Особый тип Баранов (СИ) - "Берлевог" - Страница 5

— Так вот, дорогой мой. Скоро к нам в гости пожалует Шишкин. Это от него зависит длина нашей будущей дороги. Нашей с тобой, Паша!

— Я помню Шишкина. Видел его весной, когда мы в Москву ездили. Если от меня что зависит, то располагайте мной.

— Зависит, Паша.

— Виктор Сергеевич, я всё сделаю. Что, Парус? Или охоту на вертолётах? Можно рыбалку на кумжу, пока река не замёрзла, — я могу договориться с базой. Можно Чиполлино ему устроить в музтеатре, всё схвачено.

Крошин потёр грудь, будто у него там кололо:

— Он попросил, чтобы ты к нему в гостиницу пришёл.

— Без проблем.

— На ночь.

Павел улыбнулся, не понимая:

— Что?

Крошин отвернулся и двинулся в обратный путь вокруг стола к своему кожаному трону. Павел смотрел на широкую напряжённую спину и медленно осознавал, о чём идёт речь.

— Виктор Сергеевич, это абсурд какой-то! Я-то ему зачем? Ему что, в Москве мало? Да бред!

Крошин рухнул в кресло и устало прикрыл глаза:

— Паша, это не обсуждается. Поверь, я сделал всё, что в моих силах. Это не тот человек, которому можно отказать. Он тебя попросил — он тебя получит.

— Я что вам, блядь вокзальная? — тихо спросил Павел.

— Да! И не надо тут... строить из себя... Я не лезу в твои тайные грязные делишки. Цени это.

Павел потрясённо молчал. Какими бы сложными ни были их отношения с тестем, он не ожидал такой подставы. Не ожидал завуалированного шантажа и неприкрытого давления. Павел понятия не имел, насколько Крошин в курсе его делишек. В родном городе никаких делишек за Павлом не водилось, а краткие, хоть и регулярные, командировки в обе столицы были обставлены массой тщательных и разумных предосторожностей. Где и когда он прокололся?

— Не стой тут как столб. И без тебя тошно. Думаешь, мне приятно? Езжай домой. Я тебе заранее сообщу о дате. Чтоб был готов как пионер.

      Павел стукнулся о косяк двери, когда выходил из кабинета. Секретарша быстро оценила его состояние:

— Павел Петрович, присядьте. Хотите, я вам валерьянки накапаю? Какой тяжёлый день сегодня, господи!

Павел отстранил заботливую девушку, поспешил на воздух. Курил в машине одну сигарету за другой, злясь на Крошина. Мужа родной дочери готов продать за барыши. Отца единственной, горячо любимой внучки. Есть ли что-нибудь святое для этого человека? Злость разгоралась удушливым пламенем. Ехать домой в таком состоянии Павел не хотел. Достал телефон, пробежался по контактам. С друзьями этим дерьмом не поделишься, да и не было у него настолько близких друзей, чтобы расслабиться по-человечески. Набрал Кристинку:

— Привет, занята? Давай сходим куда-нибудь, выпить охота.

— Паша, ты? О, Пашенька, конечно, только... — она на секунду замялась, но твёрдо ответила: — Я приеду. Куда?

Встретились в Бульдоге. Официант усадил их на уютные диванчики с великолепным видом на вечерний город. Огни главного проспекта, украшенного яркими световыми растяжками, убегали вдаль до самого аэропорта. Павел, не дожидаясь заказанной еды, начал накачиваться виски. Кристинка не отставала, и Павел знал, что она чудесная собутыльница — крепкая, выносливая и понимающая.

— Я блядь, Крис.

— Так мы все бляди, Паш.

— Лапочка моя, — Павел похлопал по тонкой руке, лежащей на скатерти, — ты не блядь, ты честная проститутка. Это другое. Тебя уважать можно. А меня нельзя.

— Я тебя уважаю. Я люблю тебя.

— За что?

— Ты добрый. Щедрый. Красивый. Умный.

— Ой, порадовала! — Павлу стало смешно. — Ты такой ребёнок ещё. Веришь в доброту и красоту.

— Я верю в то, что вижу. Что случилось? Никогда тебя таким не видела.

Паша выбирал из салата креветки, запивая их виски. Подумал над вопросом и ответил максимально честно:

— Меня продали как кусок мяса. А мне противно. Я же человек.

— Я тебя понимаю, Паш. Может быть, никто в этом мире не понимает тебя так, как я. Есть один способ...

Кристина уже опьянела, её глаза блестели, а щёки пылали. Она придвинулась к Павлу, по-хозяйски положив руку ему на бедро, и начала рассказывать. Судя по словам, которыми оперировала интеллигентная Кристина, этому хитрому способу её обучила старая мудрая шлюха. Внимательно выслушав, Павел опрокинул в себя остатки виски и попросил:

— Детка, ты кушай тут, отдыхай, а у меня срочные дела появились. Ты не обидишься? — увидел, что она замотала светлыми кудрями, и продолжил: — Вот деньги, расплатишься? Кристинка, ты чудо!

У бара запрыгнул в свободное такси. Доехали быстро — очень удобно, когда аэропорт в центре города.

***

      Прибытие самолёта из Санкт-Петербурга ожидалось через час. Отправлений — никаких. По залу бесцельно шлялись подозрительные личности, но толстого скучающего полицейского они не интересовали. Однако хорошо одетого Овчинникова он проводил взглядом до самого буфета. Павел помедлил у стойки, принюхиваясь к кислому запаху кофе. Барменша замерла, плотоядно принюхиваясь к Павлу. Видимо, запах виски и дорогого одеколона ей понравился, поэтому она изобразила улыбку и любезно спросила:

— Я могу вам что-нибудь предложить?