Стимпанк! (сборник) - Клэр Кассандра - Страница 56

– А Распределительница Кебедия скучала по военным конфликтам? Она тоже прошла через Обогатительную войну, не так ли?

– Кебедия была героем войны. Паровая Наступательная Инфантерия. Не думаю, что она могла скучать по войне. Нет.

– Значит, это Владычица Мозия хотела развязать какой-нибудь вооруженный конфликт?

Ахфред затряс было головой, но тут же замер и испуганно воззрился на допрашивающую.

– Вам позволено кивать головой в знак согласия и качать в знак несогласия, – милостиво сообщила та. – Итак, вы не думаете, что это Владычица Мозия стала инициатором новой войны?

– Мозия не была особенно воинственной, – промолвил Ахфред. В уголке его рта затеплилась улыбка, но была немедленно изгнана. – Совсем наоборот. Но я не понимаю… можно… можно я задам один вопрос?

– Задавайте.

– О какой войне вы говорите?

– О той, которая примерно десять лет назад завершилась применением оружия, уничтожившего практически все население Земли и вообще все, что на ней было. За исключением отдельных фрагментов Технократической цивилизации. Может быть, она началась с какого-то внутреннего мятежа?

Ахфред молчал слишком долго. Руана нацелила яйцо, но палить не стала – угроз оказалось вполне достаточно.

– Не думаю, что был какой-то бунт, – медленно сказал Ахфред. Бисерины пота скапливались в уголках глаз и ручейками катились вниз, вдоль носа. – Так трудно вспомнить… Я, знаете ли, стар. Слишком стар. Я не помню никакой войны…

– Но оружие массового поражения было использовано?

Ахфред уставился на нее. Теперь пот затекал в глаза, и приходилось моргать и щуриться, чтобы видеть хоть что-то.

– Оружие было использовано? – повторила Руана, поднимая яйцо.

– Да, – отозвался Ахфред. – Я полагаю, да…

– Что это было за оружие?

– У академика Стертура, который его изобрел, было для него длинное и мудреное название… но мы звали его просто Прекратителем, – проговорил Ахфред очень медленно.

Его понуждали открыть давно заколоченные двери не только в память прошлого, но и в ту часть разума, существование которой он долгие годы скрывал даже от себя самого.

– Какова была природа и назначение Прекратителя? – Руана оставалась неумолима.

Нижняя губа Ахфреда принялась дрожать; с нею затряслись и руки.

– Прекратитель… Прекратитель… стал венцом микропесчаной технологии Стертура, – выдавил наконец он.

Не в силах больше смотреть Руане в глаза, Ахфред вперил взгляд в пол.

– Продолжайте.

– Стертур открыл, что заводные микропесчаные устройства могут нарушать работу других устройств и что это всего лишь вопрос времени, пока какой-нибудь… анархист или радикал… не создаст соответствующую технологию, которую направит против полезных и благотворных устройств, в особенности против биомикропесчаных структур, усиливающих человеческий организм…

Ахфред смолк. Вместо светлых досок пола перед ним вдруг предстали корчащиеся тела, извивающиеся в немыслимой агонии, и дым – дым над горящими городами.

– Продолжайте.

– Не могу, – прошептал Ахфред.

Его тщательно сконструированная персона рушилась на глазах; все звуки внешнего мира возвращались, чтобы вонзиться в уши, проникая все глубже, стремясь к мозгу. Магический круг тишины, стена покоя и роз – все, все исчезло.

– Вы должны, – приказала Руана. – Расскажите мне о Прекратителе.

Ахфред поднял глаза.

– Я не хочу… не хочу вспоминать.

– Рассказывайте! – Она снова подняла синее яйцо, и он вспомнил боль в ушах.

– Прекратитель представлял собой микропесчаное устройство, выслеживающее и уничтожающее другие микропесчаные устройства. – Он обращался не к Руане, а, скорее, к собственным рукам, беспомощно лежащим на коленях. – Но завод у него был не слишком долгий, так что тикал он всего несколько минут. Его можно было применять локально против враждебных микропесчаных устройств, не опасаясь, что действие… распространится.

– Но, очевидным образом, оно распространилось, – возразила Руана. – Причем по всему миру. Как это случилось?

Ахфред шмыгнул носом. Прозрачная жидкость побежала из ноздрей по губам.

– Существовали средства доставки, – прошептал он. – Старое, древнее оружие. Заводные воздушные торпеды, запрограммированные пролететь надо всеми крупными городами и рассеять Прекратитель, будто облако песка.

– Но почему эти торпеды все-таки были запущены? – не унималась Руана. – Или они…

– Что? – хлюпнул Ахфред.

– Есть кое-что, чего мы не можем понять, – спокойно сказала Руана. – Но продолжайте.

– О чем мы говорили?

Он действительно не помнил, а ведь в саду столько работы.

– Мои розы, и потом, эти сорняки, вы себе не представляете…

– Почему были пущены воздушные торпеды, и кто отдал соответствующий приказ? – напомнила ему Руана.

– Что? – Ахфред ничего не понимал.

Руана посмотрела на старика, на его утратившие всякое выражение глаза, на отвисшую челюсть – и изменила вопрос:

– Высший Арсенал открывался двумя ключами. Чьи это были ключи?

– О, я просто взял ключ Мозии, пока она спала, – тут же отозвался Ахфред. – И у меня был цилиндр захвата голоса с ее записью, чтобы воспроизвести на входе. Все оказалось куда проще, чем я думал.

– Что вы сделали потом? – поинтересовалась Руана светским тоном, будто спрашивала стакан воды у приятеля.

Ахфред вытер нос. Он уже совсем забыл, что ему приказали сидеть неподвижно.

– У меня ушла целая ночь, но в итоге все получилось, – не без гордости поведал он. – Я перенес образец Прекратителя на фабрикационный стенд и добавил кое-какие изменения. Уверен, у Стертура глаза бы на лоб вылезли. Теперь завода хватало на месяцы. Месяцы, а не часы! Кроме того, я усовершенствовал жгутики, и ему стало гораздо легче перемещаться.

При мысли о своем технологическом триумфе Ахфред заулыбался, непринужденно отцепив это скромное удовольствие от всех сопутствующих – и куда боле мрачных – воспоминаний.

– Дело было только за амуницией для оснащения торпед. Тысяча шестнадцать серебряных эллипсоидов, содержащих миллионы прехорошеньких микропесчаных устройств. Они скользили по магнитным каналам прямо в торпеды – так тихо, так славно. Осталось лишь повернуть ключи: один… два… три… и вот они уже мчатся в небо, мои милые крошки!

– Три ключа? – уточнила Руана.

– Да, да! – раздраженно отозвался Ахфред. – Конечно, три! Два ключа, чтобы открыть Арсенал, и три – чтобы запустить торпеды, как всегда.

– Так Распределитель Кебедия при этом присутствовала?

Ахфред устремил взгляд через дверь в сад. Там так много дел, в саду, и на каждое уйдут долгие часы тихой, созерцательной работы. Лучше поскорее закончить с этой дамой, и тогда можно будет вернуться к делам…

– Сначала нет, – ответил он. – Я заманил ее туда. Государственная тайна, так я сказал, нужно встретиться в Арсенале. Она пришла, как мы договорились. Старые однополчане, старые друзья – она ничего не подозревала. У меня был цилиндр захвата голоса и с ее образцом тоже. Я очень хорошо подготовился. Оставался только ее ключ.

– Как вы его заполучили?

– Прекратитель, конечно! – закаркал, сияя, Ахфред. Он даже пару раз хлопнул ладонями по коленям, донельзя довольный собой. – Паровой скелет, микропесчаное усиление – она была оснащена буквально всем. Я просто насыпал Прекратитель ей на кресло.

Тут его лицо погасло, руки скорбно сложились на коленях.

– Это было ужасно громко, – прошептал он. – Звук, с которым технологии сражались внутри нее, словно дикие звери, терзая друг друга зубами и когтями… и эти ее крики… а когда рвануло предохранительный клапан, и бойлер… это было невыносимо, совершенно невыносимо. А ведь на мне был шлем! – Он заозирался по сторонам.

– Кстати, где мой шлем? Здесь ужасно громко – все эти разговоры и ваше дыхание… все эти вдохи, выдохи… Ужасный рев в ушах!

Лик Руаны заледенел. Когда она снова заговорила, речь ее была очень четкой и неторопливой:

– Как так вышло, что Прекратитель не подействовал на вас?