Упреждающий удар - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 40

– Вообще-то с его быстродействием бортовой синтетик должен был все понять еще в первую секунду.

– Вот я и говорю… подыгрывает. – Шершень вздохнул.

– Так, может, это сам крейсер двери и открыл? – предположил Сайрус.

– Не время сейчас. – Хауэр кивком отправил в коридор робокригов и двинулся за ними. – Варвара взять живым. И не рассчитывайте сказать, что не слышали этого приказа. Шершень, тебя касается в первую очередь.

– А почему именно меня?

– Не «именно», а в первую очередь. Теперь молчок…

…Подыграл крейсер «Торрент» сводной группе или нет, осталось загадкой. Но не помешал, это факт. Робокриги ради экономии времени трансформировались в транспортную конфигурацию и пронеслись по главному коридору нижней палубы, как два шара по дорожке в боулинг-центре. Разогнались они так, что запросто могли бы высадить бронедверь ходовой рубки, но в этом отпала необходимость. Шершень в третий раз проявил чудеса инженерного чутья и открыл последнюю преграду за миг до того, как на пороге рубки появились Цербер и Ботаник.

В результате робокриги влетели прямо на мостик и затормозили уже почти у фронтального экрана. Примерно там, где обычно стоял или сидел в псевдокресле капитан корабля. Теперь на этом месте темнела лужа крови, в которой лежал дежурный офицер. Варвара на мостике не было.

Пока группа добиралась до ходовой, робокриги проверили все ближайшие закоулки, предъявили бортовому синтетику нужные коды и взяли все системы корабля под свой контроль.

– Доложить обстановку, – появляясь на мостике, приказал Хауэр.

– Выходим на уровень первого слоя, – доложил Ботаник. – Противорадиационная защита на максимуме. Силовой щит неисправен. Сто шестой отсек негерметичен, бортовые роботы-ремонтники восстанавливают поврежденный люк. Наноботы устраняют мелкие повреждения и формируют новые электронные блоки.

– Могут наноботы исправить повреждения генератора силового щита?

– Никак нет, требуется замена агрегата.

– Я извиняюсь, – вмешался Шершень. – Можно мне сказать?

– Ах да, – Хауэр шагнул в сторону. – Экипаж, представляю капитана крейсера «Торрент» Шершня. Бортовой синтетик, установить контакт с капитаном.

– Приветствую, командир Шершень.

– Отставить, «Торрент». Командир я. Шершень мой старший помощник в должности капитана.

– Сложная схема, командир-командор Хауэр. Могу сойти с ума.

– Отставить юмор. Сойдешь с ума, переименую из «Торрента» в крейсер «Безумный». Капитан Шершень, что ты хотел сказать?

– Я насчет неисправного агрегата. Его реально починить, если разобрать и заменить в нем некоторые детали. Их-то можно и на простом бортовом принтере напечатать. Возни больше, и надежность будет не та, но… лучше так, чем без силового щита. Без него и разогнаться-то не получится. Скорость ведь такая, что любая пылинка может насквозь прошить. Никакая броня не спасет.

– Ты сумеешь разобрать?

– Если роботы помогут, сумею.

– Главное, суметь потом собрать, – с усмешкой заметил Бозе.

– Корабельный синтетик, твое мнение.

– Операция технически возможна.

– Ботаник, научи его разговаривать свободно, без формализма, – приказал Макс. – Теперь еще один важный вопрос. Где Варвар?

– Наемник покинул борт минуту и четыре секунды назад. Воспользовался аварийной посадочной капсулой.

– Странный ход. – Хауэр кивнул Шершню. – Покажи его.

В глубине экрана возникло объемное изображение. Крейсер поднялся выше того уровня, где прежде располагался первый слой Эниума, поэтому картинка получилась достаточно информативная. Обожженные слои дымили, отчего хрустальный шар Эниума теперь выглядел большим сгустком дыма, но на такую высоту дым не поднимался. «Поцелуй звезды» заметно ослабел, и огненная аура уже не окутывала планету. Да, на орбите было все еще «жарко», но у Хауэра возникли серьезные сомнения, что разогнаться в таком шторме не смог бы никакой корабль, кроме крейсера. Шершень явно преувеличил.

Лишним доказательством стал простой факт. Посадочная капсула, на которой улизнул Варвар, ушла не вниз, а в сторону горизонта, где ее поджидал типичный смаглерский корабль. Хауэр не помнил эту посудину, но синтетик легко поднял недавние записи и указал на ее сходство с одним из кораблей, снижавшихся над островом Креста, в момент когда Бозе беседовал с Эниумом, а Сайрус и Макс в компании Руфуса дышали воздухом на крыльце библиотеки.

Получалось, что Варвар собирался прыгнуть подальше от Эниума и был уверен в успехе. Оставался один вопрос: почему он не сбежал на своем корабле сразу, зачем было прорываться на крейсер? Рассчитывал сменить транспорт на более мощный, но, обнаружив, что с починкой будет слишком много возни, передумал и вызвал на орбиту свой кораблик в автоматическом режиме?

«Вполне правдоподобный вариант. – Макс не отрывал взгляда от удаляющейся капсулы. – Но почему он не закончил дело, почему не прикончил Сайруса? Это не в духе наемников такого класса. Заминировал крейсер? Вряд ли. Получил приказ прервать миссию? Гиперсвязи нет. Кто-то его спугнул? Наглого, самоуверенного наемника, да еще сидящего в рубке могучего крейсера? Как-то не верится, что Варвар может кого-то бояться».

– Командор, смотри! – вдруг встрепенулся Шершень. – А я гадаю, почему Варвар смылся! Вот причина!

Капсула Варвара не долетела до смаглерского кораблика. У нее на пути вдруг словно ниоткуда возникло сильно обожженное, но ловко маневрирующее судно средних размеров. Варвар попытался изменить курс, но жженый корабль не позволил ему ускользнуть. Капсула попала в силовой захват и безвольно поплыла к стыковочному модулю горелого корабля.

– Вот уж не знаю, порадоваться или посочувствовать, – проронил Шершень. – Варвар, конечно, нам мешал, но чисто по-человечески… жаль его.

– Это «Стальная бабочка»? – спросила Маритта.

– Она самая.

– И зачем ее хозяину понадобился Варвар?

– Давно не сжигал никого. – Шершень пожал плечами и развернулся к экрану спиной. – Ну, я в силовой отсек, займусь ремонтом.

– А как же «бабочка»? – удивилась Маритта. – Ты не хочешь ее… из всех орудий?

– Чтобы хозяин всех нас спалил ответным выстрелом? – Шершень хмыкнул. – Нет, спасибо. Он свою жертву получил, пусть теперь проваливает. Конечно, если дернется, стреляйте, какой разговор! Но с этим вы и без меня справитесь.

– Иди, – разрешил Макс. – Я проконтролирую ситуацию.

– Все равно не понимаю, чего тут бояться? – фыркнула Маритта. – Ему нужен Сайрус, значит, жечь нас он не станет. Почему не воспользоваться этим и не разнести его «бабочку» в клочья?

– Из битого кирпича не сложишь стену, – задумчиво пояснил Борис. – Ты, Маритта, потерпи, скоро все прояснится, и тогда мы настреляемся вволю. А ты вдоволь намашешься своей секирой. До кровавых мозолей.

Глава 8

Немного о том, насколько кифер полезнее кефира

Жизнь многообразна, но в целом похожа на дальнюю дорогу. Едешь по ней в древнем колесном транспорте, за окном мелькают разные виды, кто-то тебя обгоняет, кого-то обгоняешь ты, слепят фарами встречные… много чего происходит. Но сколько бы ни проехал, чего бы ни повидал на пути, по прибытии в конечный пункт очень трудно сделать правильный вывод, зачем тебе это было показано судьбой.

Размышления – та же самая жизнь-дорога, только в концентрированном виде и в воображаемом пространстве. Интерес к теме становится асфальтовым полотном, факты – элементами пейзажа по ту сторону обочин, а умозаключения – либо фонарями, которые подсвечивают повороты, либо ухудшающим видимость туманом. И выводы в конце размышлений не всегда бывают правильными. Все, как в жизни.

И еще. У жизни и размышлений есть одна интересная общая особенность. Пункт назначения – необязательно конечная остановка. Разница лишь в том, что за последним остановочным пунктом жизни лежит неизвестность, а за точкой в размышлениях следует новая логическая цепь. Иногда вроде бы не связанная с предыдущей, но при внимательном рассмотрении – покрытая тем же условным «асфальтом».