Мелодия Бесконечности. Симфония чувств - первый аккорд (СИ) - Голинченко Екатерина Андреевна "Маргарита Андреева" - Страница 76

— Вы меня опять дразните, мадам Дестинофф? — улыбнулся Джон, глядя в её любимые глаза.

— Едины — врозь или вдвоём, — прошептала она, положив голову ему на плечо.

— Мы — половины одного, — продолжил он строки песни, — Не знаю, имеют ли наши обряды силу в вашем мире, поэтому предлагаю, когда вернёмся на землю, оформим наши отношения ещё раз — уже по вашим правилам — наш ребёнок родится в законном браке, и я всё ещё хочу оформить опеку над Аделькой. А что такого? Я готов повторить свои клятвы сколь угодно раз, ибо я не собираюсь нарушать их.

Марк стоял перед зеркалом — на нём был серый с белым камзол, расшитый серебром, который так ему шел. Он эффектно выделялся среди остальных своим высоким ростом и своей бледностью. Тысячи глаз с удивлением рассматривали его, что обескураживало и смущало. Он всё ни как не привыкнет к такому повышенному вниманию к себе. Он был моделью, и, казалось бы, должен был уже привыкнуть, но так и не смог. Тяжелое детство наложило неизгладимый отпечаток, и всё время оставалось ощущение, что всё это происходит не с ним. Всё время он чувствовал себя этакой Золушкой в ожидании полуночи, что вот-вот — и волшебство рассеется, и ему придется начинать всё с самого начала.

Хотя чего уже там — ну, пусть смотрят, если им так хочется — сегодня у Золушки самый главный бал в жизни.

Эти взгляды не были злобными, а были полны интереса и восхищения, согревая теплом.

— Ты сегодня просто звезда вечера — не меньше, — улыбнулась Даниэлла, когда они вместе с Маргаритой подошли к погруженному в свои мысли юноше, — Пойдём, Прекрасный Принц, твои феи хотят потанцевать — не заставляй нас ждать.

— А знаете — с удовольствием! — он взял девушек под руки, и они, весело рассмеявшись, одновременно поцеловали его в обе щеки.

«Отпусти мне грехи! Я не помню молитв.

Но, если хочешь — стихами грехи замолю,

Но, объясни — я люблю оттого, что болит,

Или это болит оттого, что люблю?»

Александр Башлачев

— Не говори ничего, — Марк поклонился и подал Маргарите руку, — Потанцуешь со мной? — он посмотрел на неё с нежностью и грустью.

И она положила руки ему на плечи, а он обнял её за талию.

И звучащая музыка, как нельзя лучше, отражала то, что происходило сейчас в их душах. Они плавно двигались под эту медленную музыку, потерявшись для всех. Под своими пальцами он ощущал гладкую кожу её спины, ловил каждое движение её тела, не смея поверить происходящему. Сердце стучало безудержно, и было чувство такой нереальной интимности — намного большей, чем при любой физической близости. И оба всё не решались посмотреть друг другу в глаза, стыдясь своих слёз. Маргарита первая подняла глаза на юношу, когда на её щеку упала его слеза, смешиваясь с влагой из её собственных глаз — он зажмурился, не давая волю слезам, потом улыбнулся:

— Ты же говорила, что не будешь плакать.

— Ты тоже говорил, — Маргарита, в свою очередь, постаралась улыбнуться, от него пахло сиренью и травами, приятно было вдохнуть эту лёгкую освежающую смесь, это благоухание весенних цветов, что казалось сродни чуду в конце лета, когда они должны были уже давно отцвести.

— Видишь всех этих людей? — тихо спросил юноша, — Как они смотрят — они смотрят и недоумевают — от чего это так блестят его глаза? Неужели он, кто похож на холодную мраморную статую, способен плакать? Только ты видела мои слёзы — тогда и сейчас. Я так устал. Прошу, спрячь меня от их взглядов — я не хочу, чтобы кто-нибудь, кроме тебя, видел как я плачу, — он опустил лицо в её волосы и впервые попросил кого-то о помощи, — Я принёс тебе только горе, а ты достойна лучшего. Джон прав — мне лучше исчезнуть из твоей жизни. Я просто не могу больше мучить тебя. Я поеду с отцом во Львов. Я так мечтал поехать туда вместе с тобой, показать тебе город, в котором я родился, да — не судьба, видно. Потому я и попросил тебя подарить мне этот танец — в первый и в последний раз.

«В последний раз до звёзд дотронуться рукой, в последний раз забыть о том, что я не твой»

Дмитрий Маликов

Он хотел бы, чтобы музыка не смолкала, и этот танец мог длиться вечно.

— И мы больше не увидимся? — она подняла на него свои глаза — большие и влажные от слёз.

— Кто знает? — пожал он плечами, — Но, если тебе понадобится моя помощь — тебе достаточно просто подумать обо мне.

— Это так тяжело — осознавать, что я причиняю тебе боль, мне самой становится так больно, когда я вижу, как ты грустишь, — Маргарита опустила голову, потом резко подняла её и посмотрела на него, — И, не потому, что ты — Хранитель, Марк, а просто потому, что ты — наш друг, ты можешь вернуться к нам, когда пожелаешь. Здесь всегда будут рады тебе. К тому же, ты теперь связан долгом Хранителя — не забывай.

— Я всегда буду это помнить, — тихо ответил он.

— Ты так держался за нить прошлого потому, что был одинок, а теперь у тебя есть мы — отпусти её, отпусти своё прошлое и открой глаза, иначе, рискуешь не увидеть своё будущее.

— Как ты красива сегодня… Особенно красива… Я никогда не забуду, что ты осветила и согрела мою жизнь, в которой, я уже и не думал, что наступит рассвет. Как бы не сложилась моя судьба, ты навсегда останешься в моём сердце и в моих мыслях, — он продолжил на украинском языке, — Ти для мене завжди будеш казкою мого життя (Ты для меня всегда будешь сказкой моей жизни Укр.).

Маргарита вдруг увидела его серые глаза совсем близко у своего лица:

— Марк, не стоит, — покачала она головой.

— Не стоит что? — уточнил он с улыбкой.

— Вот то, о чём ты подумал — не стоит, — Маргарита снова улыбнулась.

— А ты уже читаешь мои мысли? — усмехнулся он, проведя пальцем по её губам, — Прости, я не хотел оскорбить тебя…

— Любовью невозможно оскорбить, — и в словах её была твёрдая убеждённость, — Меня, правда, очень огорчает, что моё счастье делает несчастным тебя, но, моё сердце, мои помыслы, моя жизнь — принадлежат другому. Улыбнись судьбе, и, знаешь — она улыбнётся в ответ, и станет легче, поверь.

— Другом твоїм, ти так і знай, буду завжди — ну, і нехай (Другом твоим, ты так и знай, буду всегда — ну и пускай Укр.), — чуть слышно продекламировал Марк, — Така наша любов — твоя любов і моя любов (Такая наша любовь — твоя любовь и моя любовь. Укр.).

— Знаешь, я тут подумала, что мы могли бы составить тебе компанию, — Маргарита наклонила голову, заговорщицки улыбнувшись, — ещё несколько месяцев, и я не смогу уже позволить себе путешествия.

— Так, ты? — он с удивлением посмотрел на неё, — Ты же так этого хотела.

— Тише! — шикнула на него девушка, — Можно сказать и так. Мы ещё ни кому не говорили — боимся сглазить. — Понимаю, — кивнул он, — Мои поздравления вам. Значит, Господь простил меня? Потому, что ты простила? — Так что — ты не против компании? Я поговорю с остальными. Думаю, что небольшое путешествие нам не повредит, — она снова состроила одну из своих фирменных мордочек.

— Это было бы очень важно для меня, — просто ответил он.

— Иди ты к чёрту, братец! — беззлобно отмахнулся Рафаэль, — Я так гордился своей искусной татуировкой, а из-за этой повязки вся красота закрыта. И голова сильно болит.

— Главное, что ты жив, глупый, — Джон положил руку ему на плечо. — Кому я теперь такой нужен? — продолжал капризничать младший принц.

— Как это, кому — нам, конечно! — Джон обнял брата.

— И ты доверяешь ему? — скептически заметил Рафаэль, покосившись в сторону Марка.

— Я доверяю своей жене, — был ему твёрдый ответ.

— Ты и мне доверяешь? — осторожно спросил он.

— Ты мой брат, ты спас мою жену, и да — я доверяю тебе, — улыбнулся Джон.

— Разрешите пригласить Вас на танец, Махарани, — протянул руку младший принц, взглядом спрашивая разрешения старшего брата.

— Думаешь, я всё ещё боюсь тебя, Рафаэль? — улыбнулась Маргарита, когда он взял её под руку.