Я - судья. Кредит доверчивости - Астахов Павел Алексеевич - Страница 15

– Кто? – рявкнул бас в домофон.

– Дед Пихто, – буркнул Таганцев. – Откройте, полиция!

В двери что-то щелкнуло, и она открылась, словно подчиняясь волшебным словам «сим-сим»…

Внутри было светло и прохладно. Кремовые жалюзи на окнах смягчали пронзительное солнце, на стене висел огромный плакат, изображающий беркута с крысой в клюве, а за большим столом сидела милая секретарша в очках.

Таганцев даже замер в недоумении – она, что ли, басом рявкала?

– Что вы хотели? – мелодичным сопрано спросила девушка.

– Мне бы вот, – Константин кивнул на плакат с беркутом, – с самым зорким поговорить.

– Вам назначено? – Секретарша тревожно встала, и ее пальцы забегали под столом, отыскивая, по всей видимости, тревожную кнопку.

– Отставить, – устало сказал он, доставая удостоверение и рывком распахивая его перед носом у секретарши. – Лейтенант Таганцев! – гаркнул Константин самым мерзким голосом, который только умел делать.

Секретарша перестала шарить пальцами под столом, замерла, вытянулась, одернула юбку.

– Вольно, – пожалел ее Константин Сергеевич и сказал тепло и проникновенно: – Я с начальником вашим хотел бы поговорить, девушка.

– С Николаем Сергеевичем?

– Ну, если он самый главный начальник, то с ним.

– Николай Сергеевич… – она замолчала.

– Занят? – подсказал стушевавшейся секретарше Константин.

– Очень! – горячо поддержала она его версию. – Нужно было заранее позвонить и записаться к нему на прием.

– Вот оно ка-ак, – протянул Таганцев, покосившись на соседнюю дверь, откуда доносились характерные звуки компьютерной «стрелялки».

Секретарша, одержав небольшую победу, села и поправила белый воротничок. На безымянном пальце сверкнуло обручальное кольцо.

– На прием, значит… – Таганцев подошел к загадочной двери без вывески, деликатно потрогал ручку.

Можно было резко распахнуть дверь и снова воспользоваться удостоверением, но Таганцев решил смягчить ситуацию и, положив огромную ручищу на грудь, сказал секретарше, в глазах которой опять появился испуг:

– Девушка, милая, я только на пять минут! Мне, понимаете, долги никто не отдает… Я даю деньги, и все как в прорву! Только Николай Сергеевич, беркут зоркий, мне может помочь!

Руки секретарши опять заметались под столом в поисках тревожной кнопки, поэтому все же пришлось вломиться в кабинет – нагло, резко, с напором и гонором человека, имеющего на это право.

Николай Сергеевич, закинув босые ноги на стол и закусив губу от усердия, «мочил» компьютерных монстров. Электронные звуки автоматных очередей и взрывов сотрясали офисное спокойствие.

Заметив Константина, начальник агентства вскочил – широченный, огромный, ростом с Таганцева, такой же короткостриженый, почти бритый, и такой же взмокший, только не от жары, а от напряжения, с каким играл в «стрелялку».

Они схлестнулись взглядами, жестко просканировали друг друга и сразу расслабились – поняли, что одного поля ягоды, из органов, хоть и без формы оба, и удостоверениями не размахивают. По глазам, по жестам, по напряжению в мышцах поняли – свой!

– Все нормально, – махнул забежавшей секретарше Николай Сергеевич.

Она вышла – почему-то на цыпочках, – бесшумно затворив за собой дверь.

– Константин, – представился Таганцев. – Лейтенант.

– Тоже лейтенант, но бывший, – усмехнулся Николай Сергеевич, протягивая ему руку и одновременно ловя под столом босыми ногами сандалии.

– Бывших среди нас не бывает, – улыбнулся Константин, обмениваясь с Николаем Сергеевичем крепким рукопожатием. Заметив на стене кондиционер, он подошел к нему и, раскинув руки, подставил под струю холодного воздуха грудь и лицо.

– Хорошо живете, беркуты, – вздохнул Таганцев. – А у нас в отделении даже вентилятора нет.

– По наследству достался, – словно оправдываясь, сказал Николай. – От прежних арендаторов…

– Да… Как говорят аборигены, лучше б лавочку починили!

– Что? – не понял Николай.

– Я говорю, помощь твоя нужна, Коля.

– Моя? Полиции? Это шутка? Или подвох?

Николай выключил компьютер и уставился на Таганцева, будто заподозрив его в провокации.

– Расслабься… – Константин наконец отошел от кондиционера и сел на единственный в комнате стул, который жалобно скрипнул под его весом. – Друг у меня в беду попал…

– Ага. А я, значит…

– А ты, значит, с этого друга несусветную сумму требуешь.

– Раз требую, значит, в беду попал не друг, а те, у кого он занял, – Николай Сергеевич подмигнул Таганцеву, словно приглашая: «Подумай, коллега, так ли уж твой протеже безгрешен…»

– Нет, Коля, тут недоразумение какое-то. Ни у кого мой друг ничего не занимал. Но вдруг оказался должен…

– Так все говорят.

– Только не в моем случае. Стал бы я погоны позорить, скажи?

Николай с серьезной задумчивостью посмотрел на Таганцева, вздохнул и включил компьютер.

– Ну, давай адресок твоего дружбана, сейчас посмотрим, что он не брал и кому не должен…

Таганцев сунул руку в нагрудный карман рубашки, но бумажку с адресом не нашел.

– Потерял, что ли, – подскочил он, хлопая себя по карманам.

Под насмешливым взглядом Николая Константин вытащил пустую упаковку от жвачки, квитанцию на квартплату, пригоршню семечек и носовой платок не очень свежего вида.

– Тогда ничем не могу помочь! – с некоторым злорадством провозгласил Николай.

– Можешь, Коля, можешь. – Жестом фокусника Таганцев достал из нагрудного кармана удостоверение, а из-под пластиковой обложки, в которую оно было заботливо упаковано, – сложенную вчетверо бумажку с адресом. Благо в последний момент он вспомнил, что положил ее туда именно для того, чтобы не потерять. Развернув, Константин сунул бумажку Николаю под нос.

– Кузнецова Наталья Владимировна, – прочитал тот вслух. – Зазноба, что ли, твоя?

– Ты читай, там адрес и паспортные данные.

Вздохнув, Николай вбил данные в компьютер.

Таганцев внимательно проследил, чтобы этот расслабленный беркут, позиционирующий себя зорким, ничего не напутал. В принципе Николай не вызывал у него негативных чувств – обычный полицейский, пусть и бывший, в меру скользкий, в меру обаятельный, в меру умный и хитрый…

– Ничего себе! – Николай присвистнул. – Да твоя Наталья Владимировна – злостная неплательщица… У нее три кредита в банке «Астра-Финанс» – триста, шестьсот и девятьсот тысяч рублей. Плюс проценты. Около двух миллионов накапало!

– Вижу, – буркнул Таганцев, глядя на беспощадные цифры в мониторе напротив фамилии Натки. – Только недоразумение это какое-то.

– У меня, Константин, недоразумений не бывает, – широко улыбнулся Николай, панибратски похлопав его по руке. – У меня как в аптеке. Банк поручил нам взыскать с нее долг, значит, не любит твоя девушка долги отдавать!

– Как в аптеке, говоришь… – Таганцев возбужденно прошелся по комнате, чувствуя, как все-таки закипает в нем неприязнь к этому Николаю – хоть и свой, из органов, хоть и понимают они друг друга с полуслова и полувзгляда, без предъявления удостоверений, погонов и формы. – Значит, это твои аптекари девушке угрожают и у дверей караулят?

Николай вроде бы немного смутился и даже взгляд отвел, но потом с нажимом произнес, в упор глядя Таганцеву в глаза:

– Ты пойми, у меня тут не богадельня… Люди кредиты берут, а отдавать не хотят. И нет, понимаешь, нет никаких законных рычагов, чтобы заставить их расплатиться. Скажи мне как полицейский – это не преступление?

– Нет, это ты мне скажи как полицейский… – Таганцев склонился над Николаем, нависнув всей тушей и буравя глазами, – пугать девчонку ее ребенком не преступление?

– Ну… тут мои ребята перегнули палку… Я поговорю с ними. – Николай хотел встать, но Таганцев ему не дал, легонько боднув плечом в грудь.

– Поговори. Будь добр, поговори. А еще лучше, притормози пока это дело…

– Как? Если банк с меня спросит, я Наталье Владимировне буду вынужден снова вопросы задать…

– Какой банк, Коля, если ты долги у него выкупаешь…