Мелодия Бесконечности. Симфония чувств - первый аккорд (СИ) - Голинченко Екатерина Андреевна "Маргарита Андреева" - Страница 75

— Пап, а ты потренируешься со мной? — попросил Али, доев мороженое, — Ты обещал меня научить стрелять из лука.

— Договорились, — кивнул Джон, — Вы пока погуляйте в саду, а я, как только освобожусь, то всецело буду в вашем распоряжении до самого вечера, — он игриво выгнул брови и прищурился, — А завтра у нас будет большой праздник и самый важный день, — легко улыбнулся он.

На главной площади Небесного града, украшенной флагами и цветами, выступали актёры и циркачи, бойко торговали купцы и ремесленники. Улицы, парки и скверы наводнились весёлыми, смеющимися людьми в праздничных одеждах, ведущими за руки своих детей — они вышли на улицы целыми семьями, целыми улицами и кварталами, после пережитых страхов и эвакуации, благополучно вернувшиеся домой.

Во всех беседках сада и в большом зале дворца были накрыты праздничные столы, и всё наполнилось жизнью: пришли голоса оживлённо беседующих людей и смех детей, звуки шелестящей одежды и шагов множества ног, запахи жареного мяса, свежеиспеченного хлеба и ароматных фруктов, музыка разогревающегося оркестра, многообещающий плеск льющегося вина и весёлое журчание воды фонтанов.

Утро ещё баловало и нежило прохладным ветерком, и до полуденного зноя можно было ещё вдыхать полной грудью освежающий коктейль из ароматов трав, цветов и готовящихся прямо на улице под навесами угощений.

Оперевшись на мраморные перила, они стояли на празднично украшенном балконе и смотрели на собравшийся на дворцовой площади народ.

— Все эти люди пришли поприветствовать нас, — Маргарита повернулась к мужу, — Я хочу спуститься к ним.

— Если ты этого хочешь, то идемте все вместе, — улыбнулся он.

— Аделька, дай мне руку, — сделав знак стражникам пропустить, она, ведя за руку девочку, медленно спустилась по ступеням с балкона, и золотистое платье на ней переливалось при каждом её шаге. Расступаясь, первая пара охранников преклонила колени, по их примеру, так же поступили и следующие, стоявшие вдоль лестницы до самых огромных дверей главного дворца.

Джон взял сына за руку и тоже спустился по лестнице следом за ней.

Рыжая богиня пожала плечами и, улыбнувшись, взяла под руку Самаэля и кивнула остальным следовать за ними.

Перед дворцом по левую руку стояли королева Альвис, Надир и отряд воинов Тёмных небес в парадном облачении, а по правую руку — генерал Агни и рыцари Небесного града в сверкавших на солнце позолоченных доспехах. Они тоже преклонили колени — но, не повинуясь приказу, а стремясь выразить восхищение и признательность.

Сотни рук протягивались к ним, и они старались пожать каждую из них.

— Храни вас Всевышний, — одна женщина протянула Маргарите для благословения своего младенца, — Благословите моё дитя, Княгиня!

Девушка дотронулась до лобика ребёнка, и он улыбнулся ей, глядя своими большими синими, как это чистое небо над ними, глазами — и по её щекам потекли слёзы, и ещё сотни рук потянулись к ним:

— Да смилостивятся над вами боги! Благословите, Княгиня! Благословите, госпожа Кали! Майтрейя, Дхармараджа, не оставьте милостью своей!

Всё это настолько тронуло её, что растроганная Маргарита не могла уже управлять потоком ликования, льющимся из её глаз:

— Радость этого светлого дня мы хотим сегодня разделить с вами всеми — сегодня будут открыты для вас двери главного дворца и княжеского сада, — она постаралась собрать все свои силы и произнести эти слова как можно громче, чтобы донести их до каждого.

Девушка не выдержала такого психологического напряжения — дойдя до края площади, она поняла, что не сможет дальше и шагу ступить — ноги не слушались её, голова кружилась и гудела, лицо пылало в лихорадке, она не смогла больше удерживать в своей руке ладошку Аделины и, почти потеряв сознание, чуть не упала на землю, чем перепугала всех, но, была вовремя подхвачена под руки мужем. Назад Джон нёс её на руках, так как самостоятельно идти она уже была не в силах. Хорошо, что после официальной церемонии уже можно было расслабиться — часов шесть, практически до самого торжественного вечера, девушка провела в глубоком сне, пока не пришла в себя после сильного волнения, что пережила этим утром.

Когда Маргарита открыла глаза, то увидела собравшихся в её комнате друзей и мать:

— Ты, пожалуйста, не пугай нас так больше, — Валентина помогла дочери подняться на кровати, — Ты сможешь? Будешь готова к вечеру?

— Простите, что-то я расчувствовалась, — улыбнулась девушка, расчёсывая волосы, — Но, я уже в порядке.

— Тебе точно не нужна помощь? — Джон взволнованно посмотрел на жену.

— Спасибо, я справлюсь, — девушка поднялась с пуфика, подошла к большому окну и открыла ставни, — Дайте мне несколько минут — и я буду готова, — глядя на сад, выглядевший волшебно в свете вечерних фонарей, она мысленно дала себе установку быть сильной, и, когда развернулась к друзьям, то на лице у неё была совершенная уверенность.

— Давай, девочка, покажем им, как надо танцевать? — когда она спустилась в зал, Джон протянул ей руку, обольстительно улыбнувшись.

Маргарита кокетливо опустила глаза и вложила свою руку в его ладонь.

— Тебе невероятно идёт беременность, — улыбнулся он, запечатлев на её губах нежный поцелуй.

— Ты, всё-таки, так уверен в этом? — настойчиво уточнила она.

— Ты же слышала Ангела Судьбы, и сама в этом сможешь убедиться в скором времени, — снова улыбнулся Джон, и в сердце своём Маргарита знала, что это — святая истина, и с лёгким сердцем она вышла на танцпол под руку с любимым мужчиной, пока ещё могла позволить себе такое удовольствие.

Под зажигательные мотивы пламенем танцевало алое платье Маргариты, и внутри всё тело пылало в жарком огне его объятий, томясь в предвкушении, когда все эти шелка и атласы будут сброшены к его ногам. В такт ритмичным движениям тела, звенели её любимые серьги и золотые браслеты на руках, и стучали каблучки её туфель по старинному паркету. И было всё равно, сколько людей сейчас смотрят на них, им нечего смущаться или стыдиться — пусть все видят, как они счастливы, пусть завидуют и толкуют, пусть вздыхают и ревнуют — ни что уже не сможет причинить им вред, они больше не боятся ни чего. И весь мир вокруг, разом, перестал существовать, растаял во времени и пространстве — исчезли люди, стены, потолок, умолкли музыка и голоса. Остались только двое — и звёзды в ночном небе над ними. И — его любимые глаза. И закружилось всё в вихре танца и водовороте чувств, и только взгляд глаза в глаза говорил красноречивее всех слов и не давал упасть. И ощущалось только соприкосновение тел, сплетение пальцев рук, слияние губ, отблеск сияющих глаз. Любовь, подобно яду, распространялась, пробирая до самых костей, парализуя нервы, пропитывая собой всё существо — и только друг в друге находили они противоядие от неё. И ни кого не пожалел голос страсти и любви.

И эхо имени его звучит ей в имени «любовь».

— Светлых обликов светлей — тайна радости моей, — он поцеловал мочку её уха, — Спасибо, любимая, за то чудо, что ты носишь в себе, — он привлёк её ещё ближе к себе, — Теперь тебе нужно быть особенно осторожной — за вами с пацаном глаз да глаз нужен, — заметил он, на что Маргарита смутилась и густо покраснела, — А что я такого сказал? Тому нечего стесняться, у кого реальные пацаны намечаются, — широко улыбнулся он и подмигнул, — Ну, это на будущее — разъяснительную работу надо проводить заранее.

— Ты хотел бы мальчика? Надо было раньше предупреждать — я бы настроилась соответственно, — не удержалась от улыбки девушка.

— Ну, я бы, вообще — то, и от очаровательной дочурки не отказался. Я бы её обожал! — он намекающее сощурил глаза и прильнул поцелуем к её шее.

— Дорогой, я, кажется, начинаю ревновать, — Маргарита игриво погрозила ему пальцем, — Посмотрим, что ты скажешь, если будет мальчик. Даже не знаю, кого я буду любить больше — сына или его отца, — она состроила хитрую мордочку.