Выбор - Хантер Эрин - Страница 42

— Я знаю, — еле слышно прошептала Синегривка.

Как скоро котята забудут ее? Как она сможет смириться с тем, что они будут расти без нее? Но она должна это сделать — или ее дети утонут в крови вместе со своими соплеменниками. Она должна остановить Остролапа! Синегривка моргнула и повернулась в сторону поляны. Она должна верить Звездному племени. И Желудю.

Он удержал ее лапой.

— Синегривка?

— Что? — она резко обернулась, ее глаза полыхнули огнем.

Неужели он не видит, как тяжело ей оставаться сильной?

— Я не узнаю тебя, — прошептал Желудь. — Я же вижу, как ты их любишь. Ты хорошая мать.

Синегривка хотела что-то сказать, но не смогла. Потом собралась с силами и проговорила срывающимся голосом:

— Я не могу быть той, кем больше всего на свете хочу быть! Я должна быть сильной, как огонь. Я должна спасти свое племя.

В ее глазах стояли слезы, и фигура Желудя расплывалась.

— Я делаю это не ради себя, — совсем тихо пробормотала Синегривка. — Надеюсь, они знают, что я их любила. Даже если они забудут меня, я все равно надеюсь, что они будут это знать.

Желудь прижался щекой к ее щеке.

— Они будут знать, — пообещал он. — И… спасибо тебе.

Его теплое дыхание пробудило столько воспоминаний, что Синегривка уже не могла этого вынести. Она с усилием отстранилась и пошла на поляну в толпу котов, зная, что с каждым шагом все дальше уходит от отца своих детей.

«Прошу тебя, Звездное племя! Я лишь хочу исполнить твою волю, так не дай же мне ошибиться!»

Глава XXII

— Просыпайтесь, — тихо прошептала Синегривка, стараясь не разбудить Кривулю, Мышку и Ветерка. — Вставай Мошка. Открывай глазки.

Она по очереди нежно растолкала своих котят и замерла, глядя, как они потягиваются и открывают сонные глазки.

— Уже рассвет? — зевнул Камушек.

— Нет, — шепотом ответила Синегривка. — Поэтому не шумите. Мы ведь не хотим никого разбудить, правда?

— А что случилось? — пропищал Мошка.

— Тише, — Синегривка испуганно покосилась на гнездышко Кривули. Ветерок беспокойно завозился во сне. Синегривка обняла своих котят хвостом и прижала к себе, дожидаясь, пока Ветерок снова успокоится. Потом прошептала:

— Мы будем играть в одну игру, только вы должны вести себя очень-очень тихо.

Камушек мгновенно проснулся, его круглые глазенки заблестели в темноте.

— А что за игра?

— Называется Секретный побег, — ответила Синегривка, изо всех сил заставляя себя выглядеть оживленной. Ее не оставляло ощущение, что все это происходит в страшном сне, поэтому ее слова и поступки ничего не значат в реальности.

Тучка поспешно вскочила.

— Как играть?

— Это такое приключение, — объяснила Синегривка. — Как будто племя Теней напало на наш лагерь. Мы должны тихонько выйти, чтобы нас никто не заметил, и встретиться с нашими соплеменниками у Нагретых Камней.

Мошка посмотрел на нее круглыми от удивления глазами.

— Мы выйдем из лагеря?

Камушек подтолкнул его носом.

— Как же еще мы сможем добраться до Нагретых Камней, мышеголовый?

— Но мы же еще никогда не выходили в лес, — чуть не расплакался Мошка. — Мы еще маленькие.

— Я хочу есть, — пожаловалась Тучка.

Синегривка с трудом подавила отчаяние.

— Ладно, — согласилась она. — Давайте сначала поедим, а потом начнем игру. Мошка, ты уже большой и сильный котенок. Ты будешь цел и невредим, обещаю.

Она дала им все оставшееся у нее молоко, которого после долгих дней голода у нее было теперь еще меньше, чем обычно, а потом вытолкнула из гнездышка.

Камушек первым побежал к выходу.

— Ой, как здорово! — пищал он. — Я и не думал, что мы так скоро выйдем из лагеря!

— Тише, — взмолилась Синегривка. — Если мы кого-нибудь разбудим, то проиграем!

Она первой вышла наружу и по очереди перенесла котят через ветки. Вечером снова повалил снег, но сейчас небо прояснилось, и лагерь сиял при свете луны. Синегривка огляделась. Все тихо.

Дыхание облачками пара вырывалось у нее из пасти, но она решительно погнала котят вперед. Воздух был колючим, как сосновые иглы.

— Мы выйдем через поганое место, — прошептала Синегривка, снова оглядевшись.

— Ведь мы играем в нападение, не забыли? Если бы на наш лагерь напали по-настоящему, мы бы непременно вышли через поганый туннель.

Синегривка поспешно втолкнула их в узкий лаз и погнала мимо куста, прикрывавшего поганое место.

— Фу, какая вонь! — сморщился Мошка. Камушек запрокинул голову и зачарованно уставился на голые ветки деревьев.

— Ой! Какое тут все огромное!

— Я знаю, милый, — ответила Синегривка, подталкивая его вперед. Она вспомнила, как когда-то маленьким котенком впервые вышла за пределы лагеря, и Солнцезвезд — тогда его еще звали Солнцесвет — повел ее на вершину холма. Тогда она даже ученицей еще не была, и этот поход стал самым большим приключением в ее маленькой жизни. Разве могла она поверить, что когда-нибудь подъем и спуск с холма станет для нее самым обычным делом?

Темный склон возвышался над ними, словно гора. Котята дружно запрокинули головки и уставились вверх. Холодная белая луна отражалась в их круглых глазенках.

— Я перенесу вас по одному, — сказала Синегривка. — А потом покажу вам настоящий лес.

— Еще больше, чем этот? — недоверчиво пискнул Мошка.

Синегривка насторожила уши, ожидая, услышать шаги Вихрегона, охранявшего этой ночью лагерь.

Камушек тоже пошевелил своими маленькими ушками.

— А воины Теней крадутся за нами? — пискнул он. — Понарошку?

— Может быть, — прошептала Синегривка. — Поэтому мы должны проскользнуть незаметно. Видите, какая интересная игра!

Тучка огляделась.

— Мне кажется, я видела воина Теней за деревом! — пискнула она.

У Синегривки оборвалось сердце.

— Где?

— Это же игра! — засмеялась Тучка. — Я видела понарошку.

Вздохнув, Синегривка схватила ее за загривок и перенесла через первую груду камней. Оставив малышку на вершине, она вернулась за Камушком.

Когда Синегривка пришла за последним котенком, она уже еле дышала. Мошку она перенесла после всех, потому что он был самым маленьким. Малыш не вырывался, когда Синегривка схватила его, но все равно показался ей тяжелее камня.

— У меня загривок болит, — пожаловался Камушек. — Я и сам могу подняться, не надо меня таскать!

— У нас нет времени, — пробормотала Синегривка, посмотрев на поднимающуюся все выше луну.

«Желудь уже должен быть у камней».

Камушек, словно завороженный, смотрел на лес, где деревья в лунном свете отбрасывали длинные черные тени.

— Я пойду первым! — обогнав брата с сестрой, он зашагал по тропинке. — Эй, догоняйте!

Синегривка подтолкнула вперед Тучку и Мошку. Даже под деревьями снега намело столько, что каждый шаг давался с трудом, и котята тонули в сугробах, поэтому Синегривке все время приходилось их вытаскивать. Хорошо еще, что Камушек старался идти сам!

Малыш обернулся через плечо на мать.

— А что, лес бесконечный?

Когда Синегривка была совсем маленькой, ей тоже так казалось. Она покачала головой и ответила:

— Нет, малыш. Но у Грозового племени очень большая территория. Она кормит всех нас и дает нам силы.

— Что-то не очень она нас кормит, — проворчал Мошка.

— Увидишь, сколько тут будет дичи в Зеленые деревья! — сказала Синегривка и осеклась.

«Они никогда не увидят этот лес в пору зелени и цветения. Они будут Речными котами».

Внезапно ей захотелось, чтобы они больше узнали о своем родном племени, о том, что значит быть лесным котом.

— Тут живут белки, птицы и мыши. Отличная добыча для умелого охотника!

Камушек плюхнулся на заснеженную землю.

— Рыжелап уже показал мне охотничью стойку! — завопил он.

— Прекрасно, милый, — прошептала Синегривка, почувствовав прилив гордости за своего малыша. Он стоял совершенно неподвижно, задрав хвостик, припав на задние лапки и держа животик над снегом. Он был прирожденным охотником!