Страна Арманьяк. Дракон Золотого Руна - Башибузук Александр - Страница 61

Ладно, не будем спешить. До покоя еще дожить надо. Интересно, как сейчас развиваются события в моем родном двадцать первом веке? Небось… Черт! Как-то тоскливо стало. Не-э… дурные мысли надо сразу из головы гнать…

Мутноватая оптика приблизила полуразрушенные стены Муртена. Лихо их обработали. Северо-западная башня зияет проломами, стены в двух местах полностью рухнули. Говорят, при прошлом приступе люди Жака Савойского, конта де Ромон, уже бились на самих стенах. Ан не вышло. Бубенбах – комендант городского гарнизона, лично возглавил контратаку и выбил бургундов. Но, думаю, следующий раз ему так не повезет. Если он, конечно, будет, тот «следующий раз»…

Труба переместилась левее. Сразу вспомнилась диспозиция, озвученная вчера Карлом.

– Ежели оный неприятель удумает учинить приступ, то, будучи прикрытыми нашими укреплениями, будем ему всяческий урон чинить… – Я вслух спародировал герцога и с досады сплюнул.

Твою же соседку в почтовый ящик! Где он увидел укрепления? Млять, циркумвалационная линия называется… Жидкие палисады, редкие рогатки и низенький земляной вал – это укрепления? Если так, то я – Орлеанская дева. Тьфу ты, прости меня, Господи! Хорошо хоть орудия все там. Авось отстреляются.

Кто эту «линию Мажино» прикрывает? Бритты Миддлетона и ломбардцы клятых кондотьеров. А вот и фламандцы из девятой роты. А какого хрена их так мало? Млять…

– Капитан… – Ко мне подскакал на рыжей пузатой кобылке мэтр Пелегрини. – Тут такое дело…

– Говорите, мэтр Рафаэлло.

– Провел, значит, инспекцию наших орудий… – Ломбардец слегка замялся.

– И что?

– Короче, больше чем по десятку выстрелов на ствол они не выдержат, – горестно выдал ломбардец. – А то и меньше.

– Халатность? Порча? Виновных нашли?

– Износ… – с досадой ответил мэтр моей артиллерии. – Почитай, с самого Нейса на них работаем.

– М-да…

И он на сто процентов прав. Ничего нового, я к себе в роту так и не поставил. Ограничился модернизацией лафетов и боекомплекта. Может, зря? Ох, как бы сейчас бомбические единороги пригодились! Сука… все боюсь лишнего напрогрессорствовать…

– Господин, разрешите сказать… – встрял в разговор ошивающийся рядом Фен.

– Разрешаю, – обратил я внимание на китайца.

Архитектор водрузил на холмик жутковатого вида мольберт и с увлечением зарисовывал панораму осады города. В целях бережения Фена упаковали в железо с ног до головы и теперь он смотрелся довольно странновато. А с кисточкой в руках и длинным палашом на поясе, так и вовсе смешно. Хотя признаюсь – владеет китаеза оными предметами довольно неплохо. Это я в основном о кисточке.

– Можно на стволы кольца наварить. В целом не поможет, но ресурс немного продлит.

– Так делаем уже! – отмахнулся ломбардец. – С рассветом приказал кузню разогревать. Только, боюсь, не успеем. Пока дула с лафетов снимем, пока…

– А ну, тихо! – прервал я механикусов, углядев какое-то движение перед укреплениями.

– Швисы, – тихонечко подсказал мне Клаус. – При эльзасских жандармах.

– Сам вижу…

Да, они самые. Бернцы, фрейбургцы и швисы. Вон штандарты кантонов мелькают. А это уже ополчение из Люцерна. Сука, а откуда при них конные жандармы? Подмога подоспела? Скверно… Хотя в общей численности кантонцев довольно мало. Неужели решатся напасть?

– Мэтр Рафаэлло, отставить кузню. Мухой в лагерь – и готовьте веглеры. Ядра из огневого припаса долой, оставить только картечь. Орудия не жалеть. Разнесет – да и хрен с ними. Выполнять.

Вся полевая бургундская артиллерия, а это добрых полторы сотни жерл, сейчас на укреплениях, осадная – на позициях перед городом. А мои шесть орудий при ставке – в качестве стратегического резерва и просто для усиления вагенбурга, окружающего лагерь. Там же и основные силы бургундцев. А это примерно в километре от места разворачивающихся событий. Видите ли, герцог после нескольких дней бесплодных ожиданий нападения решил дать своим воякам отдохнуть, предполагая, согласно своей собственной рекогносцировке, что швисы так и не решатся напасть. Диспозиция, млять! Юлий Цезарь во плоти, сука…

Барабанные перепонки неожиданно рвануло грохотом, а циркумвалационную линию затянуло сизым дымом. Орудия наконец открыли огонь.

В передних рядах швейцарцев возникли хорошо видные просеки. Строй смешался, но все равно продолжал катиться вперед. Еще залп – и движение окончательно застопорилось. Да нет, друзья – это вам не это. Что-то я зря распереживался. Конечно, швисы – лучшие пехотинцы Европы, но все равно мало их, чтобы переть на полторы сотни орудий. В чем-то прав был Карлуша. Ладно, хватит на этот цирк любоваться. Пора в ставку…

– Клаус, Фен, близнецы – за мной… – Я пришпорил Родена и поскакал в лагерь.

Там уже, наверное, формируются баталии для перехода в контрнаступление. Надо пристроиться – успеть и свою частичку славы ухватить.

Нам навстречу пронеслась эскадра жандармов. Эко расфанфаронились петушки. Доспех блестит, могучие коняки дружно долбят копытами землю, развеваются флажки и перья. Ну вот, это авангард наступления, следом за ним пойдут остальные. Собьются в железную лаву и пройдутся стальным плугом по остаткам форхута.

К дикому моему недоумению, в лагере встретил полный разброд. Подразделения торчат по своим расположениям и, кажется, вовсе не собираются выступать. Лошадей жандармов вообще только начали седлать. Ничего не понимаю. Подъехал к своему старому знакомцу и для порядка поинтересовался:

– Сэр Джон, что за ерунда? Нас вообще-то атакуют…

Миддлетон не успел ответить. В лагерь ворвался его лейтенант, тот самый Эдвард Бошан, десятый сын графа Вустера, и на полном скаку осадил своего гнедого жеребца возле Карла, оживленно переговаривавшегося со своими соратниками. Слетел с седла и пал на колено пред герцогом.

– Сир! Ваша светлость! Осмелюсь доложить: противник подступал к укреплениям тремя фалангами. Однако отбит с великим уроном, отступил и скрылся с глаз…

Что ему ответил Карл, я не услышал, так как придворные взорвались торжествующим ревом и заглушили все звуки. Лишь увидел, как герцог поднял юного бритта с колен и троекратно обнял.

Понятно… Если швисы располагают только этими силами, то сегодня никаких делов не будет. Короче, пойду-ка я делом заниматься. Все же комендант лагеря, а не как-нибудь…

– Луиджи, Пьетро…

– Да, монсьор.

– Живо к укреплениям. Выберите холмик поблизости и наблюдайте за обстановкой. Обо всех изменениях докладывать. Если что серьезное – оба на рысях ко мне. Выполнять.

– Монсьор…

– Вы еще здесь?

– А трубу?..

М-да… подзорная труба для пацанов – какой-то фетиш. Тянутся мальцы к прогрессу.

– Держите. Если потеряете, в зад ее вам засуну!

– Нечего будет засовывать, монсьор, если потеряем. – Луиджи покаянно склонил голову, а Пьетро даже прикрыл рот кулаком, чтобы не прыснуть со смеху.

– Брысь!

Отправил близнецов и поперся осматривать вагенбург. Тут же обнаружил, что повозки в некоторых местах не соединены цепями, и приказал высечь виновных. А потом еще раз – за то, что частокол редкий. А еще заставил саперов углублять ров. А-то не ров, а канавка какая-то… Расслабились, бездельники. Ничего, вы у меня еще травку красить будете. В лучших традициях «непобедимой и легендарной»…

Устроил нагоняй своим и выгнал на позиции. Ничего, дождик едва накрапывает, так что не растают. Веглеры и серпентины тоже перебазировал по направлению к предполагаемому наступлению швисов. А потом долго грызся с Жоржем де Розюмбо, но вытребовал еще полторы сотни лучников для прикрытия лагеря.

– Жан, вы сегодня излишне нервничаете. – Ко мне подъехал конт де Ромон. Довольно молодой мужик с породистой крупной мордой. Надо сказать, чрезвычайно заносчивая личность, но у меня как-то получилось завязать с ним дружеские отношения. Кстати, он совсем неплохой вояка – умеет не только мечом махать, но и тактически мыслить. К швисам у него особый счет: горные козопасы в свое время у него оттяпали чуть ли не все владения.