Приворотное зелье - Малиновская Елена Михайловна - Страница 49

Злой сарказм брата меня неприятно покоробил. Я считала, что жить так — неправильно и ужасно. В моем представлении муж был второй половинкой, тем, кому надлежало верить безоговорочно. История с Диланом доказала мне, что мои радужные представления далеки от действительности и просто смешны. Что же, будем надеяться, я сделала свои выводы из той ситуации. По крайней мере, даже с матерью по душам я не разговаривала уже несколько лет.

Занятая этими воспоминаниями, я не заметила, как вылезла из кареты, машинально приняв поданную Лоренсом руку. И тут же замерла, неприлично открыв рот и удивленно округлив глаза.

И было чему изумляться. Если ранее я решила, что Лоренс привык жить на широкую ногу, то теперь убедилась: это качество он унаследовал от матушки.

Карета стояла перед особняком… Впрочем, о чем это я? Жилище месс Вайры тянуло на гордое звание дворца, не меньше! Мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть верхние этажи и крышу, крытую огненно-красной черепицей. На главной башне гордо веял стяг. Он был настолько огромен, что я без труда разобрала изображение на нем. На серебристо-белом полотнище раскинул крылья дракон, хищно раззявивший пасть и готовый выпустить струю пламени, сжигающую все на своем пути.

Постойте-ка, дракон? Я озадаченно хмыкнула. Но, насколько я помню, именно дракон считается покровителем королевского рода. Хм-м, занятная картина вырисовывается. Создается такое впечатление, что месс Вайра всерьез считает, будто рождение пусть и внебрачного, но сына от принца даровало ей негласное дозволение считать себя одной из Вигордов. Потому, наверное, ее так задело высказывание моей матери, напомнившее ей истинное место в обществе.

— Смотри, чтобы ворона не залетела, — пошутил Лоренс и легонько прикоснулся к моему подбородку, намекая тем самым, чтобы я закрыла рот.

Я послушалась его и опустила наконец-таки голову. А вот Лоренс, напротив, задрал ее, видимо, желая увидеть, что так сильно меня изумило. И тут же он побледнел от ярости. Ноздри затрепетали от сдерживаемого с трудом бешенства, синие глаза потемнели от гнева. Ого, что его так разозлило, спрашивается? Неужели королевский герб над особняком его матери?

— Матушка, — процедил сквозь зубы Лоренс, подтвердив тем самым мою догадку. — Я же просил ее не сходить с ума… Даже страшно представить, как отреагирует на эту выходку его высочество Винсент.

Его высочество? Я сделала очередную мысленную пометку. Ага, стало быть, принц сына признать-то признал, но особыми отцовскими чувствами к нему не воспылал. Да и смешно было бы ожидать обратное. Как-никак вся эта история произошла не так давно — всего пару лет назад. Насколько я знаю, до сенсационного заявления месс Вайры и последующего после этого фактического распада семьи Винсента последний считался добропорядочным и верным супругом, ни разу не позволившим окружающим усомниться в искренности его чувств к жене, даже в зрелом возрасте сохранившей удивительную красоту. Полагаю, новость о наличии у него сына стала для самого Винсента огромным потрясением. Я слышала, что Лоренсу пришлось пройти через определенные испытания, должные доказать, что в его жилах действительно течет королевская кровь. И только после этого принц пригласил сына на аудиенцию, по окончании которой и было объявлено о неожиданном увеличении численности королевской семьи.

Только сейчас я задумалась о том, а была ли эта история приятна самому Лоренсу. Интересно, знал ли он все это время, кто его отец, или мать предпочитала держать его в неведении? Почему-то мне кажется, что это и для него стало полнейшей неожиданностью. И вряд ли приятной. К тому моменту у Лоренса сложился определенный уклад жизни, он наверняка уже стал дознавателем, поскольку эта работа из числа тех, которые выбираешь себе раз и навсегда. А тут такая новость! В мгновение ока Лоренс стал известен всей стране как бастард королевской крови. И что-то мне подсказывает, что столь сомнительная популярность его отнюдь не обрадовала.

Но самое главное и самое непонятное: почему месс Вайра так долго молчала? Внебрачные дети у особ королевской крови — дело, в общем-то, пусть и не широко распространенное, но совсем не исключительное. Судя по всему, месс Вайра гордится тем, какую роль сыграла в жизни принца Винсента. Очень странно, что она хранила такую важную тайну много лет.

Понятное дело, я не стала обрушивать на несчастную голову Лоренса все эти вопросы. Это было бы очень бестактно и глупо. Попробую вызнать все исподволь. Думаю, это не составит особого труда. Женщины любят сплетничать. Полагаю, месс Вайра вряд ли устоит перед искушением похвастаться дочери своей заклятой подруги о том, как завоевала сердце принца.

— Пойдем, — вернул меня в реальность Лоренс, который все еще пребывал во власти эмоций. Дернул меня за руку: — Быстрее, Беата! Горю от нетерпения увидеть матушку.

Правда, тон, которым он это сказал, был далек от радостного. Если бы кто-нибудь с таким хмурым выражением лица сказал, что хочет меня видеть, я бы, пожалуй, испугалась, не убить ли меня собрались.

Лоренс между тем поволок меня вперед чуть ли не насильно. Поднимаясь по высокому крыльцу, мне пришлось перепрыгивать сразу через несколько ступенек, лишь бы поспеть за ним. Около дверей нас встречал пожилой седовласый мужчина, как две капли похожий на дворецкого Лоренса. От неожиданности я даже замедлила шаг. Ой, неужели это действительно Альфред? Помнится, наша последняя встреча завершилась как-то странно.

— Привет, Бертран, — кинул на ходу Лоренс и опять как следует дернул меня за руку, видимо, недовольный тем, что я почти остановилась.

— Ну хватит! — возмутилась я, от очередного рывка едва не полетев на землю. — Прекрати, Лоренс! Не вымещай на мне злость! Я же чуть не упала.

— В самом деле, местер Лоренс, будьте поаккуратнее со своей прелестной спутницей, — внезапно вступился за меня Бертран, от внимания которого не укрылась эта крошечная сценка и моя последующая жалоба. Дворецкий снисходительно улыбнулся покрасневшему от злости Лоренсу, которому явно не понравилось замечание, и весело пояснил: — Не забывайте, что девушкам на каблуках тяжело поспеть за нами, мужчинами. Поэтому проявите снисхождение.

Глубокая недовольная морщина, прорезавшая было переносицу Лоренса, немного разгладилась, а спустя несколько секунд он улыбнулся, сменив гнев на милость.

— Да, пожалуй, я был не прав, — повинился он. — Прости, Беата. Просто…

— Просто ты рвешься увидеть мать, — пришла я к нему на помощь, когда он замялся.

— Да, горю от нетерпения, — процедил он сквозь зубы и обратился уже к Бертрану: — Надеюсь, ты позаботишься о наших вещах.

— Безусловно, — с достоинством склонил тот свою седовласую голову. — Месс Вайра уже отдала распоряжения поселить вашу спутницу в «розовую» спальню западной башни.

Я с плохо скрытой завистью хмыкнула себе под нос. Ну надо же, западная башня, «розовая» спальня… Эх, живут же люди!

А вот Лоренса, по всей видимости, ответ слуги привел в замешательство. Он с усилием дернул кадыком, словно в последний момент сдержал удивленное восклицание, затем покачал головой и сухо приказал:

— Матушка что-то напутала. Отнеси вещи месс Беаты в «зеленую» спальню восточной башни.

— Я был уверен, что вы так скажете. — По губам Бертрана скользнула едва заметная усмешка. Он склонил голову и пообещал: — Не волнуйтесь, все будет сделано согласно вашему распоряжению.

Я нахмурилась. Что-то я ничего не поняла в этом обмене репликами. Размеры особняка с его башнями, конечно, впечатляют, но почему Лоренс был против «розовой» спальни? Или это условное название для какой-нибудь тесной темной каморки, специально предназначенной для неугодных гостей?

— Пойдем, — обратился ко мне Лоренс. Хвала небесам, в этот раз он не стал хватать меня за руку, а любезно предложил мне ладонь. — Самое время познакомиться с моей матушкой.

— А может, лучше не стоит? — тоскливо протянула я и оглянулась на карету, которая еще стояла около крыльца. Так и тянет кинуться к ней со всех ног и повелеть кучеру гнать лошадей обратно в Бристар!