Дракон Золотого Руна (СИ) - Башибузук Александр - Страница 26

Да, знаю и помню. Дело тут в чем… В свое время я заучил пару десятков цитат из библии. Признаюсь, с корыстной целью: окучивал одну весьма своенравную, но впечатляюще прелестную дамочку. Лукерья, да, вот такое у нее сексуальное имя, принадлежала к одной из религиозных сект, которые я скопом обозвал одним словом: 'бесюки'. Адвентисты или баптисты? Суботники?.. Да собственно, какая разница. Так вот, произвел впечатление на сектантку, и развратил ее до полной сексуальной раскрепощенности. Потом едва отделался. Было дело. Чего и стыжусь порой. Экая я же сволочь. А вот видишь, пригодилось…

— Впечатляюще. Признаюсь, удивлен… — кардинал зачем?то попытался заглянуть мне в глаза. — Не часто встретишь среди людей вашего круга подобные знания…

— Даже не знаю, что вам сказать, ваша преосвященство.

Де Бургонь поудобней откинулся в кресле:

— Вы меня все больше удивляете. Я попробовал вас охарактеризовать и знаете что у меня получилось?

— Буду признателен ваше преосвященство.

— Извольте… — де Бургонь в очередной раз пристально на меня посмотрел. — Вы незаурядный человек, но умело маскируетесь, стараясь особо не выделяться. Я не о вашей выдающейся воинской доблести, ее вряд ли получится скрыть. Я о внутренних качествах. Хотелось бы знать зачем? Думаю, скромность здесь не причем.

Я немного напрягся. С этими церковниками и так надо держать ухо востро, тем паче, с самим кардиналом. К тому же он явно не производит впечатление глупого человека. Совсем наоборот, до предела опасен зараза. Как с гремучей змеей беседуешь. А мне есть чего бояться. А если выплыло, что я Земфирку из подвала вытащил? И не только это. И черт возьми, с чего это он взял? Первая встреча с ним продлилась едва ли полчаса, а сейчас беседуем и того меньше, а уже впечатление у него, видите ли сложилось. Черт… Ну… и какого хрена я спрашивается маскируюсь?

— Отвечу откровенно ваше преосвященство. Мне так удобнее наблюдать за людьми.

— Откровенно… — лицо кардинала смягчилось и он неожиданно для меня поинтересовался. — Вы не думали барон, о церковной стезе? Хотя, знаете, можете пока не отвечать. У нас есть немного времени до ужина, поэтому приглашаю вас потратить его в весьма познавательных целях. Не составите мне компанию?

— С удовольствием ваше преосвященство. Я в полном вашем распоряжении.

Ну вот… что?то мне сегодняшнее рандеву с кардиналом начинает все меньше нравится. И куда это мы… черт…

Тратить время с пользой мы отправились в подвал, а вернее, в те самые достославные застенки инквизиции. Впереди шел служка с факелом, затем величественно шествовал де Бургонь, за ним уныло плелся ваш покорный слуга, а замыкали процессию два латника с протазанами в руках. Низкий сводчатый коридор привел нас в довольно большую и хорошо освещенную комнату. В которой ничто не напоминало пыточную… кроме целого арсенала инструментов позволяющих без проблем излить душу пациентам этого богоугодного заведения.

М — да… моя собственная пытошная может показаться детским садом 'Солнышко' по сравнению с местным инструментарием. Твою мать… и пациент присутствует… верней пациентка…

В центре комнаты к непонятной конструкции слегка похожей на обыкновенные козлы была пристегнута обнаженная женщина. Молодая и ослепительно красивая, это было заметно, даже не смотря на искажающее ее лицо печать фанатизма… или истерики… или страдания… черт…

Рядом с конструкцией несколько подручных палача деловито перебирали зловещего вида приспособления, а сам палач, невысокий горбун в глухом красном колпаке зачем?то мерял пульс у девушки.

— Вот здесь мы очищаем зерна от плевел… — кардинал радушно обвел комнату рукой, после чего уселся в кресло и показал мне рукой на стул рядом. — Присаживайтесь барон. Думаю вам будет интересно.

— Ваше высокопреосвященство… — перед кардиналом склонился в поклоне худой священник в черной сутане. — Сия девица, Эмма Мертенс, упорствует в своей ереси и мы постановили зачесть ей 'предупреждение'.

— Брат Игнатий, мы не вмешиваемся в действие трибунала, — кардинал одобрительно кивнул инквизитору головой. — Продолжайте по своему разумению…

— Ваше преосвященство… — инквизитор недоуменно уставился на меня. — Но…

— Это наш человек… — строго ответил кардинал. — Можете продолжать без опасений.

Я молча уселся на стул. Вечер откровений однако. Видите ли, я уже 'своим человеком' стал. Когда это успел спрашивается? Ладно, будем посмотреть…

— Вы Жан сами того не ведая вскрыли гнойник неведанной глубины… — кардинал просмотрел несколько листочков поданных ему инквизитором. — О — о — о… занятный случай… мне еще не встречалось смешивание отправления обрядов сатанизма и иудейского чернокнижия. Надо же, изъято сочинение 'Дух Жизни' богомерзкого Хасидея Ашкеназа… любопытно… И Менашше бен Исраэль? Невероятно…

— Ваше преосвященство, позвольте поинтересоваться, а что с самим Цимлером? — я решил немного прояснить ситуацию.

Де Бургонь отвлекся от чтения:

— Он умер… откусил себе язык и истек кровью. Да, Жан, такое бывает. Сатана…

— Но как… — я от досады чуть не выматерился на великом и могучем.

— Я вас понимаю барон. Беспокоящие вас вопросы, можно задать сообщникам колдуна. Или вы сомневаетесь в причастности Цимлера к покушениям на вас?

— Уже нет, но…

Вдруг в комнате прозвучал спокойный и решительный голос.

— … мы, божьей милостью инквизитор Игнатий Брумс, внимательно изучив материалы дела, возбужденного против вас, и видя, что вы путаетесь в своих ответах и что имеются достаточные доказательства вашей вины, желая услышать правду из ваших собственных уст и с тем, чтобы больше не уставали уши ваших судей, постановляем, заявляем и решаем применить к вам пытку… — Инквизитор обернулся к писцам. — Зафиксируйте сей момент метр Робер…

— Я невиновна… — истерически выкрикнула девушка. — Меня соблазнил Рафаэль Цимлер и понуждал совершать греховное и непотребное…

— Всему свое время дочь моя… — инквизитор ласково убрал прядь волос с лобика девушки. — Приступайте…

Вопреки моим опасениям, злосчастную любовницу Рафы никто пытать не стал. Палач и его подручные, просто продемонстрировали ей орудия пытки и объяснили их назначение. Даже примерили на ножку пару приспособлений. Действовали очень аккуратно, говорили степенно, без малейшей толики злобы. Мля… гуманисты…

— Это первая степень применения пытки… — просветил меня кардинал. — Церковь заботится о людях и без нужды не причиняет боль и страдание. Даже наоборот, истинная цель наша: вернуть заблудшие души в лоно католической веры без принуждения, а токмо увещеваниями.

Далее начался допрос, но после первой же заминки в ответах на вопросы инквизитора к делу приступили палачи.

Описывать сие мерзкое зрелище не стоит. Я уже многое повидал за время своей средневековой эпопеи, успел зачерстветь душой и телом. Да и частичка настоящего бастарда во мне никуда не делась. Но… словом, я едва себя сдержал, что бы не нашинковать местную братию в капусту. Да, она оказалась замазанной в ереси по самое не хочу, да, она подтвердила, что в отношении меня творились воистину жуткие ритуалы, но черт побери, нельзя же… черт, лучше бы застрелили дурочку сразу. Да, дурочку, так как, даже мне было понятно что она довольно случайный человек в компании сатанистов.

— Вы довольны барон? — кардинал испытующе на меня посмотрел.

— Я… — я сделал вид что задумался. — Да, ваше преосвященство. Скажем так… не доволен, а удовлетворен. В некоторой степени, сами понимаете, исполнители покушения остались неизвестны.

— Это пока неизвестны, — спокойно ответил кардинал. — Дознание только началось, предстоит еще очень много работы. Вы все сами слышали, ересь раскинулась в городе подобно паутине. Очень много работы… кстати, вы знаете что отец Рафаэля Цимлера бежал?

— Да вы что? — изобразил я досаду. — Какая жалость…

— Да, бежал. Насколько нам стало известно он вместе с семьей направился в Левант на своем корабле.

— И что теперь?