Эверблейз (ЛП) - Мессенджер Шеннон - Страница 4

- И записка, - добавила Софи, снимая пробку, переворачивая пузырек и тряся его, пока скрученная бумажка не выскользнула на свободу.

Киф схватил записку раньше, чем она смогла до нее дотронуться.

- Прочитать это должен тот, кто не покрыт болотной грязью.

Он был прав.

Она вытерла руки о траву, когда Киф нахмурился, прочтя записку.

- Что? - спросила она.

- Тебе же это не нравится.

- Обычно нет, - Черный Лебедь мог быть до раздражения неясным со своими подсказками. Но она была счастлива, что имеет с ними связь. Или имела, пока Киф не показал ей записку.

Жди инструкций и придерживайся плана.

- Они могли, по крайней мере, снова зарифмовать, - сказал он, засовывая записку обратно в булытку. - А что за план?

Софи взяла флакон и понюхала горлышко, морщась от знакомого соленого запаха.

Это был тот самый флакон, из которого она выпила целую унцию лимбиума - в ходе чего и чуть не умерла из-за аллергии - поэтому могла снова излечивать сознания.

- Прентис - это план, - сказала она Кифу, потирая шрам в форме звезды на тыльной стороне ладони. Мистер Форкл ввел ей измененное человеческое лекарство, чтобы остановить аллергию, и рана от игры никогда не пройдет. - Они говорят мне подождать, пока не решат, что настало время вылечить его.

- Да, ну все равно я считаю, они могли бы зарифмовать это. Жди инструкций и придерживайся плана. Теперь отправляйся безопасно домой, настолько быстро, насколько ты можешь!

Софи была слишком разочарована, чтобы смеяться.

Она точно хотела вылечить Прентиса, но не хотела ждать.

Прентис был Хранителем у Черного Лебедя, и тринадцать лет назад он позволил сломать свой разум в разрыве памяти, чтобы сохранить существование Софи в тайне от остальных эльфов. Она ненавидела то, что он был заперт в маленькой камере в Изгнании, стонущий, несущий бред и ждущий, что она вытащит его из темноты.

К тому же, каждый день увеличивал шанс на то, что разум Олдена снова может сломаться. Его чувство вины из-за того, что он участвовал в разрыве памяти Прентиса, однажды уже разрушило его сознание… и хотя Софи и вылечила его, единственный способ убедиться в его безопасности - это вернуть Прентиса назад.

Но Советники по-прежнему решали, позволить ли им исцелить Прентиса. Судя по всему, и Черный Лебедь был доволен, сидя сложа руки и ожидая.

- Эй... а как они узнали, что мы придем сюда? - спросил Киф, когда Софи спрятала бутылочку в карман немного дальше, чем ей было нужно. - Я имею в виду, что они справляются с самыми невероятными вещами... но я сомневаюсь, что даже они могли угадать, что у тебя будут проблемы с телепортацией, и ты случайно перенесешь нас к своему старому дому вместо нового.

- Да, - согласилась Софи, ненавидя тот факт, что единственная новая переданная ей записка от Черного Лебедя, возможно, вовсе не была новой. - Они должно быть лишь предполагали, что я в итоге приду сюда.

У нее по-прежнему была более серьезная проблема, которую нужно решить, чем упрямство Черного Лебедя... снова.

Ни она, ни Киф не были достаточно взрослыми, чтобы у них были собственные следопыты, поэтому они должны были добраться до ПрыжокМастера - устройства, сделанного из переносящих кристаллов - для того, чтобы переместиться в Святилище.

- Твой домашний кристалл с тобой? - спросила она Кифа

- Да. А что?

- Телепортировать небезопасно, пока я не выясню, что идет не так. К тому же, не похоже, что здесь есть скала, с которой можно спрыгнуть. А если мы вернемся в Хевенфилд, Сандор не даст нам уйти... особенно теперь, когда мы можем перенестись только к воротам Святилища и ждать, когда нас впустят.

Киф уставился на свои ноги, выглядя невдохновленным этой идеей, как чувствовала Софи. Его отец определенно принадлежал ее к списку Людей, Которых Ей Нравилось Избегать.

- Мы нужны Силвени, - сказала она, напоминая это себе так же, как и ему.

- Я знаю. Но...

- Что? - спросила она, когда он не закончил.

- Я... не переношу друзей домой.

Он теребил брошь, приколотую к его накидке – Фамильный Герб семьи Сенсен. Две украшенные драгоценностями руки, держащие свечу с изумрудным пламенем. Его отец отдал его ему лишь две недели назад, хотя большинство детей носили свои фамильные гербы всю жизнь.

- Хорошо, - медленного выговорила Софи. - Думаю, тогда мы вернемся обратно в Хевенфилд. Если мы побежим прямо к ПрыжокМастеру, то, может быть, выберемся оттуда раньше, чем Сандор сможет нас остановить.

- Нет, мы не сможем.

Возможно и нет. Гоблинская суперчувствительность Сандора обнаружит их спустя секунду, после прибытия.

- Все же стоит попробовать, - она вынула свой домашний кристалл - кулон с одной гранью - и подняла его к свету.

Киф смотрел на луч, преломляющийся прямо над землей.

- Это глупо.

Он вынул свой домашний кристалл и создал другую световую дорожку.

Софи не нужно было быть Эмпатом, чтобы почувствовать напряжение в его руке или то, как дрожали его пальцы, когда они сплетались с ее собственными.

Ее руки тоже дрожали.

Но никто из них ничего не сказал, когда они ступили в свет. Затем теплый, легкий прилив унес их обоих.

Глава 3

- Ого, - прошептала Софи, уставившись на особняк, возвышающийся над ней.

На самом деле, особняк не самое подходящее слово.

Небоскреб, может?

Хотя основываясь на дергающемся чувстве в ее животе, Зловещая Башня Судьбы, возможно, подошло бы больше.

- Да... мой отец из того типа людей, для которых «больше, значит лучше», - произнес Киф, когда провел ее через металлическую арку со словами «Тень Свечи», вплетенными в узор.

Софи вытянула шею, пытаясь угадать, насколько высоко поднималась башня. Там было, по крайней мере, сто этажей, прежде чем главное здание разделялось на серию узких башен, каждую их которых венчала кривая золотая крыша, которая напомнила Софи пламя. Но не было никаких окон, чтобы подтвердить ее правоту. Кристаллические стены были совершенно гладкими без промежутков кроме единственного золотого дверного проема, который был удивительно маленьким для такого массивного места.

Киф прижал ладонь к ручке, и дверь со свистом открылась, скользя по гладкому черному полу без шипения. Холл, в который они вошли, был пуст за исключением серебряной винтовой лестницы, которая постепенно поднималась до тех пор, пока Софи не теряла из виду закручивающиеся ступени. Стены внутри были такими же гладкими, как и снаружи, но кристалл пылал тысячами синих огоньков, уложенных между гранями.

Бейлфаер, поняла Софи.

Только Пирокинетик мог зажечь пламя бейлфаера, а пирокинез был запрещен тысячу лет назад... после несчастного случая, который погубил пять человек. Но Софи не поэтому была в ступоре от увиденного.

Бейлфаер был отличительным знаком Финтана... пока он не превратил его в Эверблейз.

До того как она смогла заблокировать изображение, лицо Финтана заполнило ее разум, и не злого, неповинующегося Финтана, которого она видела в Изгнании, и не опрометчивого Финтана, окруженного неоновым желтым огнем, который она видела, когда исследовала его воспоминания.

А огорченного, запуганного Финтана после разрыва памяти, который она помогла выполнить, раскачивающегося назад и вперед в камере, его крики эхом отзывались от стен, когда она и Олден оставили его в безумии...

- Ты в порядке? - спросил Киф, хватая ее за руку и возвращая в реальность.

- Конечно.

- Ты понимаешь, что не можешь врать Эмпату, верно?

- И все же ты попробуешь это делать все время, - прогудел низкий голос.

Звук вращающейся лестницы приглушил стон Кифа, и секунду спустя лорд Кассиус сошел с лестницы в холл.

Глядя на светлые волосы и ледяные голубые глаза, фамильное сходство между отцом и сыном было невозможно не заметить... хотя искусно взъерошенная прическа Кифа и незаправленная рубашка резко контрастировали с безупречностью лорда Кассиуса.