Маска Локи - Желязны Роджер Джозеф - Страница 32

Комочки твердой почвы падали с потолка им на спины, за уши, на лица и прыгали вниз по крутому склону шахты. Эти скачущие комки гораздо надежнее предупреждают тех, кто внизу, о вторжении, чем граната. Но уж с этим ничего не поделаешь. Если не тормозить спиной о потолок, их путешествие превратится в беспомощное скольжение вниз по склону, все быстрее и быстрее, прямо в руки тех, кто там ждет.

Через пятьдесят «шагов» – Кортнэй измерял их коленями и прикидывал, что это половина обычного шага, или около трети метра – он опустил голову и, глядя между ног, обратился к Бушону.

– Давай передохнем и оглядимся.

Ответом было тяжелое мычание.

Упершись рукой в склон, он вытянул правую ногу, используя ее как распорку, и прижал подошву ботинка к противоположной стене. Бушон последовал его примеру. Их горячее тяжелое дыхание наполнило туннель.

– Здесь внизу воздух становится прохладнее?

– Нет, не заметно, – сказал Бушон, понизив голос.

– Стены сухие. Не это ожидал увидеть так близко от дельты и практически под рисовым полем.

– В СВА кто-то хорошо знает гражданское строительство. Этот комплекс должен быть оснащен дренажными туннелями и вентиляционными шахтами. Не удивлюсь, если поверхность нашего лаза покрыта сырым цементом или каким-то надежным клеем.

– И выглажена руками?

– Здесь все и вырыто, и отделано руками. Тяжелое оборудование тут не годится, верно, лейтенант?

– Да, верно… Ну, поехали дальше.

Еще через двадцать пять шагов они оказались у развилки. Главный туннель, по которому они двигались, становился горизонтальным, вниз от него отходила боковая шахта под углом сорок пять градусов. Они выбрали горизонтальный проход, больше от усталости, чем из каких-либо других соображений.

Туннель шел прямо еще метра три и упирался в дверь из гладкого дерева. Доски были так плотно пригнаны, что Кортнэй не смог воткнуть в щели даже кончик своего кортика.

Он прижался к двери ухом и прислушался.

Ничего.

– Здесь тупик, – сказал Кортнэй тихо.

– Или, – промычал Бушон, – кто-то там сидит, задержав дыхание, и тихонечко так взводит курок, сэр.

– Правда… Давай другой путь попробуем.

Они отползли назад к боковому туннелю, осторожно наматывая свои путеводные веревки. Кортнэй взглянул вверх, туда, откуда они спустились, ожидая увидеть освещенный круг входного отверстия в двадцати пяти метрах над ними.

Но там не было ничего, кроме черноты.

– Что-то я не вижу дневного света.

– Наверное, один из ваших людей наклонился над дыркой, вслушивается или пытается нас разглядеть.

– Может ты и прав.

Кортнэй размял пальцы и потряс руками, готовясь к дальнейшему спуску. Интересно, устал ли Бушон? Темпа он пока не снижал. Неужели они прошли всего двадцать пять метров? Кажется, что гораздо больше.

Еще через двадцать пять метров по боковому туннелю их ждала следующая развилка. Это была классическая буква «у», левая шахта уходила вниз под тем же углом в сорок пять градусов, правая слегка поднималась вверх.

– Одна вниз, одна вверх. Какую бы ты выбрал, Бушон?

– Нижняя скорее всего приведет нас либо к людям, либо к подземным водам. Верхняя может вывести на поверхность. Смотря что мы здесь ищем – драку или выход из положения.

– Мы должны здесь разглядеть то, что сможем увидеть, я так понимаю.

– Ну разглядим – и что дальше?

– Мы должны понять, что хотят те, кто все это вырыл. Мы сейчас находимся, – он решил в уме теорему Пифагора, – на глубине тридцать метров. И видим все время гладкие туннели без опор или креплений. Чтобы это все не осыпалось, несомненно, потребовалось тщательное планирование плюс исключительное знание особенностей местной почвы. Работы здесь велись очень долго.

– Да, сэр.

– Ты что, знал об этом?

– Так ведь нетрудно догадаться, сэр.

– Хм-м, – вычисления напомнили Кортнэю кое о чем. – Гиббонс же забыл посигналить, когда привязывал другую веревку! Надо проверить, как они там, просто чтобы были начеку.

Кортнэй повернулся и сильно дернул свою веревку. Она зазмеилась вниз в мелком каскаде земляных комков.

– Гиббонс слишком ослабил веревку, – решил он. – Попробуй свою.

Бушон старательно дернул. Длинная петля скатилась вниз и легла у его ног.

– Что такое? – Кортнэй потянул еще, натяжения по-прежнему не было. Он начал выбирать веревку, та скользила все быстрее и наконец, метров через пятнадцать, он почувствовал, что другой конец проскользнул сквозь его пальцы. Веревка была перерезана чем-то острым.

Стены туннеля словно сдвинулись.

Бушон протянул руку в темноте и нащупал конец веревки Кортнэя.

– Надо выбираться отсюда, сэр, – мягко сказал он. – Немедленно.

Кортнэй вздохнул, положил руку ему на плечо и слегка подтолкнул.

– Ты будешь возглавлять отступление.

Они начали карабкаться по склону. Это была нелегкая работа, особенно неприятно было то, что колени скользили по тонкому материалу форменных брюк. Внезапно Бушон остановился. Кортнэй наткнулся руками на его подошвы.

– Что такое?

– Здесь развилка. Три ответвления. Все три идут наверх под одним углом.

– Наверное, по одному из них мы спускались, а боковых ходов не заметили.

– Да, сэр.

– Зажги фонарик, может разглядишь следы от мысков американских ботинок или еще что-нибудь в одном из туннелей.

Он услышал щелчок выключателя, увидел отблески света из-за массивного тела Бушона. Тот ощупывал и даже вроде обнюхивал пол туннеля.

– Ничего не могу сказать, лейтенант, – свет погас.

– Тебе не кажется, что мы спускались по среднему туннелю? Ведь это логично. Если бы мы шли по левому или по правому, мы бы обязательно заметили широкое место с одного боку, там, где два других туннеля соединяются с нашим.

Бушон ничего не ответил.

– Ну разве не так?

– Да, возможно, сэр. Но мне не хотелось бы ставить вашу жизнь, или свою, в зависимость от таких предположений.

– Все равно надо выбирать, рядовой. Поскольку нам ничего больше не остается, пойдем по среднему.

– Как скажете, сэр.

Бушон опять пополз. Так они продвинулись на пятнадцать или двадцать линейных метров. Тут пол опять становился горизонтальным. Было ли это на уровне деревянной двери – там, где боковой лаз отходил от главного туннеля? Кортнэй прикинул дистанцию, но в темноте все это было очень субъективно. Он постарался убедить себя, что выбор был неправильным, и надо повернуть обратно к тройной развилке. Но едва начав спуск, он уже знал, что ошибается.

– Послушайте, рядовой…

И тут Бушон исчез прямо перед Кортнэем. Какие-то мгновения его ботинки и колени скреблись по твердой земле, затем все исчезло. Раздалось только изумленное мычание и потом – долгих две секунды спустя – тяжелый звук падения.

– Рядовой! Бушон!

Кортнэй включил свой фонарь и осмотрел пол туннеля перед собой. Круглое черное отверстие занимало весь пол от стены до стены. Он склонился над отверстием и посветил вниз. Короткая вертикальная шахта быстро переходила в широкое открытое пространство. Далеко внизу, там, где луч становился совсем рассеянным, виднелись зеленые армейские ботинки. Он повел луч вдоль неестественно изогнутой ноги, разглядел неподвижный торс.

– Бушон!

– Здесь, лейтенант. Лучше не кричать. Я нахожусь в каком-то помещении, подо мной что-то вроде стола или платформы.

– Можешь встать?

– Только не на эту ногу.

– У меня есть веревка. Я могу тебе бросить, но ее не к чему привязать. Там нет ничего, что можно было бы перебросить через дырку? Ножка стула? Какая-нибудь доска? Ну что-нибудь?

Луч фонарика Бушона начал шарить вокруг. Глядя в шахту, Кортнэй мог видеть только короткий отрезок этого луча, то, что он освещал оставалось скрытым.

– Ничего такого, сэр.

– Если ты откатишься в сторону, я спрыгну вниз и помогу тебе.

– Будет гораздо полезнее, сэр, если вы вернетесь к развилке, попробуете один из оставшихся туннелей и выберетесь на поверхность.