Средневековые арабские повести и новеллы - Автор неизвестен - Страница 49

Эта царица была самой искусной волшебницей своего времени. Царь обратился к ней и сказал: «Заклинаю тебя моей жизнью, пусть он не мучится, освободи его от чар. Да отрубит Аллах руки Джаухары! Она самая гнусная, коварная, лживая и неверная девушка». — «Тогда скажи ему, — обратилась царица к царю, — чтобы он вошел в этот шкаф». Царь приказал птице войти в шкаф. Услышав приказ царя, птица немедленно выполнила его. Тогда царица встала, закрыла лицо покрывалом, взяла таз с водой и вошла в тот же шкаф. Там она начала читать какие-то непонятные заклинания и наконец произнесла: «Ради великих Имен и во имя высокочтимых Знамений, во имя Аллаха всевышнего, творца небес и земли, воскрешающего мертвых, дарителя хлеба насущного, повелителя смертного часа, выйди из этого обличья и вернись в свой прежний вид, в котором создал тебя Аллах!»

Не успела она закончить свои слова, как Бадр Басим встрепенулся и обрел свой человеческий образ. Перед царем предстал стройный юноша, красивее которого не было видано на земле. Оглядев себя и посмотрев вокруг, царь Бадр Басим воскликнул: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммад — его посланец. Слава Аллаху, создателю всех тварей, дарителю хлеба насущного, повелителю смертного часа!»

Затем он поцеловал землю перед царем и пожелал ему долгих лет жизни. Царь обнял Бадра Басима, поцеловал его в голову и сказал ему: «О Бадр Басим, расскажи мне все, что было с тобой, с начала и до конца».

Царь Бадр Басим рассказал ему все, ничего не утаив. Царь очень удивился, а затем сказал: «О Бадр Басим, Аллах спас тебя от волшебных чар. Что ждешь ты от воли судьбы теперь и что собираешься делать?» — «О великий царь нашего времени, — сказал Бадр Басим, — я прошу тебя дать мне корабль и несколько твоих слуг и снарядить меня в дорогу. Я давно покинул свою страну и боюсь, что царство уйдет из моих рук. Вряд ли моя матушка перенесла разлуку со мной и осталась жива. Может быть, она умерла от горя, потому что она не знает, что со мной, жив ли я или мертв. Я прошу, государь, дать мне корабль и людей, чтобы твоя милость стала полной».

Подивившись красоте царевича, его величавому виду, красноречию и воспитанности, царь ответил: «Слушаю и повинуюсь!» Затем он велел приготовить Бадру Басиму корабль, погрузить на него все необходимое и дал ему также своих слуг. Бадр Басим простился с царем, сел на корабль и поплыл по морю. Корабль шел десять дней при попутном ветре, но на одиннадцатый день на море поднялась сильная буря. Волны подбрасывали корабль, он наклонялся и качался, и моряки никак не могли справиться с ним. Долго волны играли кораблем, и наконец он приблизился к скале, но вдруг она обрушилась на корабль, и он разлетелся в щепки. Все, кто был на нем, погибли, кроме царя Бадра Басима. Ему удалось взобраться на доску, после того как он был близок к гибели. Доска, подхваченная течением, плыла по морю, и царь Бадр Басим не знал, куда он плывет. Он не мог направлять доску; ветер и морское течение влекли его по своей воле.

РАССКАЗ о том, как царь Бадр Басим попал в волшебный город и обратился за помощью к старому бакалейщику

Так продолжалось три дня. На четвертый день доска пристала к берегу острова. На этом острове были здания с высокими стенами и стройными колоннами, но берег был высок и обрывист, и морские волны бились об основание стен. Увидев, что доска пристала к берегу, Бадр Басим обрадовался, так как умирал от жажды и голода. Он сошел с доски на берег и хотел подняться в город. Но тут на него набросился целый табун мулов, ослов и коней, которые стали бить его ногами, не давая ему прохода. Тогда он по берегу пошел в обход и проник в город с другой стороны. Не увидев там никого, он удивился и сказал: «Что за наваждение! В этом городе нет ни царя, ни жителей. Откуда же появились все эти ослы, мулы и кони, которые не давали мне войти сюда?» Он размышлял о том, что ему делать, и шел, не зная куда держит путь. Через некоторое время царь увидел старого бакалейщика. Бадр Басим поздоровался с ним, и старик ответил на его приветствие. Посмотрев на царевича, старик увидел, что тот красив собой, и спросил его: «Откуда ты взялся здесь, юноша, что привело тебя в этот город?» Бадр Басим рассказал ему обо всем, что с ним произошло. Бакалейщик удивился его рассказу и спросил: «Сын мой, видел ли ты кого-нибудь в городе?» — «Нет, не видел, — отвечал Бадр Басим, — и я дивлюсь городу, в котором нет жителей». Старик сказал: «Сын мой, пойдем ко мне в лавку, не то ты погибнешь здесь!» Бадр Басим отправился со стариком в его лавку и, войдя в нее, уселся. Хозяин принес еду и сказал: «Сын мой, прославь того, кто спас тебя от сатаны!» Бадр Басим испугался, услышав эти слова, но так как был очень голоден, то поел досыта и затем помыл руки. Потом, повернувшись к хозяину, Бадр Басим спросил его: «Господин мой, зачем ты упомянул сатану и напугал меня? Я боюсь этого города и его невидимых обитателей».

«Сын мой, — отвечал старый бакалейщик, — знай, что этот город — волшебный, заколдованный и здешняя царица — коварная колдунья и злая волшебница, подобная сатане. Все эти ослы, мулы и кони — такие же люди, как ты и я, и все они чужестранцы. Каждого юношу вроде тебя, который прибывает в этот город, эта проклятая колдунья забирает к себе, проводит с ним сорок дней и ночей, а на сорок первый день обращает в мула, осла или коня, которых ты видел на берегу моря. Когда ты вышел на берег и хотел войти в город, они отгоняли тебя, боясь, что она и тебя превратит в животное, и головами делали тебе знак, чтобы ты не заходил в город и колдунья не видела тебя. Эти бедняги жалели тебя, не желая, чтобы царица поступила с тобой так же, как с ними. Она завладела этим городом, заколдовав его жителей, а зовут ее Лаб.

Услышав рассказ старика, Бадр Басим испугался, задрожал, как тростник под ветром, и сказал: «Только я спасся от одной беды, в которую меня повергли с помощью колдовства, как судьба уготовила мне еще худшую долю и забросила в еще более опасное место!» Сказав это, он тяжело задумался обо всем, что с ним произошло. Заметив, что страх юноши стал еще сильнее, старик сказал ему: «Сын мой, встань, садись у порога лавки и наблюдай за людьми, их одеждой, цветом платьев и за тем, что в них есть волшебного и таинственного. Ничего не бойся, так как владычица и жители города любят и почитают меня. Они не обидят и не тронут тебя ради меня».

Услышав такие слова старика, Бадр Басим вышел, сел у порога лавки и стал осматривать прохожих. Люди шли мимо, и их было не счесть. Бадр Басим смотрел на них, а они, заметив чужестранца, заходили к бакалейщику и спрашивали его: «Старец, кто это такой? Это твой пленник и твоя добыча за эти несколько дней?» — «Это мой племянник, — отвечал старик, — отец его умер, я послал за ним, и его привезли сюда, чтобы я немного утешился им». — «Юноша очень красив, — говорили они, — и мы боимся, как бы владычица Лаб не вернулась сюда и не отняла его у тебя». — «Владычица Лаб не мешает моим делам и почитает меня, — отвечал старик. — Когда она узнает, что юноша — мой племянник, она не станет покушаться на него, не сделает мне ничего дурного и не огорчит меня».

Царь Бадр Басим остался у старого бакалейщика и прожил у него целый месяц. Он ел, пил и ни в чем не нуждался, так как старик привязался к нему.

Однажды он по обыкновению сидел у порога лавки старика, как вдруг показалось шествие. Тысячи невольников с копьями или обнаженными мечами в руках, облаченные в красивые одежды, опоясанные кушаками, украшенными жемчугом, сидя на арабских скакунах с индийскими мечами на перевязи, торжественно проезжали по улице неподалеку от лавки. Все они здоровались с бакалейщиком. За ними шли тысячи невольниц, словно мириады лун, облаченные в шелка и златотканый атлас, разубранные жемчугом и другими драгоценными камнями.

Так они двигались, пока не дошли до лавки старика, среди них красовалась на арабском скакуне с золотым седлом, украшенным яхонтами и жемчугом, величавая женщина. Это была сама царица Лаб. Когда процессия дошла до лавки бакалейщика и все остановились, приветствуя его, царица увидела царя Бадра Басима, прекрасного, как полная луна. Царицу поразили его красота и изящество, так что она едва не лишилась рассудка.