Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Избранные стихи (СИ)

Тарковский Арсений Александрович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Избранные стихи (СИ) - Тарковский Арсений Александрович - Страница 10

Изменить размер шрифта:

1958

x x x

На черной трубе погорелого дома

Орел отдыхает в безлюдной степи.

Так вот, что мне с детства так горько знакомо:

Видение цеэарианского Рима —

Горбатый орел, и ни дома, ни дыма…

А ты, мое сердце, и это стерпи.

1958

КОРА

Когда я вечную разлуку

Хлебну, как ледяную ртуть,

Не уходи, но дай мне руку

И проводи в последний путь.

Постой у смертного порога

До темноты, как луч дневной,

Побудь со мной еще немного

Хоть в трех аршинах надо мной.

Ужасный рот царицы Коры

Улыбкой привечает нас,

И душу обнажают взоры

Ее слепых загробных глаз.

1958

АКТЕР

Все кончается, как по звонку,

На убогой театральной сцене

Дранкой вверх несут мою тоску —

Душные лиловые сирени.

Я стою хмелен и одинок,

Будто нищий над своею шапкой,

А моя любимая со щек

Маков цвет стирает сальной тряпкой.

Я искусство ваше презирал.

С чем еще мне жизнь сравнить, скажите,

Если кто-то роль мою сыграл

На вертушке роковых событий?

Где же ты, счастливый мой двойник?

Ты, видать, увел меня с собою,

Потому что здесь чужой старик

Ссорится у зеркала с судьбою.

1958

МОГИЛА ПОЭТА

Памяти Н.А. Заболоцкого

За мертвым сиротливо и пугливо

Душа тянулась из последних сил,

Но мне была бессмертьем перспектива

В минувшем исчезающих могил.

Листва, трава — все было слишком живо,

Как будто лупу кто-то положил

На этот мир смущенного порыва,

На эту сеть пульсирующих жил.

Вернулся я домой, и вымыл руки,

И лег, закрыв глаза. И в смутном звуке,

Проникшем в комнату из-за окна,

И в сумерках, нависших как в предгрозье,

Без всякого бессмертья, в грубой прозе

И наготе стояла смерть одна.

Венков еловых птичьи лапки

В снегу остались от живых.

Твоя могила в белой шапке,

Как царь, проходит мимо них,

Туда к распахнутым воротам,

Где ты не прах, не человек,

И в облаках за поворотом

Восходит снежный твой ковчег.

Не человек, а череп века,

Его чело, язык и медь.

Заката огненное веко

Не может в небе догореть.

1959

СЕРЕБРЯНЫЕ РУКИ

Девочка Серебряные Руки

Заблудилась под вечер в лесу.

В ста шагах разбойники от скуки

Свистом держат птицу на весу.

Кони спотыкаются лихие,

Как бутылки, хлопает стрельба,

Птичьи гнезда и сучки сухие

Обирает поверху судьба.

— Ой, березы, вы мои березы,

Вы мои пречистые ручьи,

Расступитесь и омойте слезы,

Расплетите косыньки мои.

Приоденьте корнем и травою,

Положите на свою кровать,

Помешайте злобе и разбою

Руки мои белые отнять!

1959

ДЕРЕВО ЖАННЫ

Мне говорят, а я уже не слышу,

Что говорят. Моя душа к себе

Прислушивается, как Жанна Д'Арк.

Какие голоса тогда поют!

И управлять я научился ими:

То флейты вызываю, то фаготы,

То арфы. Иногда я просыпаюсь,

А все уже давным-давно звучит,

И кажется — финал не за горами.

Привет тебе, высокий ствол и ветви

Упругие, с листвой зелено-ржавой,

Таинственное дерево, откуда

Ко мне слетает птица первой ноты.

Но стоит взяться мне за карандаш,

Чтоб записать словами гул литавров,

Охотничьи сигналы духовых,

Весенние размытые порывы

Смычков, — я понимаю, что со мной:

Душа к губам прикладывает палец — Молчи! Молчи!

И все, чем смерть жива

И жизнь сложна, приобретает новый,

Прозрачный, очевидный, как стекло,

Внезапный смысл. И я молчу, но я

Весь без остатка, весь как есть — в раструбе

Воронки, полной утреннего шума.

Вот почему, когда мы умираем,

Оказывается, что ни полслова

Не написали о себе самих,

И то, что прежде нам казалось нами,

Идет по кругу

Спокойно, отчужденно, вне сравнений

И нас уже в себе не заключает.

Ах, Жанна, Жанна, маленькая Жанна!

Пусть коронован твой король, — какая

Заслуга в том? Шумит волшебный дуб,

И что-то голос говорит, а ты

Огнем горишь в рубахе не по росту.