Господин барон - Дулепа Михаил "Книжный Червь" - Страница 24

– О чем вы задумались, господин барон?

Я дернулся, выныривая из дремы, быстро огляделся – нет, не заметили. Что он спрашивал? Ах да…

– Когда-то белый хлеб был привилегией дворянства. Теперь пшеничная булочка с котлетой – пища бедняка.

– М-м-м… да, многое меняется. – Эгельберт явно не понимал, с чего это я глазею на еду, вместо того чтобы заняться ею вплотную. У-у, трезвенник!

Когда я поднял кубок (не удержался, приказал поставить себе взятую из замкового музея утварь), стоящий рядом Дэн сначала не отреагировал, но после тычка управляющего сообразил и схватился за кувшин с морсом. Следующую минуту я пил, опустошая посудину в несколько глотков.

– Утолили жажду, ваша милость?

– Слегка… но это не то, чего хотелось бы.

Туристы вдруг примолкли, я даже присмотрелся к ним, кое-как удерживая слезящиеся глаза открытыми. Нет, все нормально. Только вот солнце проклятое, слишком ярко светит! Хорошо пажам, они вдоль стены выстроились, а бедный господин барон сиди, отрабатывай…

– Мы вчера в самом деле ничего не натворили, Эгельберт?

– Успокойтесь, Александэр, все было в рамках приличия.

Это успокаивает. Иногда необходимо расслабиться… вот как сейчас. От запахов еды уже почти не мутит, только холодный металл кубка я зря ко лбу прижал, и старик что-то бубнит… что именно, кстати?

– …а потом вы учили Элепара древнему румынскому боевому кличу.

– Это которому?

– Я записал. «Rezh aktiv!» Там еще было продолжение, только вы никак не могли его выговорить.

Но и в расслаблении нужно знать меру. Представив своего нового друга, орущим этот «клич» где-нибудь на футбольном поле или в баре, я содрогнулся. Мелкий, головастый, немножечко отмороженный в силу книжного воспитания… мда.

– Как раз в этот момент вы дозвонились жене по моему телефону. Разговор получился очень коротким, кажется, господин фон Виндифрош, кричащий изучаемый клич у вас за спиной, ей чем-то не понравился.

Еще бы. Все, дочек она сюда не пустит.

Вот и хорошо, кстати, а то… Ладно, это потом.

– Затем вы допытывались у фрекен Марти, почему она не носит лифчик.

– И почему? – Боевой подруг смотрела перед собой с презрительным видом.

– Я в тот момент отвлекся, но, кажется, ваш паж что-то говорила о порабощении и символах унижения.

– Вроде помню. Я что-то хотел, так?

– Пойти крестовым походом на поиск земли… гхм… свободы.

– И я ей еще место своего генерала предложил.

– А когда она отказалась, заявили, что готовы учредить рыцарский орден для освобождения всех женщин от ига.

– Ига лифчиков?

– Да. И вообще одежды.

Полный краснолицый турист, сидящий на почетном месте справа и внимательно прислушивающийся к разговору, с уважением покивал. Видимо, его представления о хорошем отдыхе полностью соответствовали негромкому рассказу управляющего. Его жена, чему-то мечтательно улыбавшаяся, вдруг оглянулась и ткнула мужа локтем. Мда, давненько я так не гулял. Должно быть, сказывается свежий эскенландский воздух. Последнее я повторил вслух, напрашиваясь на комплименты от туристов, и те воспитанно мне их выдали – и о замечательном замке, и о великолепном городе, и о живописной природе. Фон Шнитце слушал с нескрываемым удовольствием, а вот пажи хмыкали и шептались. Вероятно, их ожидания в чем-то не соответствовали происходящему. Так, это надо давить в зародыше. Тут только я решаю, что и как должно происходить!

– Ну что смотрите, други? Книг не читали? «Жизнь барона – это пиры, охота и война». Войны удалось избежать, охота у нас впереди, а утро после пира вот так и выглядит… Ничего. Выпивка тоже в программе обучения. – И дождавшись, когда оживившаяся молодежь притихнет, добавил: – Так же, как методы снятия похмелья на следующий день. Чтобы опробовать все и выбрать подходящие – пить будете на убой. Забудьте об удовольствии, вас ждут полные напряженного труда будни!

Четверо слушали мои слова как положено студентам на отдыхе – с энтузиазмом, дескать – пусть все болит потом, но сегодня будет хорошо!

Японец изображал манекен, а Марти – презрительный манекен. Не, ну нельзя ей такие обтягивающие майки носить! Бесчеловечно же! Феминистка должна быть старой и уродливой, а не молодой и… так, хватит.

– Хорошо. Сегодняшние задания: Марти – на кухню.

– Опять?!

– И опять, и опять, и опять – каждый день, пока ты не всадишь подряд три произвольных клинка в среднюю мишень с десяти шагов. Кстати, от обучения основам управления замком у господина фон Шнитце это не освобождает.

И сделав вид, что больше не обращаю внимания на нее, добавил, обращаясь к Изе:

– У девчонки для такого характера слабоваты руки. Будем тренировать!

«Гасконец», лихо подкрутив ус, кивнул.

– Сато, гоняешь Умника вокруг замка, а то он слишком часто улыбается. Потом сравнишь его результаты со вчерашними. Норман и Роберт – в распоряжение сэра Ульфрика, в патрули по городу. – Я повернулся к фон Шнитце: – Предупредите начальника полиции, чтобы назначил этих двоих на сутки к опытным стражникам в самые скучные места.

– Но мы же так ничему не научимся!

– Вам восемнадцать-двадцать лет, вы взрослые люди. – Я снова начал давить авторитетом. – Учить вас чему-то уже нет смысла, будет нужно – сами научитесь. Моя задача – выяснить, готовы ли вы к высокому званию! Если ван Клифф выглядит рыхлым – я позабочусь о его теле. Если Сато нерешителен – он будет командовать до тех пор, пока не привыкнет. Если Дэн постоянно улыбается – он поймет, когда этого делать не стоит. Приняв вас, я взял на себя ответственность, и потому за эти месяцы я устрою вам, каждому персонально и всей группе в целом, один большой ад, который покажет прежде всего вам самим, чего вы стоите. Понятно?!

– Так точно, сэр!

О великая сила искусства! Я же знаю, что никто из них не служил, но вот, все тут же по стойке «смирно» и дружно гавкают ответ. Что с людьми современный кинематограф делает! Ну и главное, теперь можно творить что угодно под видом выполнения очень важного, очень тайного и очень хитрого плана.

Глубоко в душе попискивали остатки совести, но я легко заглушил эти трепетания решением в самом деле научить пажей чему-нибудь полезному в жизни. Черт, я же им про семь благородных искусств втюхивал! Еще бы вспомнить, что это такое…

– Первые две недели вы будете меняться и пройдете всех авторитетных людей баронства. Следующие две – станете отчасти заменять их. Дальше… ну, это вам пока рано знать, но легко не будет!

Туристы млели! Ну где еще увидишь живого, похмельного и грозного барона, а тут вот он я, во всем великолепии. Кстати, надо и самому чем-то заняться.

– Между прочим, оруженосцы должны были следовать за своим рыцарем и помогать ему в делах. – Самый толстый из пажей, уже смирившийся с двумя неделями физических упражнений, попытался укусить в ответ.

Подумав, я кивнул и улыбнулся. Умник тут же насторожился, ну да, на то он и умник.

– Эгельберт. Молодой паж хочет носить часть доспеха своего господина, как подобает настоящему оруженосцу. Поможем ему? Прикажите Эдгару принести из рыцарского зала щит. Тот, что на стене висит, над камином.

– Но это же…

– Я жду.

Старик мгновенно выскочил за дверь, а я поднял кубок, который тут же был наполнен. Лепота! И нальют, и указания выполнят, причем бегом… положительно, мне нравится быть бароном! Еще бы голова не болела… и не тянуло от стола этой чертовой яичницей.

Спустя десять минут громила-стражник с некоторым усилием осторожно опустил щит перед Умником, и тот с тоской взглянул на меня.

– Знаю, ты мечтал носить оружие, как написано в твоих мудрых книгах. Вот тебе щит – носи! Цени, ты первый из пажей удостоился такой чести! Будем считать, что это награда за твои глубокие исторические познания!

Туристы, оторвавшись от стола, дружно зааплодировали.

Умник с печалью уставился на щит. Тот, конечно, был декоративным, цельнометаллический прямоугольник со скобой из железной полосы для привешивания на стену, но в принципе выполнять защитные функции мог, в такой же степени, как крышка от канализационного люка. Ну ведь нигде не сказано, что оружие, которое носят за рыцарем, обязательно должно быть настоящим. Или легким – эта железяка, по виду, тянула килограммов на пятьдесят.