Трикс. Дилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 45

Трикс опустил голову и невольно всхлипнул.

– Но если какой-нибудь сообразительный юный волшебник… может быть, даже ученик… не связанный клятвами и обещаниями королю, но симпатизирующий княгине… решится помочь ей… – Радион подмигнул Триксу. – Король-то свое обещание выполнил, княгиню Эвикейту отправил. Теперь, если Тиану похитят в пути…

– А? – Трикс вздрогнул. – Но ведь там Гавар. Рыцарь-маг! Настоящий! И с ним еще солдаты витамантов.

– Конечно, в одиночку этот доблестный юноша ничего сделать не сможет, – продолжал Щавель. – Если… если не догадается обратиться к отважному рыцарю, который ненавидит витамантов, от природы обладает сопротивлением к магии и всегда готов вступиться за слабого. От юноши потребуется всего ничего – наполнить ветром паруса корабля, чтобы догнать витамантов.

– Какого корабля?

– Ну… не знаю. Какого-нибудь маленького и быстрого. Если этот корабль догонит корабль Гавара… дай-ка свой Айпод, я запишу тебе одно хорошее заклинание по призыву ветра… А потом… – Щавель мечтательно посмотрел в небо. – Я, конечно, предпочитаю пользоваться природными средствами. Гибкая виноградная лоза, что вылезает из земли и нежно обвивает шею врага… Хищные креветки, которые стрелой выскакивают из воды и выгрызают неприятелю все мягкие части тела… Или что-нибудь огненное, или сернокислое, или иглы из замороженной ртути… М?да. Идти на прямую войну с витамантами тебе нельзя! Молод ты еще.

Он быстро написал что-то в наладоннике Трикса изящным серебряным карандашиком. Перечитал, нахмурив лоб. Снова задумался.

– А вот что мы с тобой… точнее, ты сделаешь. Сон. Крепкий здоровый сон, услада уставшего организма! От которого нет защиты и спасения. На вражеском корабле все уснут и будут спать трое суток. – Радион принялся снова писать в книжечке.

– Почему трое? – решил уточнить Трикс. Он всей душой был за более крепкий сон – неделю там или даже месяц.

– С числом три всегда лучше получается. Еще хорошо работает семерка и дюжина, но усыпить человека на неделю – это значит его убить. Трое суток. Хватит, чтобы вернуться обратно.

– А потом?

– Потом я еще не придумал, – честно ответил Щавель. – Я вмешиваться не хочу, понимаешь?

– Понимаю, – с большим сомнением ответил Трикс.

– То есть я не должен видеть Тиану. И приказов никаких я ведь тебе не даю, верно? Все, что ты хочешь сделать, ты делаешь по своей воле, без принуждения и понуждения.

– Ну так что же мне делать, если все получится? – воскликнул Трикс. – Вот я вернусь с Тианой… если все получится. А витаманты-то станут говорить, что у них княгиню украли! И Хасс велит ее искать! Честное слово, велит! Где мы спрячемся?

Щавель задумался. Потом улыбнулся.

– А ты ее заколдуй. Преврати ее… нет, нет, я не хочу знать в кого! В собачку, в птичку, в старушку, в мальчишку! Уж такое заклинание ты должен составить сам. Вернешься ко мне, а Тиану пусть ищут хоть до посинения. Когда разберемся, как и что, так и расколдуем девчонку.

– В старушку? – Трикс задумался. – Да она меня потом убьет! В мальчишку – тем более!

– Нет, нет, не рассуждай! – Щавель замахал руками. – Знать не хочу. Это будет чисто твоя идея.

Он вернул Триксу Айпод, вытряхнул трубку и сказал:

– Но, конечно, можно ничего этого и не делать. Я тебя уверяю, Тиане не грозит реальная опасность. Обычный династический брак – тьфу! Можно по пальцам пересчитать благородных господ, которые женились по любви.

– У меня родители друг друга любили! – возразил Трикс.

– Со-герцог Рат Солье и его жена Реми Солье, в девичестве баронесса Реми Малорат из захудалого феода? Выдана замуж в пятнадцать лет, в качестве приданого со-герцогство получило спорную платановую рощу и право беспошлинного пересечения Хранского ущелья? А после смерти старика Малората – так и весь лен был присоединен к со-герцогству?

Трикс понурился.

– Они, конечно, друг друга любили, – утешил Трикса волшебник. – Но только брак их заключали родители и тоже по расчету. Так бывает. Я даже допускаю, что Тиана…

– Господин Щавель, а у меня получится? – спросил Трикс.

– Есть все шансы, – кивнул волшебник. – Скажем так, это будет твой экзамен на переход из прихвастней в подаваны. По сложности вполне годится.

Трикс насторожился.

– А много прихвастней становится подаванами?

– Примерно каждый третий.

– А подаванов преспешниками?

– Каждый седьмой. – Волшебник улыбнулся.

– Понятно. – Трикс наморщил лоб. – Наверное, волшебником становится каждый двенадцатый преспешник?

– Магия – она склонна к красивым числам, – кивнул Щавель. – Ну так что скажешь, ученик?

Трикс глубоко вздохнул и сказал:

– Господин Щавель! Позвольте взять отпуск на две неде… на двенадцать дней по обстоятельствам чести?

– Двенадцать – это много, – ответил мудрый Щавель. – Хватит тебе и трех… Ладно, семь дней. Семь дней отпуска начиная с этого момента.

– Спасибо, – сказал Трикс. На душе у него скребли кошки, но он старался смело смотреть на мага.

– Доблестного рыцаря ты наверняка найдешь в «Чешуе и когтях», – сказал Щавель. – Дальше уж решайте с ним, что и как… И… вот возьми. Пригодится.

Трикс принял из рук мага тяжелый кожаный кошель. Недоверчиво заглянул внутрь – там тускло блеснули золотые монеты.

– Господин Щавель…

– Бери, бери, – поморщился волшебник. – Мне на симпозиуме очень в карты везло. Удачи тебе, Трикс.

Он поднялся с камня, потер поясницу и громко сказал:

– И напутствовав отважного юношу этими простыми словами, мудрый волшебник Радион Щавель одним лишь усилием воли растворился в воздухе, чтобы тут же возникнуть в рабочем кабинете своего скромного домика на окраине Дилона…

Последние слова донеслись уже из пустоты.

Сразу же после этого стена тишины рухнула, и Трикс услышал звон цикад, ругань стражников на стенах княжеского замка и задорные вопли детворы, колотившей друг друга кварталом ниже.

Почему-то от этого он почувствовал себя еще более маленьким и одиноким – хотя учитель последними словами недвусмысленно произвел его из мальчика в юношу.

Оказалось, что взрослеть не так-то радостно.

5

Войдя в славный, пускай и грязноватый трактир «Чешуя и когти», Трикс с удивлением понял, что в нем ничего не изменилось. Ну или почти ничего.

Всё так же звенела на все лады броня, надетая на доблестных рыцарей. Оглядываясь повнимательнее, Трикс подметил любопытную подробность – большая часть рыцарей оставила на себе кольчуги или панцири, а кольчужные штаны и ножные латы все-таки сняли и сложили под лавками. Разумная предосторожность, учитывая, сколько пива выпивали рыцари и как часто им приходилось бегать на задний двор. Однако грязные подкольчужные штаны, а у рыцарей попроще – так и вовсе обычные рваные подштанники, никак не добавляли атмосфере ни благородства, ни благоухания.

Центром веселья, как и в прошлый раз, был великолепный сэр Гламор. Рыжекудрый рыцарь стоял на круглом столе, высоко подняв кружку с пивом, и распевал во весь голос:

Компания рыцарей не столь прославленных, обнявшись за плечи, раскачивалась и притоптывала вокруг стола с Гламором. На каждое упоминание слова «пивко» рыцари грозно топали ногами и кричали:

– Кружку!

Слегка смущенный размахом веселья Трикс начал пробираться между столиками в поисках своего недолгого господина, славного рыцаря Паклуса. В прошлый раз его появление в трактире прошло совершенно незамеченным – мало ли мальчишек трется возле доблестных воинов, восхищаясь их сверкающим вооружением, мечтая поступить на службу или попросту спереть чего-нибудь. Но в этот раз Трикс был в мантии волшебника, с посохом (чтобы не отдавить никому ногу, юноша взял его под мышку), с бархатной сумочкой на поясе, где лежала заклинательная книга. На него поглядывали. Некоторые с иронией, а некоторые, как правило, рыцари постарше, которым приходилось видеть магов в бою, – с уважением. Один рыцарь даже дружески похлопал его по плечу. Другой протянул в дрожащей руке недопитую кружку с пивом, что в кругу рыцарей считалось священным знаком дружбы и уважения… К счастью, Трикс не заметил, что, когда он прошел мимо рыцаря, тот, все с той же благородной улыбкой на лице, стал протягивать кружку собаке, грызущей под столом кость.