Самая правильная ведьма. Трилогия (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна - Страница 16

Тощий старательно завращал глазами, почесал в затылке и высказал логичное, на взгляд Миры, предположение:

— О том, что на нее было совершенно нападение?

— Нет, дубина! — взвыл толстый, что, правда, не произвело особого впечатления на его младшего напарника. — Неверно в корне! Пробуем еще раз. Злая ведьма и… — он присмотрелся к горке пепла, — вампир упокоенный. Ночью, в неблагополучном районе. Думай!

Тощий был спокоен как умертвие:

— Вампир напал на ведьму с целью употребить… — немного замялся, — в пищу. В результате, согласно Общим правилам по самообороне, главе пятой, статье третьей «Внештатные ситуации и превышение пределов самообороны», был упокоен студентами Единого…

— Молчать! — завизжал толстый и машинально схватился за кобуру. — Молчать, щенок! У тебя в голове мозги есть? Ты два года за мной ходишь, а так ничему и не научился.

Тощий стушевался, глядя то на Миру, то на студентов, уже не обращавших на присутствующих никакого внимания — учащиеся Единого университета присели на корточки у горстки пепла и с увлечением ковырялись в ней небольшими лопатками, переговариваясь между собой. Ему было неловко и стыдно за собственного напарника, не умеющего держать себя в руках, но он давно убедился: делать толстому замечания — дохлый номер, он кроме себя никого не слушает. Мира сочувствующе вздохнула и незаметно улыбнулась парню. Тот улыбку увидел и даже воспрянул духом. Его проницательные карие глаза потеплели.

Как поняла девушка, старший по званию не отличался терпением и доброжелательностью. Вот из кого ведьма бы отличная получилось, захоти патрульный заново родится девушкой.

— Но… — всё‑таки сделал попытку тощий.

— Ни слова больше, — предупредил толстый, задыхаясь, — ни слова, или я за себя не ручаюсь. Я долго терпел тебя, слишком долго, опыт передавал, пытался в твою голову вбить хоть немного знаний, которые тебе на службе пригодятся, все надеялся, что толк выйдет. Но нет, ты редкостная бестолочь…

— Но сержант Клаус, я… — Тощий отважно старался отстоять свою точку зрения. Резким движением руки напарник пресек это дело.

— Отныне я говорю, а ты слушаешь и соглашаешься. Усек? Итак, ведьма пришла на встречу с вампиром, заметь, заранее условленную и имеющую некую вредоносную для империи цель. В процессе обсуждения злодейских планов ими взаимопонимания достигнуто не было, вампир напал на ведьму, или та убила без предупреждения. Все ясно, как божий день. Оформляй задержание, везем ведьму в участок.

Мира, до сих пор молча слушавшая весь этот бред, вскинула брови и поинтересовалась невзначай:

— А ничего, что это чушь собачья?

А про себя добавила, что другого и не ожидала от чистокровного человека. Вот всегда они такие, эти люди — алогичные, упертые и недалекие. Не все, но прискорбное большинство. Сначала наломают дров сгоряча, а потом искренне удивляются, почему их никто не любит и не понимает.

Тем временем толстый отцепил от пояса наручники, тускло отсвечивающие голубым, и швырнул под ноги Мире.

— Надевай.

Ведьмочка недолго думая пнула железки обратно и ответствовала со всей возможной любезностью:

— Пошел к богине чай пить.

Толстый от подобного неуважения сначала побагровел, затем побледнел и, в конце концов, стал отливать синим:

— Ты! Сопливая девчонка! Как смеешь так со мной разговаривать? Быстро надела наручники и пошла с нами. Иначе я вызову регулярный патруль, и посмотрим, как ты запоешь, ведьма.

При этих словах тощий закашлялся, словно подавился. Ему совершенно не нравился новый поворот дела. Когда их выдернули из участка, он уже собирался уйти домой — смена закончилась полчаса назад, рапорт был сдан, а сам он — абсолютно свободен. И надо же было такому случиться, что именно в тот момент, когда он был на пути к выходу из здания, на него наткнулся напарник, сержант Клаус. Толстый искал до кого бы докопаться и в этом плане тощий подходил идеально. Двадцать минут нравоучений и им пришлось ехать на вызов, так как сменщики опять запаздывали. «А если бы я ушел вовремя, — со вздохом подумал тощий, — спал бы сейчас дома. Непруха».

А теперь еще и это. Вредная девица, не желающая держать язык за зубами, и наглым образом провоцирующая и без того нервного сержанта на военные действия. Ну что ей стоило промолчать? Сам тощий уже давно не обращал внимания на то, что говорит или делает его напарник. Он работал так, как его в свое время учили, а все остальное могло катиться в тартарары.

Миранда же совсем не хотела стать героиней дня, оказывая сопротивление городскому патрулю и пытаясь доказать свою невиновность тупоголовым, полным предубеждений людишкам, облеченным властью, поэтому в поисках поддержки оглянулась на парочку студентов. Те с исследованием останков вампира, судя по всему, закончили, и бесстрастно наблюдали за разворачивающейся картиной, но попытки вмешаться не делали. Надо же, а ночью не были такими официальными, что это — форма так на них повлияла? Выключила эмоции и включила ответственность? Мира пристально уставилась на них, в тщетной надежде пробудить в студентах совесть или что там у колдунов имеется, а потом ей пришла в голову спасительная мысль:

— Эй, вы! — крикнула она Тионе и Джею на манер полицейского. — Он вам всю отчетность испортит и в докладной записке наврет, как пить дать наврет, потом разбираться замучаетесь. Переделывать придется, а за это Рич по голове не погладит.

И для большего эффекта указала на дрейфующие в воздухе позади полицейских бумажки.

На безразличных лицах студентов появилось некое подобие чувств. Видно было, что перспектива получить нагоняй от Рича их не радовала. Неспешным шагом парочка подошла и встала рядом с Мирой напротив патрульных, словно принимая ее сторону. Ведьмочка приободрилась и устремила победный взгляд на противного толстяка. Тот скривился:

— Подмога подоспела, значит. Но тебе, ведьма, это не поможет, так и знай. Будешь в камере сидеть, пока не сгниешь.

Мира отошла подальше, за спины студентов, и ответила:

— Я ни в чем не виновата. Вы не имеете права меня обвинять. Я — жертва. Меня чуть вампир не съел.

— Очень жаль, — неожиданно проскрипел полицейский, чрезвычайно удивив всех, даже Джея и Тиону. — Очень жаль, что не съел, проблем бы меньше было.

Мира насупилась:

— Если бы на вас вампир напал, вы бы так не говорили.

Толстый недобро усмехнулся:

— Знаешь такую поговорку — хорошая ведьма…

— В курсе, — быстро ответила Мира, не желая слушать продолжение. — Это к чему?

— Да к тому, что в участке тебя быстро научат уму — разуму. Еще пожалеешь, что тебя вампир сожрать не успел.

И оскалил в гримасе по — крысиному мелкие острые зубы. Мира беспомощно глянула на Тиону, та невозмутимо взяла слово:

— Господин Клаус…

— Я — сержант!

— Недолго осталось… — проворчал Джей.

— Что? — тут же взвился толстый, которого, видимо, хлебом не корми, дай с кем‑нибудь поругаться. — Ты с кем так разговариваешь, молокосос? Ты кому угрожать вздумал? Оглянуться не успеешь, как окажешься вместе с ведьмой за решеткой.

Джей хищно усмехнулся:

— Давай, действуй. Очень хочется посмотреть на то, как ты, сержант, — парень выплюнул это слово, — потащишь меня за решетку. И которая твоя часть до участка дойдет.

— Ты слышал? — толстяк от возбуждения аж подпрыгнул на месте, как мячик и обернулся к белому как пески Великой пустыни напарнику. — Ты это слышал? А записал? Нет? О боги, с кем приходится работать… где диктофон? Где твой диктофон, я спрашиваю? Включай и записывай немедленно. Тут одних угроз лет на десять на кладбище строгого режима потянет.

Тощий, чувствуя себя не в своей тарелке, но не возражая, принялся рыться в недрах мундира, слишком узкого в плечах и широкого в талии. Через полминуты выудил черную коробочку, нажал кнопку сбоку и вытянул руку по направлению к ним, чтобы улучшить качество записи, как поняла Мира.

— Продолжим, господа хорошие. Что еще вы можете мне пожелать? — каждое слово полицейского сочилось ядом.