Кофе, можжевельник, апельсин (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 37

Я посмотрела наконец на Лайзо и осеклась.

— Что же вы делаете, Виржиния? — пробормотал он. — Думаю, вы и сами не понимаете… А, будь что будет. Пусть он глядит, сколько хочет.

— Глядит — кто? — только и успела удивиться я, а потом случилось невероятное.

Лайзо меня обнял.

Он был в своём нелепом зимнем пальто и, кажется, в двух свитерах одновременно, я — в меховой накидке, но прикосновения ощущались так остро, словно нас разделял от силы тончайший слой шёлка.

Я чувствовала, как у Лайзо билось сердце, хотя и понимала, что это невозможно — через все слои и преграды. Моё же, кажется, замерло.

— Что вы себе позво…

— Ничего. Уже ничего, — произнёс он, отстраняясь. — Будьте осторожны, Виржиния. Если придётся поспорить с Лорингом — не выступайте против него в одиночку. И не встречайтесь ни с кем без сопровождения, даже если и в церкви. Доброй ночи.

Лайзо быстро, едва ли не переходя на бег, пошёл к калитке с чёрного хода, слегка пригибаясь из-за встречного ветра. Я шагнула следом, но вовремя опомнилась и замерла на месте, прижимая руки к груди. В голове был сумбур. Дубопоклонники, семейные неурядицы Лорингов, даже убийства — всё стало таким незначительным, таким далёким…

— Святые Небеса, какая глупость… Какая же глупость! — рассердилась я на саму себя, зачерпнула горсть снега, как Лиам нынче утром, и на мгновение приложила к щекам.

Помогло.

Дома никто ничего не заметил — ни Паола, которая читала детям книгу в гостиной, ни Мадлен, которая забрала у меня накидку, доложила, что домашнее платье готово, и унеслась вновь на кухню, помогать миссис Аклтон. Я уже почти сумела убедить себя в том, что ничего особенного не произошло, когда у самых дверей своей спальни увидела дядю Клэра.

Никаких объяснений не потребовалось — его заледеневший взгляд был достаточно красноречивым.

— Вы видели, — спокойно произнесла я, хотя кровь у меня, кажется, вскипела.

— Я ничего не скажу о поведении этого мерзавца, — тихо, но яростно ответил Клэр. — Мужчины мыслят одинаково. Но вы, Виржиния?

— Полагаете, мне следовало огреть его тростью? — саркастически поинтересовалась я, но дядя и бровью не повёл.

— У вас не было трости, дорогая моя неразумная племянница. А если бы и была — вы бы ничего не сделали. Это не он догнал вас. Это не он завязал беседу. Это не он смотрел снизу вверх, словно готов был…

Будь на моём месте леди Ватсберри, она отвесила бы пощёчину.

Леди Клэймор упала бы в обморок.

Я размахнулась — и ударила Клэра по больному плечу.

— Кш-ш…

Из горла у дяди вырвалось какое-то странное шипение пополам с кашлем; он побледнел и отшатнулся к стене.

— Не смейте вмешиваться в мою жизнь, — произнесла я. Голос дрожал; надеюсь, это не выглядело жалко. — Я никогда не совершу ничего, что осудила бы леди Милдред. И ваши инсинуации… отвратительны.

Клэр посмотрел на меня исподлобья и сладко улыбнулся.

— Воистину, достойно настоящей леди.

— Я всегда буду леди. А вот вы джентльменом не станете никогда, — ответила я и, упрямо вздёрнув подбородок, вошла в свою комнату, захлопнула дверь и задвинула щеколду.

И лишь затем позволила себе рухнуть в кресло и согнуться от фантомной боли.

Мне хотелось догнать дядю Клэра сейчас же, извиниться и сказать, что я понимаю его беспокойство, понимаю, что он желает лишь добра. Что он всё правильно говорит: нельзя было догонять Лайзо, завязывать беседу в уединённом месте. А Лайзо, как видно, слишком хорошо знал свою порывистую натуру, потому и старался отступить подальше, отвернуться…

Я совершенно не понимала мужчин. Клэр говорил об этом раньше, и он был прав. Но вот так злословить, бросать в лицо обвинения в недостойном поведении! Конечно, нельзя оправдывать и мой порыв. Не подобает леди бить по больному месту — и в буквальном смысле, и в переносном. И показывать свой гнев — тоже.

Наконец, стоило признаться хотя бы себе самой: если бы я чувствовала собственную правоту, то попросту не стала бы злиться. Оскорбилась бы, возможно. А ярость — знак вины.

Аппетит пропал совершенно. Я сослалась на головную боль и попросила Мадлен извиниться за меня. Кажется, она что-то заподозрила, хотя расспрашивать не стала, а ближе к ночи всё-таки принесла мне сладкого пудинга, травяного чая и немного сушёных фруктов. Чтобы не огорчать её ещё больше, я поужинала и сделала вид, что ложусь спать, но не смогла и глаз сомкнуть.

И, когда глубоко за полночь в дверь забарабанили, почувствовала даже облегчение.

Мы наскоро оделись — я только и успела, что накинуть шаль поверх пеньюара, а Мэдди как-то умудрилась влезть в платье. Внизу мистер Аклтон, слегка растерянный спросонья, отпирал замки.

На пороге стояли двое; из-за объёмных шуб с уродливыми капюшонами нельзя было даже понять — мужчины это или женщины, но потом одна из гротескно-пугающих фигур заговорила:

— Леди Виржиния, прошу прощения за поздний визит, но, кажется, нам всё же нужна ваша помощь.

Я тут же узнала Кэрол Лоринг. Рядом стояла, опираясь на её локоть, Рэйчел.

— Проходите, прошу. Мистер Аклтон, приготовьте ещё комнату, пожалуйста.

Сёстры шагнули через порог, к свету, и в глаза сразу бросилась пугающая деталь: Рэйчел сильно хромала.

— Вы не ранены? — спросила я, чувствуя, как сердце сжимают призрачные коготки. — Может, поискать врача?

— Нет-нет, — выдохнула старшая из сестёр. Она была бледна, однако держалась стойко. — Всё в порядке. Я подвернула ногу, когда шла через сугробы. Автомобиль завяз на половине дороги, пришлось его оставить и идти пешком.

— Автомобиль? Святые Небеса! — тихо ахнула подоспевшая миссис Аклтон.

Кэрол мотнула головой и заговорила — быстро и нервно:

— Никогда не думала, что отважусь на что-то такое… Я не раз видела, как дворецкий заводит машину и едет, однако сама ни разу не пробовала. Но мы так испугались! Надеюсь, что отец нас не сразу догонит, да вот только мы часть пути прошли пешком, а он умеет быстро ходить на лыжах… А что, если он придёт сюда?

В глазах у меня на мгновение потемнело. Но права на слабость я не имела, а потому ответила твёрдо:

— Если вы не упоминали о том, где намереваетесь скрыться, он вряд ли в первую очередь направится сюда. Скорее, пойдёт на станцию, чтобы не позволить вам уехать на первом утреннем поезде. Или проверит дома ваших подруг. У вас ведь есть подруги?

Кэрол отвела взгляд в сторону, а Рэйчел скривила губы в горькой улыбке:

— Подруги? Боюсь, что нет, леди Виржиния. Отец не считал, что девушки из деревни заслуживают того, что общаться с ними. К тому же они все работают и заняты целый день, в отличие от нас. Да и не так уж часто мы появлялись тут. Разве что в церковь ходили каждое воскресенье. Отец Адам всегда хорошо относился к нам…

Первой мыслью было: а вдруг в поисках сбежавших дочерей Лоринг ворвётся в церковь? А затем подумалось, что ещё он может вломиться в дом к Роберту Блаузи — из-за романтических чувств Кэрол. Ведь зачастую девушки сбегают из родного гнезда именно к возлюбленным.

Однако ни то, ни другое предположение я вслух не высказала, а вместо этого успокоительно коснулась плеча Рэйчел и произнесла уверенным тоном:

— Даже при наихудшем раскладе мистер Лоринг не сумеет ничего сделать. Дверь крепкая, окна высоко. Да и семейная ссора — это одно, а попытка ворваться в дом к леди, к графине — нечто совсем иное. Скажите, вы голодны? В любом случае, чашка чая не повредит. Миссис Аклтон, могу ли я рассчитывать на вас?..

— Да, конечно, — ответила она растерянно. В глазах её читалось недоумение. Ещё бы, посреди ночи в двери стучатся две испуганные девицы и просят о защите!

Время терять было нельзя. Когда мистер Аклтон вернулся и сообщил, что комната готова, я попросила его позвать Эллиса. Затем разбудила Паолу и препоручила её заботам Кэрол и Рэйчел. После мы вместе с миссис Аклтон обошли дом и проверили, все ли окна и двери заперты. Оставалось самое неприятное — сообщить о случившемся дяде Клэру. И если разбудить его могла и Мадлен, то объяснять всё равно пришлось бы мне.