Молодая элита (ЛП) - Лу Мари - Страница 50

Хватаю сестру за руку и тяну нас в тени. Мы медленно и осторожно петляем по извилистым улицам, пока не оказываемся прямо рядом с главной площадью. Здесь мы приседаем, прячась в тенях моста через канал, и наблюдаем за тем, как площадь еще больше заполняется людьми.

Так много людей обычно собирается на площадях в рыночные дни, но этим утром все ведут себя пугающе тихо, со страхом ожидая, что же огласят Инквизиторы. Я обвожу взглядом крыши, выступы которых украшают статуи богов. Сегодня их заняли Инквизиторы, но даже несмотря на это, где-то там, среди черепицы и дымоходов, должно быть, притаилась Элита.

Я всё еще слаба, но воздух на площади потрескивает от страха — темного и вибрирующего. И он подпитывает меня.

Я улавливаю на балконе Башни какое-то движение. Мелькает бело-золотая мантия — блеск одежд Главного Инквизитора Кенетры, идущего в сопровождении солдат. Я напрягаюсь. Мгновением позже на балконе появляется Терен.

На нем официальный наряд для торжественных случаев — блестящие белые доспехи под струящейся белой мантией с золотыми узорами. Плотный плащ крепится на его плечах и лежит за спиной тяжелыми складками. На балкон как раз падают солнечные лучи — что и было задумано дворцовым дизайнером — и Терен сияет, озаренный их светом.

Затем я замечаю, что он привел с собой пленника.

У меня вырывается вздох, сердце сжимается.

Два Инквизитора удерживают между собой закованного в цепи парня с длинными черными волосами. Его дорогие алые одежды порваны и испачканы. Он запрокидывает голову, когда Терен приставляет к его горлу меч. Его лицо угрюмо, но я сразу его узнаю.

Рафаэль.

Это по моей вине он тут.

Терен поднимает свободную руку.

— Граждане Эстенции, — обращается он к народу. — С тяжелым сердцем приношу я вам эти новости. — Он делает паузу. — Король умер. Править будет Ее Величество королева Джульетта. Завтра вечером на арене Эстенции пройдут похороны короля. Ваше присутствие обязательно.

Он снова на несколько секунд умолкает, чтобы потом продолжить:

— С предателями и мечеными мы теперь будем разбираться по-другому. Ее Величество не потерпит преступлений против короны.

Если бы Энцо успешно завершил свою миссию, то он убил бы и свою сестру, королеву. Его богатые покровители оказали бы ему поддержку. И сейчас бы он уже действовал. Но этого не будет. Не тогда, когда в заложниках у них Рафаэль. И тут я осознаю, почему именно Терен, а не Джульетта обращается к толпе. Она знает, что должна себя защищать.

Смерть короля предстает передо мной в другом свете. Сейчас я понимаю, кому она была нужна.

Терен давит лезвием меча на шею Рафаэля, и тот морщится.

— На колени, — приказывает ему Терен.

Рафаэль опускается на колени, и алая ткань обтекает его подобно воде. Энергия внутри меня болезненно дергается.

Терен кивает толпе.

— С этого дня, — говорит он, — всем мальфетто запрещено появляться в городе. Они изгоняются на окраины и отделяются от общества.

Молчание толпы нарушается. Слышны вздохи. Шепот. Потом — выкрики. Мы с Виолеттой смотрим на происходящее, в ужасе схватившись за руки. Что Инквизиторы сделают с мальфетто, как только выгонят из города?

Терен повышает голос, чтобы перекричать поднявшийся гам:

— Любой, кто приведет к Инквизиторам непокорных мальфетто, будет вознагражден золотом. Любой, нарушающий приказ, касающийся мальфетто, или укрывающий таковых, будет казнен.

Я могу дотянуться до Рафаэля? Кто-нибудь из нас может? Я осматриваю площадь. Невозможно подойти ближе, не привлекая тем самым внимания. А ошибиться нельзя. Одно неверное движение — и Терен перережет Рафаэлю горло. Площадь окружают Инквизиторы, я не смогу подобраться ближе, особенно в своем состоянии. А отсюда спасти Рафаэля не выйдет.

Виолетта поворачивает голову. У нее странное, задумчивое выражение лица.

— Здесь еще есть Элита, — шепчет она.

Я не сразу соображаю, что сестра способна на то же, что и Рафаэль — она чувствует поблизости других из Элиты. Я вскидываю на нее взгляд.

— Помимо Терена?

Сестра кивает.

— Сколько?

Сосредоточившись, Виолетта мысленно подсчитывает их, и наконец отвечает:

— Четверо.

Четверо. Остальные здесь. Энцо тоже смотрит на это.

Терен обводит взглядом толпу. Его голос разносится над площадью:

— Мальфетто — бич нашего населения. Они хуже собак. Презренны. — Наклонившись, Терен хватает Рафаэля за волосы, вздергивает его на ноги и снова надавливает мечом на горло. — Такие люди — проклятье нашей страны. Они — причина того, что вы бедствуете. Чем больше мальфетто мы уберем, тем богаче станет наша страна. Тем богаче станете вы. — Он возвышает голос: — Ты видишь это, Жнец?

Терен пытается выманить нас. Толпа колышется, встревоженная и взвинченная до предела. Люди шарят взглядами по крышам и ближайшим аллеям. Как на той рыночной площади, где меня собирались казнить.

Терен сужает глаза.

— Я знаю, что вы наблюдаете за происходящим. Слышал, что этот никчемный мальфетто вам дорог. Я предлагаю вам сделку. Покажитесь. Иначе я распотрошу этого парня прямо здесь, на этом балконе, у вас на глазах.

Энцо не поддается на провокацию. Мы загнаны в ловушку. Я с отчаянием перевожу взгляд с Рафаэля на крыши, где наверное лежит в ожидании принц. Рафаэля невозможно спасти. Никак. Его, действительно, убьют прямо на наших глазах.

И только я думаю о том, что всё кончено, как в толпе кто-то кричит. Затем кричит кто-то еще. На крыше здания рядом с площадью поднимается темный силуэт.

Это Энцо.

Его лицо скрыто за серебряной маской, но слова доносятся до нас четко и ясно. Я смотрю на него с бьющимся в горле сердцем.

— Я предлагаю свою сделку, Главный Инквизитор, — ледяным от ярости голосом произносит он. — И мы поклянемся выполнить ее перед лицом богов. Я вызываю тебя на дуэль. Мы встретимся с тобой в открытом бою на арене Эстенции, утром, в день похорон короля. Я буду биться с тобой один.

Толпа на площади хранит полную тишину, ловя каждое слово Энцо. Инквизиторы спешат к нему по крышам, но я знаю, что стоит кому-то из них приблизиться, и он в мгновение ока исчезнет. Терен, должно быть, тоже это знает, потому что останавливает стражей поднятием руки.

— Если выиграю я, — продолжает Энцо, — тогда Инквизиция освободит того, кого ты держишь пленником. С него будут сняты все обвинения в грехах и неправедных действиях, и он будет отпущен целым и невредимым. — Он надолго замолкает. — Если выиграешь ты, то я умру.

Это будет бой не на жизнь, а на смерть.

Терен с Энцо долгие секунды смотрят друг на друга, ничего не говоря. А потом по лицу Терена медленно расплывается улыбка. Он кивает принцу.

— Договорились, Жнец. Между нами состоится дуэль, и пусть боги будут ее свидетелями.

Аделина Амутеру

Мы с сестрой возвращаемся в безопасность катакомб, и только с наступлением вечера, бросившего на город длинные тени, я осмеливаюсь оставить туннели и вывести Виолетту наверх.

— Куда они направляются? — спрашиваю я сестру.

Мы почти вслепую бежим по темным улицам, уповая на то, что не заблудимся.

— Я слабо чувствую их, — отвечает мне сестра прерывистым, напряженным голосом. Она старается поспевать за мной, держа меня за руку. — Направо. Думаю, они идут туда. — Виолетта указывает на ряд зданий, окруженный арочными проемами. Университет.

— Это одно из их убежищ.

Мне не следовало бы возвращаться к членам общества «Кинжала», но Рафаэля держат в заложниках, а Энцо готовится к завтрашней дуэли с Тереном, и я остро ощущаю узы, связавшие нас за последние несколько недель. Мой шаг ускоряется. Я не могу просто уйти, оставив Рафаэля умирать. Возможно, Данте единственный, кто хотел избавиться от меня. Возможно, я им не безразлична и всё еще могу быть членом их общества.