самих этих действий было еще очень далеко. Американцы прибывали, но часто возникал вопрос: «Где же американцы?» Тем не менее 4 июля, когда американские войска проходили парадным маршем в Париже к могиле Лафайета, похороненного по его просьбе в земле, привезенной из Америки, собравшиеся французы пришли в восторг, когда американский полковник Чарльз Стентон воскликнул: «Лафайет, мы здесь!»?[186]

Летом в войну оказался готов вступить еще один участник. 12 июня прогермански настроенный король Греции Константин отрекся от престола в пользу своего второго сына. 26 июня премьер-министром стал сторонник союзников Венизелос. Теперь все было готово к тому, чтобы Греция присоединилась к союзникам. Затем произошло еще одно долгожданное для союзников изменение. На Восточном фронте 1 июля генерал Брусилов, при активной поддержке Керенского, начал второе наступление против немецко-австрийских войск. 2 июля Греция объявила войну Центральным державам.

Почти через три года после начала войны одно почти сломленное государство возобновило наступательные действия, и одно до сих пор нейтральное государство включилось в конфликт.

Глава 18

Тупик на Западе, хаос на Востоке

В Российской империи, оставшейся без царя, власть в столице по-прежнему делили Временное правительство, стремящееся создать либеральную демократическую систему, и Советы с их революционной доктриной. На Первом съезде советов рабочих и солдатских депутатов, проходившем 16–22 июня 1917 г., большевики были представлены 100 делегатами из 781 участника и настаивали на прекращении войны. Но при военном министре Керенском Временное правительство продолжало придерживаться плана скорейшего возобновления наступательных действий. Британский журналист Майкл Фарбман, вернувшийся из Петрограда в Лондон, 28 июня писал о «росте влияния социалистов-экстремистов вследствие недоверия к военным целям союзников» и о в равной степени угрожающей для союзников «изношенности российских железных дорог и подвижного состава», что «быстро ухудшает средства коммуникации».

1 июля в Петрограде прошла массовая антивоенная демонстрация. В этот же день генерал Брусилов, победитель в прошлогодней кампании, начал наступление в Восточной Галиции на фронте шириной 80 километров. В наступлении была задействована 31 дивизия при поддержке 1328 тяжелых пушек. Целью его был захват Лемберга (Львова), расположенного в 80 километрах западнее. Русским противостояли немецкие и австрийские войска. В первый же день наступления 10 000 солдат противника сдались в плен. На второй день чехи, сражавшиеся на стороне русских в отдельной Чешской бригаде, убедили своих соотечественников, воевавших на стороне австрийцев в 19-й дивизии, дезертировать. Впрочем, русские войска тоже вскоре начали бросать оружие и «угрюмо стояли», отказываясь идти вперед, писал Джон Уилер-Беннет, в то время как их «офицеры, не добившись ничего ни угрозами, ни мольбами, плевались в сторону молчаливых солдат и шли на врага в одиночку».

Генерал Корнилов, самостоятельно наступая на южном направлении, захватил в плен 7000 австрийцев. От полного развала фронта спасло только прибытие немецких резервов. Но Корнилов продолжал давление, форсировал Днестр с целью захвата Галича и Калуша, выхода к Карпатам на границу с Венгрией. Этот путь русские армии уже один раз победоносно прошли в первые месяцы войны.

В своем наступлении русские достигли села Лдзяны, угрожая нефтяным промыслам Восточной Галиции. При обороне Лдзян серебряную медаль «За отвагу» получил немецкий философ капрал Людвиг Витгенштейн. Как артиллерийский наблюдатель, он под сильным обстрелом корректировал огонь с тем, чтобы нанести противнику максимальный урон в «самые решающие моменты». 23 июля австрийцы перешли в наступление, и нефтяные промыслы были спасены. Но все складывалось неудачно для Центральных держав. За немецкой линией фронта польские войска, до сего момента лояльные Германии и составлявшие несколько легионов в немецкой армии, отказались принести присягу на верность кайзеру. В июле было арестовано и интернировано более 5000 поляков. Арестован был и командир польских легионов Юзеф Пилсудский, поддержавший отказ своих подчиненных сохранять верность Германии.

21 июля немецкий губернатор Варшавы генерал фон Безелер предложил Пилсудскому действовать заодно с Германией. Пилсудский на это ответил: «Ваше превосходительство, можете ли вы хоть на мгновение представить, что способны завоевать доверие нации, нацепив польскую символику на каждый палец руки, которая душит Польшу? Поляки знают, что такое прусская хватка». Отказываясь от предложения стать лидером прогерманской Польши, Пилсудский сказал: «Если бы я пошел с вами, Германия приобрела бы одного человека, а я бы потерял всю нацию». Пилсудский до конца войны просидел в немецкой тюрьме. Его солдаты, до той поры столь храбро сражавшиеся против русских на всех фронтах, были интернированы в немецкие лагеря.

Национальные амбиции представляли серьезные трудности для военных действий Центральных держав. Сложности отношений немцев с поляками стали зеркальным отражением отношений турок с арабами. На самой южной оконечности Османской империи враждебность арабов к своим властителям проявилась в активных действиях. 6 июля Т. Э. Лоуренс был свидетелем того, как 2500 арабов смели три сотни турецких защитников порта Акаба в северной оконечности Красного моря. Таким образом, арабские войска оказались всего в 200 километрах от британской линии фронта на Синайском полуострове, где генерал Алленби выполнял приказ до конца года захватить Иерусалим, несмотря на неоднократные неудачные попытки своего предшественника взять Газу.

Лоуренс пересек Синайскую пустыню, умело избежав всех турецких патрулей, и 10 июля встретился с Алленби в Каире. Он договорился о ежемесячной субсидии арабам в размере 200 000 фунтов золотом, которая впоследствии должна быть увеличена до 500 000 фунтов. За успешный захват Акабы арабы получили 16 000 фунтов золотом?[187]. В конце месяца Алленби пережил личную трагедию. Он получил телеграмму, что его сын Майкл был ранен в голову осколком снаряда на Западном фронте. Он скончался через пять часов, не приходя в сознание. Алленби не сдержал слез. Коллеги нашли его «достойным жалости» в его горе. В письме жене, пытаясь утешить ее, Алленби написал: «Майкл рано достиг того, к чему стремится каждый великий человек в мировой истории, добиваясь своей цели, – умереть с честью, любимым, успешным, в полном расцвете физических и душевных сил». Майкл Алленби провоевал на Западном фронте полтора года. Он был награжден Военным крестом за храбрость. В момент смерти ему не исполнилось и 20 лет.

7 июля британское правительство одобрило создание женских вспомогательных войск. Впервые женщины могли надеть военную форму и отправиться во Францию служить клерками, телефонистками, официантками, поварами и инструкторами по пользованию противогазами. По традиции только мужчины могли получить офицерское звание в армии, так что ни одна из добровольцев не стала офицером. Занимающим руководящие должности присваивали звание «контролера» или «администратора». Смысл формирования таких войск заключался в необходимости высвободить мужчин, занимавшихся неквалифицированным трудом во Франции и Британии, для отправки на фронт.

Женщины уже в огромном количестве трудились на британских оружейных заводах и фабриках. Продолжительный рабочий день, ядовитые газы и низкая заработная плата были неизбежными неприятными составляющими их труда, но призыв к патриотическим чувствам воздействовал на волонтеров не меньше, чем на солдат. «Положение серьезное. Женщины должны прийти на помощь» – таков был один из плакатов на марше за «Право женщин служить», прошедшем в Лондоне летом 1915 г., когда стало известно о нехватке снарядов для армии. В шотландском городе Гретна на государственной пороховой фабрике работало 11 000 женщин. Более трети из них до войны были домашней прислугой. «С целью удержания работников на территории фабрики и во избежание нежелательных искушений за ее пределами, – вспоминал директор фабрики, – между Гретной и Карлайлом были отменены все обычные вечерние поезда, за исключением субботы, и при этом последний поезд из соседнего города уходил в 9:30 вечера».