Братья по крови - Робертс Нора - Страница 54

— На самом деле это не венгерский гуляш. У него сербско-хорватское происхождение.

— Отличное жаркое, — похвалил Фокс. — Независимо от происхождения.

— Сибил сама как восточноевропейский гуляш. — Куин смаковала половину клецки — больше она не могла себе позволить. — Среди ее предков хорваты, украинцы, поляки — и немного французов, добавивших чувство стиля и нахальности.

— А когда эмигрировали твои предки?

— Кто как, с начала восемнадцатого века до Второй мировой войны. — Она поняла подоплеку вопроса. — Насчет связи с Куин, Лейлой или с тем, что тут происходит, я ничего не знаю. Но попробую выяснить.

— Но связь между нами есть, — сказала Куин. — Тесная.

— Точно.

По взглядам, которыми обменялись женщины, Кэл понял, какая крепкая дружба их связывает. Не кровные узы, а сердечная привязанность.

— Мы подружились в колледже, с самого первого дня. — Куин зачерпнула себе еще гуляша с крошечной клецкой. — Встретились в холле общежития. Жили напротив. Через два дня съехались. Нашим соседкам по комнате было все равно. Мы не разлучались до конца учебы.

— И теперь тоже, — прибавила Сибил.

— Помнишь, как в первый же вечер ты гадала мне по руке?

— Вы гадаете по руке? — удивился Фокс.

— По настроению. Цыганская кровь. — Сибил величественно взмахнула руками.

Кэл почувствовал, как сердце его замерло.

— В Холлоу были цыгане.

— Правда? — Сибил осторожно взяла бокал, пригубила. — Когда?

— Точно не помню. Это из тех историй: бабушка рассказывала, что слышала это от своей бабушки. Примерно так. Однажды летом появились цыгане и разбили тут свой табор.

— Интересно. Вполне возможно, — размышляла Куин, — что кто-то из местных приголубил одну из чернооких красавиц, а через девять месяцев — бац, и готово. Ниточка может привести прямо к тебе, Сиб.

— Одна большая, счастливая семья, — буркнула Сибил.

После еды обязанности распределились естественным образом. Принести дрова, погулять с собакой, убрать со стола, вымыть посуду.

— Кто еще умеет готовить? — спросила Сибил.

— Гейдж, — в один голос сказали Кэл с Фоксом.

— Ну вот.

— Хорошо. — Сиб смерила его взглядом. — Завтрак — это ваша забота. А теперь…

— Прежде чем мы… разойдемся, — сказал Кэл, — нужно поговорить. Лучше перейти в столовую. Мы должны вам кое-что рассказать, — прибавил он, оглядываясь на Фокса и Гейджа. — Откройте еще одну бутылку вина.

— В чем дело? — нахмурилась Куин, когда мужчины вышли. — Что они задумали?

— Похоже, от нас что-то скрывали, — ответила Лейла. — Я чувствую вину и сопротивление. Хотя, конечно, я их не очень хорошо знаю.

— Ты чувствуешь, — возразила Сибил. — Бери еще одну бутылку, Куин. — Она передернула плечами. — И не мешало бы зажечь еще пару свечей, на всякий случай. Как-то… мрачновато.

Друзья предоставили слово ему, подумал Кэл, потому что он тут хозяин. Когда все расселись за столом, он попытался найти правильные слова.

— Мы рассказали, что случилось на лесной поляне, когда мы были детьми, и что происходило потом. Ты, Куин, сама кое-что видела, когда мы ходили туда пару недель назад.

— Да. Сиб и Лейле тоже нужно попасть на поляну — как только закончится буря и мы сможем туда добраться.

— Хорошо, — после секундного колебания согласился Кэл.

— Это не прогулка по Елисейским полям, — заметил Гейдж, и Сибил удивленно вскинула бровь.

— Мы справимся.

— Той ночью произошло еще кое-что, о чем мы вам не рассказали.

— Никому не рассказали, — прибавил Фокс.

— Трудно объяснить почему. Нам было десять, мир рушился, и… Вот. — Кэл выложил свой осколок на стол.

— Кусок камня? — удивилась Лейла.

— Гелиотроп. — Поджав губы, Сибил нерешительно протянула руку. — Можно?

Гейдж и Фокс положили свои осколки рядом с камнем Кэла.

— Выбирайте, — предложил Гейдж.

— Три части. — Куин взяла ближайший осколок. — Правильно? Это три части одного камня.

— Круглой формы, обработанного, отшлифованного, — продолжила Сибил. — Где вы их взяли?

— Они очутились у нас в руках, — объяснил Кэл. — Когда свет погас, тьма рассеялась, земля перестала трястись, каждый из нас сжимал в руке камень. — Он посмотрел на собственную ладонь, вспоминая, как пальцы сжимали осколок, словно от этого зависела жизнь.

— Мы не знали, что это за камни. Потом Фокс выяснил. У его матери была книга о минералах и кристаллах, и Фокс поискал там. Гелиотроп, — повторил Кэл. — В точности подходил по описанию.

— Осколки нужно собрать вместе, — сказала Лейла. — Правда? Камень опять должен стать целым.

— Мы пытались. Разломы четкие, — ответил Фокс. — И осколки подходят друг к другу, как фрагменты пазла. — Он махнул рукой, и Кэл взял все три осколка, соединив в круг.

— Но это ничего не дает.

— Потому что приходится удерживать их вместе? — Куин протянула руку, и Кэл передал ей три осколка. — Они не… сплавляются. Наверное, это самое подходящее слово.

— Мы пытались. Один умник пробовал даже суперклей, — сказал Гейдж.

Кэл бросил на Гейджа смущенный взгляд.

— По крайней мере, клей должен был удержать осколки вместе. Но с таким же успехом можно было использовать воду. Они не держались. Мы пытались связывать камни, нагревать, замораживать. Бесполезно. Они даже не меняли температуру.

— За одним исключением… — Фокс умолк и после кивка Кэла продолжил: — Во время Седмицы они нагреваются. Не до такой степени, что их нельзя держать в руке, но почти.

— А вы не пытались соединить их во время этой недели? — спросила Куин.

— Пытались. Без толку. Единственное, что мы знаем, — в ту ночь, когда Лазарус Твисс привел толпу на поляну, камень висел у Джайлза Дента на шее, как амулет. Я видел. Теперь камень у нас.

— А магию не пробовали? — спросила Сибил.

Кэл слегка поморщился, потом смущенно покашлял.

— Ладно, Кэл, расслабься. — Фокс покачал головой. — Конечно. У меня были книги с заклинаниями, и мы пытались их применить. Потом Гейдж имел беседы с практикующими ведьмами, и мы испытали другие ритуалы.

— Но вы никому не рассказывали о камнях. — Куин аккуратно положила осколки на стол и взяла бокал с вином. — Никому, кто мог бы понять их назначение, использовать. Или узнать историю.

— Мы не должны были этого делать. — Фокс пожал плечами. — Я знаю, это звучит странно, но их нельзя показывать ни геологам, ни викканским верховным жрецам, ни Пентагону. Я просто… Хотя Кэл с самого начала выступал за научный подход.

— Умник, — повторил Гейдж.

— Фокс был уверен, что это неприемлемо. Считал, так будет лучше для всех нас. На том и порешили. — Кэл посмотрел на друзей. — Мы никому ничего не говорили — до настоящего времени. Если бы Фокс возражал, мы бы и вам не сказали.

— Потому что ты лучше всех чувствуешь амулет? — спросила Лейла.

— Не знаю. Возможно. Я верил — и теперь верю, — что мы выжили в ту ночь, стали такими, как теперь, из-за того, что каждый получил осколок. И до тех пор, пока камни с нами, шанс остается. Я это знаю — подобно тому, как Кэл видел камень, узнал его в амулете на шее Дента.

— А ты? — спросила Сибил Гейджа. — Что ты знаешь? Видишь что-нибудь?

Их взгляды встретились.

— Я вижу его целым, лежащим на Языческом камне. Камень на камне. Из него, из красных точек, вырываются языки огня. Потом пламя проглатывает камень, распространяется по плоской поверхности, стекает вниз, словно пелена тумана. Огонь скользит по земле, добирается до деревьев, и они вспыхивают. Поляна превращается в настоящее пекло, в котором не выжил бы и сам дьявол.

Он сделал глоток вина.

— Вот что произойдет, когда камень снова станет целым. И поэтому я не очень тороплюсь туда попасть.

— А может, так он образовался, — предположила Лейла.

— Я не вижу прошлое. Это у нас Кэл специалист. Мое дело — будущее.

— Очень удобно для твоей профессии.

Гейдж перевел взгляд на Сибил, и его губы медленно растянулись в улыбке.