Щенки и псы Войны - Щербаков Сергей Анатольевич "Аксу" - Страница 22

Было серое январское утро. Ночью прошел небольшой снег, покрывший будто легким пуховым одеялом все вокруг. Рядовые Привалов и Чахов по прозвищу Чаха, выставив перед собой АКМы, медленно брели по узкому заснеженному проулку чеченского села. За заборами заходились, гремя цепями, захлебываясь в яростном лае, лохматые псы.

— Чаха, дай сигаретку, а то мои совсем в кашу превратились, — сказал Привалов, вытряхивая на снег из кармана раскисшую пачку «Примы» и остатки развалившихся сырых сигарет. Нежный выпавший накануне снег сразу окрасился рыжими пятнами. Словно оспинами.

— Стефаныч на днях балакал, что в конце месяца нас наконец-то заменят, — отозвался, втянув голову в плечи, окоченевший Чахов, протягивая напарнику сигарету.

— Дождешься от наших козлов! Читал обращение командования?

— Имел честь удостоиться лицезреть сию писанину.

— То-то, же! Так что про смену, Чаха, забудь!

— Как это забудь? С какой это стати? Я уже оттрубил с лихвой то, что мне положено! Тебе-то еще тянуть лямку, а мне-то, за какие коврижки?

— А помнишь, была лента "Как закалялась сталь"?

— Сериал, что ли?

— Да, нет! Из старых еще фильмов. Там еще молодой Лановой играл Павку Корчагина.

— Я такой не видел.

— Так, вот! Эпизод, там есть, когда они железную дорогу строили, сдыхали от тифа, голода и холода? Там тоже ждали смены, стояли под дождем на перроне, но вместо смены из города на паровозе прикатил мужик в кожанке с маузером и сказал: "Смены не будет!" Вот и с нами также поступят. Вот, увидишь! Приедет какой-нибудь пузан с лампасами и озадачит нас на очередной боевой подвиг!

— Совершенно нет никакого желания «шпротами» становиться!

— Думаешь, у меня есть? Или у Ромки с Танцором?

— Бляди штабные! Посылали на три месяца, а мы сколько тут торчим? Уже второй срок скоро закончится. Свихнуться можно!

— Так и до дембеля не дотянешь!

— Вон, Серегу увезли, совсем крыша съехала!

— Да, Сережку жалко! Не повезло парню!

— Тут у любого мозги заклинит.

— Скоро, похоже, за нами очередь…

— Домой вернусь, на «гробовые» мотоцикл куплю. Покруче какой-нибудь. «Хонду» или «Ямаху». Мне еще до армии предлагали. Есть у меня один знакомый байкер. Васька Череп. Это кличка у него такая. На кожаной куртке, на спине, у него череп светящийся с костями намалеван. В темноте светится, словно приведение. Васька любит по ночным улицам гонять. Весь из себя. Весь в коже. В заклепках. В цепях. «Ява» у него была, просто загляденье, красавица. Вся хромированная. Вылизывал ее как невесту, а тут как-то смотрю, запердуливает во двор на вишневой «Хонде», увешанной желтыми фарами. Ни х…я, себе думаю! Спрашиваю его, на какие шиши надыбал?

— Бля! И спички отсырели! Хер, теперь зажжешь! Бл…дство сплошное! — расстроился Привалов, чиркая спичку за спичкой о коробок.

— Погоди! Не мучайся! Сейчас дам огонька, — Славка Чахов, покопавшись в кармане, извлек на божий свет узкую блестящую зажигалку с кнопкой на торце.

— Так это же Святкина! Слямзил, что ли? Признавайся, Чахлый! — сказал Привалов, узнав зажигалку Танцора.

— Как можно? Ты, что охренел? В один миг салазки загнут! Ты что, наших не знаешь? Танцор проспорил!

— Гляди, я проверю!

— Что я, дурак? Прекрасно помню, как тогда отоварили Кучерявого, за то что тырил у своих товарищей.

Привалов наклонился к потрескавшимся ладоням напарника, прикуривая от трепещущего на ветру пламени зажигалки. Блаженно затянувшись, он чуть не задохнулся, поперхнувшись дымом: напротив них стояли трое боевиков, неизвестно откуда взявшихся в проулке.

Двое были чуть старше двадцати, а третий, невысокий чернявый — лет сорока, судя по более смуглому лицу и по «натовскому» камуфляжу, выглядывающему из-под нашего бушлата, похоже, не чеченец. Вероятно, наемник из арабов. Все трое с автоматами в разгрузках, у одного из-за спины тускло поблескивала зеленая труба "мухи".

Солдаты оцепенели. У белого как мел Чахова задергался правый глаз. У

надрывно кашляющего Привалова тряслись губы. Сигарета выпала… Было слышно, как она умирала на сыром снегу.

— Бросай оружие, если жизнь дорога, — прошипел угрожающе один из боевиков, уставясь магическим зрачком АКМа Привалову в грудь.

Неожиданно, за спиной боевиков, словно тень возник лейтенант Трофимов. Откуда он взялся? Одному богу известно. Он сходу, не раздумывая, дал длинную очередь. Стайки испуганных воробьев вспорхнули с кустов. Один из молодых и араб упали, сраженные пулями. Третий же, обернувшись, бросился на «собровца». Конфуций, не раздумывая, встретил его "запрещенным хоккейным блоком в лицо", разбив ему затвором автомата нос и губы, отшвырнув нападающего в сторону. Тут же короткой очередью добил его в грудь. Обернулся к другим. Чеченец с «мухой» лежал неподвижно лицом вниз: был убит наповал. Араб же, подполз к забору и, вцепившись судорожно корявыми пальцами в серый от времени штакетник, попытался из последних сил подняться. Это ему почти удалось. Правая рука лапала кобуру, висевшую на ремне. Но Трофимов подошел к нему сзади и хладнокровно выстрелил в затылок. Боевик, оставляя борозды от ногтей на заборе, медленно сполз вниз.

Где-то, за домами, встревоженная выстрелами, взревела "бэшка".

Растерянные солдаты, потеряв дар речи, во все глаза смотрели на своего нежданного спасителя. Привалов опустился на талый снег и тихо заплакал, вытирая слезы обтрепанными рукавами.

— Сопли собери, вояки! Не на курорте находитесь! — зло бросил хмурый Конфуций, сплюнув. Вытряхнул из пачки сигарету. Закурил. Жадно затянулся, прищурив глаза. Ухватив наемника за плечо, рывком перевернул на спину. Склонился, внимательно вглядываясь в лицо убитому.

Неотмазанный

"…сначала я записался на учебу на командира БТРа, а потом передумал, решил учиться на специалиста по техническим средствам охраны, тем более, что в радиотехнике я разбираюсь неплохо. В клуб нас водят часто, на фильмы 3 раза в неделю, иногда на беседы с начальством. Распорядок у нас такой: подъем в 6.00, осмотр, завтрак, просмотр программы «Вести», занятия — 5 часов, строевая, огневая, ФИЗО, обед, снова занятия, уход за вооружением, 2 часа самоподготовки, ужин, программа «Время», время для личных потребностей, прогулка, поверка и отбой. Можно взять книги в библиотеке. Только возни много. У нас здесь есть сборник сказок "Маленький мук" и хватит, да и читать-то некогда. Служба проходит нормально. Только воруют в казарме. Зачем — не понятно. Ведь вместе живем. Рано или поздно все равно раскроется. В норму пришел вроде бы. А по началу, ох, как тяжело было! Сейчас свыкаешься, начинаешь приспосабливаться.

"Дедовщины" у нас в полку нет. Наш полковник всех держит в "ежовых рукавицах", не позволяет издеваться над молодыми солдатами. Очень часто бывают ночные офицерские проверки. Не дай бог, если появится у кого-нибудь из молодых синяк. Целое событие, сразу же следствие начинается.

А вот чем предстоит нам заниматься. Будем выполнять следующие задачи:

— Пресечение массовых беспорядков в населенных пунктах.

— Пресечение беспорядков в местах содержания под стражей

— Розыск и задержание особоопасных преступников

— Ликвидация вооруженных банд и формирований

— Пресечения захвата особо важных объектов

— Пресечение захвата воздушных судов

— Освобождение заложников

— Пресечение терактов

— Участие в ликвидации чрезвычайных ситуаций

Так что, вот так. Я вас всех очень люблю! Часто о вас вспоминаю. Говорят, будут набирать в горячие точки. Я, наверное, напишу туда рапорт. В горячих точках день считается за 2. Так что, вернусь домой быстрее. Можете меня и не отговаривать даже. У меня на самом деле все хорошо. Только в строю сбиваюсь со счета. Ну, ладно, пора мне. В наряд заступаем круглосуточный, по охране комнаты хранения оружия…"