Хроники Нарнии. Том 2 - Льюис Клайв Стейплз - Страница 8

Каспиану пришлось пройти вслед за доктором по множеству коридоров и подняться по нескольким лестницам, прежде чем они вышли через маленькую дверцу на плоскую крышу башни. С одной стороны была зубчатая стена, с другой — крутая крыша, внизу под ними мерцал в лунном свете сад замка, а над ними было только небо с луной и звездами. Они прошли еще через какую-то дверь, которая вывела их в главную, самую высокую башню замка. Доктор Корнелиус отпер дверь, и за ней была винтовая лестница, уходящая вверх, в абсолютную темноту. Каспиан испытывал все возрастающее возбуждение: раньше ему никогда не разрешали подниматься на эту башню.

Лестница оказалась крутой и длинной, а когда они добрались до крыши, Каспиан перевел дыхание и огляделся. Вдали, справа, он видел расплывчатые очертания Западных Гор, слева — мерцающую полоску Большой Реки. Было так тихо, что он слышал даже шум реки у Бобровой Плотины, до которой от замка было не меньше мили. И отсюда хорошо были видны те две звезды, ради которых они сюда поднялись. Звезды стояли очень низко над горизонтом, сияя, как две маленькие луны, и находились очень близко друг от друга.

— А они не столкнутся? — тихо спросил Каспиан, и в его голосе прозвучал благоговейный страх.

— Нет, милый принц, — отвечал доктор Корнелиус — тоже почти шепотом, — этого не случится, потому что великие боги, пребывающие на самом высшем из небес, хорошо умеют направлять их полет. Присмотритесь к ним хорошенько. Их встреча предвещает благо и некое счастливое событие для печальной страны Нарнии. Тарва, Властитель Побед, приветствует Аламбиль, Подательницу Мира. Сейчас они ближе всего друг к другу.

— Какая жалость, что деревья загораживают эту часть неба! — сказал Каспиан. — Нам было бы лучше наблюдать с Западной Башни, хотя она и не такая высокая.

Доктор Корнелиус не отвечал ему минуты две — он стоял, устремив неподвижный взор на Тарву и Аламбиль. Потом глубоко вздохнул и повернулся к Каспиану.

— Ну вот, — сказал он, — вы сейчас видели то, чего не видел и больше уже не увидит никто из ныне живущих людей. И вы совершенно правы. Хотя та башня и несколько ниже, наблюдать с нее встречу планет было бы намного удобнее. Но мы пришли сюда не только ради этого.

Каспиан поглядел на учителя, но лицо его было скрыто капюшоном плаща.

— Главное достоинство этой башни, — продолжал доктор Корнелиус, — в том, что под нами шесть пустых комнат и длинная лестница, а дверь, ведущая на лестницу, сейчас заперта. Поэтому здесь нас почти невозможно подслушать.

— Значит, сегодня вы расскажете мне то, чего не стали рассказывать в тот день? — оживился Каспиан.

— Расскажу, — ответил доктор Корнелиус. — Но запомните: нам с вами нигде нельзя говорить об этих вещах, только здесь, на вершине Главной Башни.

— Да, я обещаю, — заверил Каспиан. — Но, прошу вас, начинайте!

— Все, что вы слышали о Старой Нарнии, — правда, — сказал доктор Корнелиус. — Изначально она не была Страной Людей. Это была Страна Аслана, Страна Бодрствующих Деревьев, где жили наяды, фавны и сатиры, гномы и великаны, боги и кентавры, ну и, конечно, Говорящие Звери. Против них-то и воевал ваш предок, Каспиан Первый. И это вы, тельмарины, обрекли на немоту зверей и деревья, замутили источники, прогнали или перебили гномов и фавнов, а теперь стараетесь уничтожить даже память о тех, кого вы погубили. Поэтому король запрещает говорить о том времени.

— О, как мне жаль, что они это сделали! — воскликнул Каспиан. — Ия очень рад, что все это правда, если даже Старой Нарнии больше нет!

— Многие из ваших соплеменников хотели бы, чтобы о ней никто не знал, — продолжал доктор Корнелиус.

— Но, доктор, — спросил Каспиан, — почему вы все время говорите вы, ваши соплеменники? Ведь вы, кажется, тоже из тельмаринов!

— Да? Вы так думаете? — спросил доктор Корнелиус.

— Ну... во всяком случае, вы — человек, — сказал Каспиан.

— Да? — повторил доктор приглушенным голосом и отбросил свой капюшон, так что Каспиан мог ясно увидеть его лицо при лунном свете.

Тут Каспиан понял правду. Он давно уже должен был догадаться об этом. Ведь доктор Каспиан был такой низенький, такой толстый, и борода у него была такая длинная... И в голове принца столкнулись две мысли. Одна была рождена страхом: “Он же не настоящий человек... он вообще не человек. Он гном. Он заманил меня сюда ночью, чтобы убить!” Вторая была рождена ликующим восторгом: “Значит, есть еще настоящие гномы! И я вижу одного из них!”

— Наконец-то вы догадались, — сказал ему доктор Корнелиус. — Точнее, почти догадались, потому что я не чистокровный гном. В моих жилах течет и человеческая кровь. После великих битв уцелело много гномов, и они смогли выжить, сбрив бороды, надев туфли на высоких каблуках и притворившись, что они люди, только низкорослые. А потом они начали смешиваться с вами, тельмаринами. Я один из таких полугномов. И если где-нибудь на свете еще живут мои предки, настоящие гномы, то они называют таких, как я, предателями и презирают нас. Но мы никогда не забывали ни своих предков, ни других, некогда столь счастливых, жителей Нарнии, ни нашу давно утраченную свободу...

— Мне... мне очень жаль, доктор, — сказал принц Каспиан. — Вы же знаете, что я в этом не виноват.

— А я вас и не виню, милый мой принц, — отвечал доктор Корнелиус. — Вы бы лучше спросили, почему я заговорил с вами об этом. У меня было две причины. Первая — та, что мое сердце слишком долго хранило эти тайны и так изболелось, что, наверно, вскоре разорвалось бы, если б я не рассказал вам все. А вторая причина — надежда: может быть, когда вы станете королем Нарнии, вы поможете нам. Я же знаю, хотя вы и тельмарин, но любите слушать про нас, про древних...

— Да, я люблю слушать про них. Но чем я могу помочь?

— Вы можете быть таким же добрым с несчастными гномами, как и со мной, — сказал доктор Корнелиус. — Иногда я думаю, что уже не осталось ни одного из них. Но иногда мне кажется, что я слышу в горах раскаты гномовых барабанов, а порою, когда случалось быть ночью в лесу, я видел смутные тени фавнов и сатиров, танцующих под луной. Но когда я прибегал на то место, там уже никого не было. Я много раз терял надежду, но каждый раз случалось что-то такое, после чего она возвращалась ко мне. Точно я ничего не знаю. Но как бы ни обстояло дело с гномами, вполне может случиться и так, что вы станете таким королем, каким был в старину Верховный Король Питер, а не таким, как ваш дядя.

— Значит, Король Питер был? И это все правда — про королей и королев? И про Белую Колдунью тоже?

— Все — чистая правда, — отвечал старик. — Их правление

было Золотым Веком Нарнии, и Нарния никогда их не забудет.

— И они жили в этом замке, доктор? — спросил принц.

— Нет, мой милый, — отвечал доктор Корнелиус. — Он выстроен, можно сказать, вчера — твоим прапрапрадедом. А Лев Аслан, поставив королями и королевами Нарнии двух Сыновей Адама и двух Дочерей Евы, поселил их в замке Каир-Паравель, который уже тогда был очень древним. И никто не помнит, когда он был построен. Никто из тех, кто живет в наши дни, не видел своими глазами этого благословенного места. Может быть, даже его развалины давно рассыпались в прах. Но мы верим, что он и сейчас стоит далеко отсюда, на самом берегу моря, в устье Большой Реки.

— Ух! — содрогнулся Каспиан. — Вы хотите сказать — в Темных Лесах? Там, где... ну, все об этом говорят... вы должны были про это слышать... где живут призраки?

— Ваше высочество, не подумав, изволит повторять то, что ему внушили! — строго сказал доктор. — Все это ложь. Нет там никаких призраков. Их выдумали тельмарины. Ваши короли всегда жили в великом страхе перед морем, потому что знали: во всех историях об Аслане говорится, что он приходит из-за моря. Поэтому они и сами не приближались к побережью и не хотели, чтобы кто-то там жил или даже заходил туда. Поэтому они позволили, чтобы на обширных равнинах разрослись дремучие леса, которые преградили их народу дорогу к побережью. Но так как тельмарины нанесли великий вред лесу и враждовали с ним, то они стали бояться и леса. Из-за этого страха они придумали, что все леса кишат призраками.