Одинокие в толпе - Томсинов Антон - Страница 77

– Старк, оставь это, – говорит Неро. – Мы ведь давно решили...

– Да, все знают – Руди был копом, поэтому ему всё равно. Скажи нам, Руди, скольких хакеров ты убил, пока служил в полиции? – не унимается Старк.

– Я же говорил тебе, что служил в другом отделе, – с печальным спокойствием возражает Штейнер. – Киберполиция – это отдельная организация, в которой только 10% сотрудников ходят по улицам и ловят хакеров. Остальные сидят за компами и ищут информацию, чтобы эти 10% знали, куда надо идти... А я теперь заодно с вами. Обратной дороги нет, и ты это прекрасно знаешь. Зачем ты так себя взвинчиваешь? Надо быть спокойнее.

– Но ведь можно сделать что-то в память о Джонни? – встревает в разговор Эрик, оторвавшись от своего компа. – Мы ведь могли бы устроить катастрофу на транспорте, промышленную аварию или ещё что-нибудь.

– Лита прекрасно может устроить аварию, в результате которой погибнет сотня обывателей. Только она для себя решила, что такими делами заниматься не будет. Сотня невиновных людей – не те поминки, которые заслужил Джонни, – отвечает Неро.

– Ладно, засиделся я тут, – говорит Штейнер. – Увидимся, bros.

– До встречи.

– Пока, bro.

– Удачи.

– Пока.

Он накидывает на плечи длинный кожаный плащ, берёт зонтик с великолепной костяной ручкой и уходит.

– Обычно такие всплески не свойственны нашей группе, – говорит мне Неро, как будто оправдываясь. – Ну да полиция кому хочешь нервишки испортит.

– Мне лично нервы чуть не испортили несколько молодчиков, неосмотрительно попытавшихся развлечься посредством меня.

– В самом деле? – Неро делает вид, что удивлён. – Обычно такие случаи не происходят сразу в день приезда, хотя за первую неделю раза три – стабильно... У нас, завидев старика, начинают разбегаться в разные стороны: долго здесь никто не живёт, и если человек дожил до старости, значит, это какой-то страшный маньяк.

Все улыбаются, я улыбаюсь тоже, хотя десятки раз слышал эту шутку, имеющую, впрочем, все основания считаться правдой.

– Если честно, то жить здесь действительно – не очень... Зато всегда есть, где спрятаться. К крысам мы давно привыкли.

– Лично мне кажется, что в нашем полисе самое поганое – это не крысы, а дождь, – говорит Старк. – Ты как думаешь, Анри?

– Ничего не имею против дождя. Там, откуда я приехал, используют вместо него для очищения атмосферы и снижения радиации особый снег.

– А откуда ты приехал, собственно говоря? – спрашивает Неро.

– Из Мидиаполиса.

Неро кивнул, и я понял, что этот факт ни за что не вылетит у него из головы. С таким человеком надо быть поосторожнее. За десять лет хакинга вырабатываются специальные навыки.

– Нет, – продолжает Старк. – Просто дождь тебе пока в новинку. Терпеть не могу улиц нашего полиса. Мало того, что темно, так ещё и дождь. Он проникает даже в такие места, где ты надеялся спрятаться от него. Смотри, даже у нас он тут как тут! – он указывает на соседнюю стену.

По ней бегут струйки воды, то соединяясь, то снова разбегаясь.

– Кстати, не вздумай ходить пол дождём с непокрытой головой – от него волосы выпадают. Мало того, что он изначально с химическими добавками, так ещё и впитывает, пока вниз падает, всякую гадость.

Действительно, улицу Ландополиса не спутаешь ни с какой другой: у каждого в толпе есть шляпа или зонт.

– У вас тут всегда так холодно? – спрашиваю я.

– Да, почти всегда. Днём, естественно, градусов на пять потеплее. Недавно сломался один из энергореакторов – теперь используют резервный, экономят энергию. Этот полис находится в глубоком дауне, каким бы процветающим ни казался, исходя из графиков роста промышленности.

– Эй, Неро! – кричит кто-то из-за спины.

Я резко оборачиваюсь, успевая заметить улыбку на лице Неро.

Вижу низкорослого человека в длинном тёмно-зелёном плаще. За ним на полу остаются мокрые следы, а с длинных волос и бороды стекает вола.

– Привет, Дэвис! – Неро встаёт, чтобы пожать пришедшему руку.

– У вас тут чего выпить найдётся? А, джанго, очень хорошо! – С этими словами Дэвис ловко ухватывает почти опустошённую бутылку, из которой пила Лита.

Он бесцеремонно отхлёбывает из горлышка, потом начинает откашливаться.

– Чёрт, здесь градусов 45 будет! Да ещё и намешано всякой дряни... Кто такое пьёт? Это же самоубийство форменное!

– Лита. У неё брата убили, – отвечает Мот. Дэвис кивает.

– Упокой Матрица душу непутёвого парня... Эх, вырос бы, я бы его в свою группу взял, обучил всему.

Он снова отхлёбывает из бутылки.

– Зачем пришёл, старик? – спрашивает Неро, насмешливо глядя на ходящий кадык Дэвиса.

– Да вот плату тебе принёс обратно. Спасибо, что одолжил. Обращайся ко мне, если что-нибудь понадобится. Ты меня здорово выручил.

Он протягивает Неро двенадцатисантиметровую плату, извлечённую откуда-то из-под плаща.

Неро размотал антистатическую оболочку, осмотрел плату, снова упаковал и убрал в карман куртки.

– В следующий раз обращусь прямо к тебе, Дэвис, уговорил... Полагаю, о раскрытии даже самого маленького секрета великого Маркуса речи быть не может?

– Конечно, bro. Всё, кроме этого... Признайся: до сих пор таишь обиду на Маркуса? Но, согласись, всё было чисто. У вас своя работа – у нас своя.

– Ничего. В следующий раз я вынесу его так, что он до конца дней запомнит, – лицо Неро темнеет.

Дэвис уходит, прихватив бутылку, а я спрашиваю:

– О чём речь шла?

– Он из группы Маркуса. Классный хакер. Они с Неро перехлестнулись неделю назад. У нас был свой заказ, у них – свой. И Маркус нас заломал. Неро теперь только и ждёт, чтобы отмстить, – засмеялся Старк.

Да, Неро злопамятен. Надеюсь, он не будет предпринимать глупых попыток отомстить мне за сегодняшний взлом.

– А Штейнер действительно работал в полиции? С чего он тогда присоединился к вам?

Неро усмехается.

– С ним произошла одна история... Довольно неприятная... Старк, сделай одолжение, помолчи и комментариев не вставляй. Твой язвительный язык мне хорошо известен... Руди был капитаном и руководил в соседнем районе отделом по поимке особо опасных преступников. Однажды он расставил ребят вокруг какого-то дома, куда должен был прийти кто-то из важных криминальных персон, а сам отправился в участок, чтобы что-то там проверить. Тут некий агент ему сообщил, что засаду сдали, и вместо одного преступника едет целая банда мочить копов. Руди собрался бежать туда, чтобы предупредить своих, но его остановила знакомая девушка и пригласила на ужин. Надо сказать, что Руди к ней весьма неровно дышал. Она его уже звала пару раз, но ему всё было некогда – работал-то действительно, как проклятый. По тону, которым было сделано предложение, он понял, что если снова откажется, то больше ему надеяться не на что. И он согласился, убедив себя, что ребята и так справятся, не маленькие... Пока он ужинал, его друзей расстреливали из ручных пулемётов. А когда провожал свою пассию домой, их трупы описывала мертвецкая команда... Руди принял это близко к сердцу, впал в глубокую депрессию. Потом намеренно шёл на самые опасные задания, стремясь умереть. Но ему везло. Как-то раз противник промахнулся, стреляя из шотгана – но левую руку по локоть разорвало в лохмотья. Ему предложили перейти в другой отдел или выйти в отставку, он выбрал последнее – не терпит бумажной работы... Теперь вот хакерит понемногу.

– А девушка?

– Продолжает работать в полиции. Когда Штейнеру руку оторвало, она к нему охладела, а он скорее всего тоже не особо стремился продолжать отношения. Мы не можем осуждать его, потому что никто из нас не был в его шкуре... Он был единственным сыном матери-одиночки, которая умерла, когда ему было десять. Знал только полицейскую школу, училище, спецкурсы. Потом вышел на улицы в форме и с оружием, благодарный полиции за то, что она не бросила его, выучила, указала цель в жизни и дала друзей. Он полюбил впервые – и за это пришлось заплатить дорогую цену. Руди стал чувствовать себя чужим в полиции, недостойным носить форму...