Свободный Охотник - Щеголев Александр Геннадьевич - Страница 69

— С ума все посходили, — ворчит Свободный Охотник. — Кому я опять понадобился?

Возникает неподвижное изображение человека, пробившееся сквозь закрытую для посторонних Всеобщую. Эта же картинка разворачивается и в остальных двух кораблях.

Хозяюшка охает. Ласковый подпрыгивает, коротко визгнув. Свободный Охотник яростно кричит:

— Откуда он узнал код моего личного канала?! Как он вскрыл параметры кодированного зова?!

Не смог сдержаться. Потому что сообщение было послано отнюдь не человеком. Вождь Гладкий — опять он, бывший человек…

«Кодированный зов остался в моей капсуле, хозяин! — возбуждённо шипит Ласковый. — Мы с тобой бросили капсулу, когда убегали из Сорок Седьмого гипархата Пустоты!» Однако поздно искать виноватых. Что нужно этому бородатому негодяю? Как он решается раз за разом отправлять своё изображение заклятому врагу — с бесстыдной открытостью? Наплевал не только на кодекс чести технического аристократа, но и на показную спесь звериного «вождя»? Мечтает продиктовать условия капитуляции? Просто смешно.

Застывшая картинка разблокирована, запись оживает.

И вдруг оказывается, что намерения вожака тварей самые дружелюбные. Оказывается, он побеспокоил нового гипа Узора для того лишь, чтобы спокойно обсудить общие дела — как гип с гипом. Если угодно, как Истинный с Истинным. Он просит гипа Узора выйти с ним на связь, когда тому будет удобно — вот коды каналов, на выбор. Голос бывшего человека полон искренности, а слова неожиданно печальны.

Вожак тварей вспомнил, что он Истинный? Невероятно… Но запись ещё не закончена. Знает ли Неуловимый, что человечество выродилось? — осведомляется Гладкий. Численность людей — около миллиона особей, тогда как на планете Точка в незапамятные времена обитало несколько миллиардов, что вовсе не легенда, как большинство полагает, а абсолютно достоверная информация. Причина нынешнего вырождения очевидна — ограниченность жизненного пространства. Людям негде жить, хотя, казалось бы, огромные, невообразимые пространства им подчинены. Причём, пригодные для жизни объёмы непрерывно уменьшаются. Базы стареют, форспластиковые планеты пожираются биокристаллической напастью — и так далее , и так далее. Представим образ: вдоль иллюзорных ниточек-Тоннелей, израненных многочисленными порезами Входов, гроздьями висят искусственно созданные объекты, и больше нет ничего в необъятном бездушном пространстве. Плоская пластмассовая Галактика. Образ конца мира…

— Неожиданная тема для разговора, — озадаченно произносит Свободный Охотник. — Неужели Гладкого тревожат судьбы Галактики?

— Притворяется, тварь! — Голос Хозяюшки вибрирует. — Полную Карту упустил и теперь придумывает всякие хитрости.

Видно, что девочка сильно волнуется — губы дрожат, руки не находят места. Впрочем, это ведь так понятно..

— Может, ты не будешь с ним связываться? — с надеждой спрашивает она.

А друг Ласковый ничего не говорит. Выбрался из гравитационной сумки и сидит в позе глубокого раздумья, заворожено глядя в фокус информационного купола.

— Все-таки послушаем, чем он нас ещё удивит, — решает Свободный Охотник.

Он открывает Всеобщую и подключается к зафиксированному в бортовой системе каналу.

— Вот и хорошо, — сразу отвечает вождь Гладкий. — Рад, что вы до сих пор живы, дорогие мои мальчики и девочки.

Главный негодяй Галактики приветлив и сдержан. Очевидно, это стоит ему серьёзных усилий. Он встаёт гостям навстречу. Он одет в чёрный комбинезон гипа, и лишь большая косматая голова плохо стыкуется с привычным человеческим обликом.

— У нас нет с тобой общих дел, — с ненавистью извещает его Хозяюшка.

— Не бойтесь, герои, отсюда мне вас не съесть. И ты, сестричка, не бойся — твой титул меня не интересует, дарю его тебе.

Герои не боятся. Случившаяся с вожаком тварей перемена насторожила бы и не столь опытных бойцов, однако они готовы выслушать бывшего человека.

— Давай спокойно, — обращается Гладкий к Свободному Охотнику, теперь — только к нему. — Попробуем не стрелять друг в друга из аннигилятора. Как ты воспринял моё предварительное сообщение?

Молодой воин спокоен — оскорбительно спокоен.

— И без твоей красивой речи известно, — говорит он в ответ, — что Метро давно пора расширять за пределы Галактики. Именно этим Сорок Седьмой гипархат и занимался почти сотню Единиц, вопреки общей лени и апатии. Твой бывший гипархат, вождь тварей. Зачем вы это делали — ясно. Так же как и то, почему держали проект Внегалактического Тоннеля в строжайшей тайне. Не трудись оправдываться, сын обманутого гипа. Вопрос только один — что тебе нужно от меня?

— Где твоё терпение? — укоряет собеседник героя. — Даже если моё предисловие тебя не развлекло, без него было не обойтись. Что касается необходимости расширять Метро, то на самом деле скручивание Тоннелей прекратилось вовсе не потому, что гипархаты Пустоты ленились этим заниматься. Просто в Галактике не осталось вещества, из которого можно строить. Космического газа хватает только на синтез продуктов питания и изделий бытового назначения. Правильно?

— Поразительно точный анализ.

— Разумеется. А знаешь ли ты легенду, что когда-то в Галактике было десять в двадцатой степени мер вещества?

— Чушь, быть такого не может.

— Предположим, чушь. Но так или иначе, вещества в этом мире сильно поубавилось, огромное его количество попросту исчезло. Куда?

— О, теперь понимаю, ты решил найти и наказать виновных. Должен тебя разочаровать, сын гипа. Вещество пошло на строительство Тоннелей, как раз в тех самых огромных количествах. По-моему, это общеизвестно, да и сам ты только что говорил о том же.

Изображение вождя Гладкого укрупняется, словно прыгает к лицу Свободного Охотника.

— Ты предпочитаешь верить в общеизвестное, а не думать самостоятельно?

Молодой человек гадливо отодвигается.

— Я просто изучал физику, вождь. Кстати, как у тебя обстоят дела со знаниями в этой области? Откуда ещё древние строители Метро могли получать энергию, за счёт которой происходили столь значительные изменения структуры Галактики, как не из корпускулярно-волнового преобразования? Вот тебе и разгадка «страшной тайны».