Черный полдень - Корнев Павел Николаевич - Страница 53

Когда я вернулся на Торговый угол, там, как обычно, торчала оставленная прямо посреди перекрестка «газель» с синими полосами на бортах. Злые дружинники без особого азарта обыскивали водителя припаркованного на обочине грузовика и внимательно изучали документы на ржавые железные бочки, которыми был забит кузов полуторки. Все же заступившие на дежурство охранники наблюдали за этим безобразием, спрятавшись от лучей лазурного солнца под навесом одного из пустовавших торговых павильонов.

— Работаете еще сегодня? — перебежав дорогу, уточнил я у настороженно оглядевших меня парней.

— До обеда. Завтра выходной, — поежился от пронзительного порыва ветра один из охранников.

— Понятно, — кивнул я и, заметив заинтересованный взгляд залезшего в кузов грузовика дружинника, быстренько заскочил в торговавшую амулетами лавку с претенциозным названием «Серый святой». И, растирая покрасневшее лицо, пожаловался вышедшему на звон колокольчика хозяину лавки: — Собачья погодка на улице. Ветер насквозь продувает, лазурное солнце еще…

— Вы к нам раньше заходили? — внимательно поглядел на меня худощавый мужчина в круглых очочках с толстыми линзами. В своем строгом костюме среди витрин с образцами амулетов он казался, по меньшей мере, хранителем музея.

А витрин было немало. И чем дальше от входа, тем разнообразней становились лежавшие в них талисманы. Деревянные, керамические, фарфоровые, металлические и выточенные из драгоценных камней. Гладко отполированные и покрытые сложной гравировкой или рунами. Грубые поделки и настоящие произведения искусства. Неподготовленный человек от такого разнообразия мог запросто растеряться, но для начала внимание следовало обратить на цвет задников. Синий цвет говорил о том, что амулет сработан колдунами, желтый — чародеями, серый — магами, красный — алхимиками, а черный — и вовсе неизвестно кем. Раньше, помнится, еще зеленый был, а теперь ни одной вещицы ведьмовской работы не вижу.

— Было дело, — не стал отрицать я, но и напоминать подробности последнего сюда визита не решился. Ни к чему это. А узнать он меня — фиг узнает. Даже с феноменальной памятью на лица. Слишком уж рожа пока перекорежена. Хотя по сравнению с тем, что было до инъекции супермагистра — небо и земля. — Решил вот по старой памяти снова к вам заглянуть…

— Похвально, — расслабился протиравший бархатной тряпочкой какой–то латунный амулет торговец. — Чем могу служить?

— Вы знаете, есть такие спецпули… Нет–нет, я не за ними пришел, — сразу же пришлось успокаивать хозяина лавки мне. — Не за ними. Просто, говорят, существуют специальные чары, от которых такие пули детонируют…

— Существуют, — отложил амулет вместе с тряпочкой на стол торговец. — И что?

— А насколько сильно они детонируют? — перевел я взгляд с висевших у стены пучков черных перьев на сверкавшую драгоценными камнями подвеску, помещенную в отдельную витрину прямо под освещавшей помещение чародейской лампой.

— Да как вам сказать? Сильно или несильно — каждый для себя сам определяет, — проследил за направлением моего взгляда хозяин. — Так же как красиво и некрасиво.

— Логично, — согласился с ним я. — Тогда, чисто теоретически, допустим, в магазине пистолета девятого калибра восемнадцать спецпуль. Что будет с рукой человека, если они вдруг, опять–таки чисто теоретически, сдетонируют?

— Чисто теоретически, — ответил торговец, явно все еще пытавшийся вспомнить, где он раньше мог меня видеть, — ему оторвет кисть. На практике магазин в таких ситуациях редко когда бывает полным и дело обходится ампутацией пальцев.

— Вот оно как, — задумался я над словами хозяина лавки и теперь уставился на покрытый сложной гравировкой металлический жезл, в назначении которого с ходу разобрать не удалось.

— А с какой целью интересуетесь? — Торговец убрал начищенный до блеска амулет в верхний ящик конторского стола и вытер руки о замызганное полотенце.

— Мне интересно, сколько бы стоил заряженный такими чарами амулет? — провел я рукой по панно, выложенному из полудрагоценных камней. — Если не ошибаюсь — это какой–то охранный артефакт.

— Чисто теоретически такой артефакт стоил бы никак не меньше двух рублей серебром. — Торговец открыл одну из витрин и достал какую–то костяшку.

— Почему — теоретически? — насторожился я.

— Они выведены из гражданского оборота, — объяснил хозяин лавки. — Артефакты подлежат конфискации, их владельцы будут вынуждены уплатить весьма солидный штраф в казну.

— Как интересно! — огорченно протянул я. — Разрешение, так понимаю, получить нереально?

— Все продается в этом мире и все покупается. Вопрос в цене. Ну да мы не о том, — пожал плечами торговец и протянул мне резную костяную трубочку. — Есть масса не менее замечательных артефактов. Вот, например, что вы скажете об этой вещице?

— «Кошачий глаз», — потер я пальцами теплую костяшку, в которую было залито заклинание, позволяющее видеть в полной темноте. — Полностью заряженный. Стоит не более полуимпериала.

— И, что самое важное, не подлежит обязательной сертификации, — внимательно уставился на меня торговец.

— Это, конечно, плюс. — Я осмотрел амулет внутренним взором, но не смог обнаружить ничего подозрительного. Разве что заклинание в нем какое–то скользкое. Ты его прощупываешь, а взгляд так в сторону и уходит. Никак на биении в костяшке энергетической жилки сосредоточиться не получается. — Вы, полагаете, он мне может пригодиться?

— Если вы готовы выложить за него два рубля серебром, — кивнул хозяин лавки.

— Полтора.

— Продано! — не стал упираться торговец. — Его, главное, заблаговременно активировать надо. Очень занимательные метаморфозы тогда произойдут.

— Понятно. — Я отсчитал шесть червонцев и выложил их на канцелярский стол. И без этих пояснений, наконец, удалось уловить искусно укрытое под безобидной оболочкой запрещенное заклинание. Но это мне. Простому гимназисту провести такую проверку никогда в голову не придет. — Гарантия?

— Еще никто не жаловался. Но если что — приходите, заменим, — радушно улыбнулся хозяин лавки и смахнул монеты в ладонь. — Что–нибудь еще?

— Да смотрю — у вас совсем ведьмовских талисманов не осталось… — Я обвел рукой витрины, ни у одной из которых не было зеленого задника. — Даже странно как–то…

— Демпинг и недобросовестная конкуренция, — помрачнел мой собеседник. — Даже с минимальной накруткой их поделки у меня стоят дороже, чем если покупать их напрямую.

— А сколько времени придется убить на поиски? У ведьм обычно выбор небогатый.

— До недавнего времени так и было, но теперь они просто выдавливают конкурентов, — горестно вздохнул торговец. — Три лавки на северной окраине открыли. Три! А денежных покупателей у нас раз, два и обчелся…

— И с чем связывают такую экспансию? — не показывая своей заинтересованности, все же поинтересовался я.

— Точно никто ничего не знает.

— А не точно?

— Вас интересуют слухи? — Торговец снял очки и прищурился.

— Меня интересует ваше мнение.

— Мое мнение — в Лиге назревают большие перемены, — подошел к своему столу хозяин лавки. — Не знаю, кто или что их вынуждает, но Сестры Холода начали реформировать свою архаичную организацию.

Я остановился у входной двери:

— Вы о разрешении браков?

— О браках, о мужчинах–наемниках, о гетто, о расширении торговли, — начал перечислять, загибая пальцы, торговец. — Поодиночке — это пустяки, но вот в совокупности…

Я кивнул и вышел на улицу. Дружинники по–прежнему мотали кишки пытавшемуся что–то втолковать им водителю, и мне удалось незаметно проскользнуть в ближайший проулок. Слова хозяина «Серого святого» запали в душу, и никак не удавалось убедить себя, будто происходящее в порядке вещей. Слишком уж долго валькирии безвылазно сидели на западе Форта, и слишком активно они начали подминать под себя северную окраину. Не говоря уже о других странностях. И даже попытка захватить меня вполне укладывалась в несколько параноидальную теорию о том, что они заключили с кем–то негласный союз.