Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Стихотворения и поэмы

Саянов Виссарион Михайлович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Стихотворения и поэмы - Саянов Виссарион Михайлович - Страница 17

Изменить размер шрифта:

24. ПУТЬ НА СИБИРЬ

Ты морщишься, будто слепит катаракта,

До самого полюса свет голубой,

И первые версты сибирского тракта,

Как горные птицы, летят за тобой.

Малиновый сполох ложится, неистов,

Сплошною лавиной срываяся с круч

На горные скаты, на полымя туч.

Так вот где черствела заря декабристов!

От горькой воды подымается порск,

Нехожены тропы таежные,

И тянутся кровли острожные

На многие тысячи верст.

Но там, где шумит яровое,

Ни ночи, ни песни, ни дня,

И звезды проходят конвоем,

Почти задевая меня.

1927, 1937

25. СИБИРСКИЕ РЕКИ

Таежные тропы,

Иргизская топь,

Как облако, медленно тая,

Попутною ночью

Выводят на Обь

Последние горы Алтая.

Спешит пароход,

Натирает бока,

Спеша пробирается лодка,

Зеленое пламя

Качает река

От Бийска до бухты Находка.

И вот уже гор не осталось, уже

Расходятся стены тумана,

Тунгусское солнце на вольной меже,

Прошли облака с океана.

Где берег пустынный

И пасмурный лес,

Там скоро подымутся штреки,

На стыках

Проложенных к северу рельс

Качнутся сибирские реки.

Я знаю:

За россыпью сотен дорог

Бунтует громада речная,

И волны с разбегу

Летят на порог,

На утреннем солнце пылая,—

Как буря,

Срываясь с увалов и с гор,

Как ливень, рванувшийся косо,

Почти что от озера Терио-Нор

До самого нижнего плеса.

Мы ходим по палубам в синюю тишь,

А птицы летят стороною.

И черную пену

Качает Иртыш,

Торопится к морю со мною.

1927, 1937

26. ПРОЖИТЫЙ ДЕНЬ

День прошел от Омска до Тюмени.

Сормовский тяжелый паровоз,

Привыкая к пестрой перемене

Городов, тропинок и селений,

Наш состав, отхаркиваясь, вез.

С Иртыша не доходили тучи.

Вот пришла и отошла гроза.

И скучал случайный мой попутчик,

Чуть прищурив серые глаза.

Делать было нечего; со скуки

Дудочку я срезал из ольхи,

Походил я молча, вымыл руки,

Почитал любимые стихи.

Вспомнил я, как за крутым разгоном

Шла жара и остывала медь.

Грустно было станционным кленам

В это небо низкое смотреть.

Было душно, горько пахли травы,

Стыла медь, и нарастала мгла.

Девушка, что пела у заставы,

Может быть, сегодня умерла.

Смерть придет. Она неотвратимо

Простирает руки надо мной.

Даже легкий ветер от Ишима

Небывалой полон тишиной.

День прошел. Груженые составы.

Синий дым. Коричневая мгла.

Девушка, что пела у заставы,

Может быть, сегодня умерла.

1927

27. ЗА КАТУНЬЮ

Железный котелок, старинная берданка,

Два ледника, бегущие с горы,

Проводников усталых перебранка

И за Катунью первые костры —

Всё это мне припомнилось вначале.

Шли табуны на выбитом корму.

Сто раз вокруг кукушки куковали,

Медвежий след нас вел на Бухтарму.

Покуда шли еще с бухты-барахты,

Срываясь вниз, заброшенные тракты,—

Вдруг услыхав, как соколы кричат,

Встречая утро, я взглянул назад.

Кругом скиты — в лесах непроходимых

Широкоплечий сумрачный народ.

О бородатых строгих нелюдимах

Опять беседа медленно идет.

Они сюда спасаться приходили,

Рубили лес и строили дома,

Зимой медведя мелкой дробью били.

И стала русским краем Бухтарма.

Как в деревнях возвышенности русской,

Здесь тихо жил старинный их уклад,

И тень зари легла полоской узкой

На голубой высокий палисад.

Но вновь кипит живая кровь народа,

В огне горит неопалимый край, —

Седеет склон родного небосвода,

Встречает песней странников Алтай.

1927, 1937

28. РАЗЛУКА

Чуть пахну?ло березой карельской,

Легким ветром пахну?ло, и вот

Над любою дорогою сельской

Городская тревога встает.

Руку в руку, особенным ладом,

Мы скрестили над мордой коня,

И товарищ ударил прикладом

И украдкой взглянул на меня.

Что грустишь ты? Накормлены кони,

Легок путь в эту синюю рань.

Третьи сутки не слышно погони,

Прорезающей путь на Рязань.

И пожму я товарищу руку…

Отзвенят молодые года,

На последний прогон, на разлуку

Загрохочут еще поезда.

В том краю, по-особому бойкий,

Ветер с Ладоги клонится прочь,

Там спешат вытегорские тройки

В ослепительно белую ночь

Мы с тобой разойдемся надолго,

Только помни, как в первом бою

Партизанская била двустволка

И разведчик спускался к ручью.

Только помни крутые тропинки,

Желтый склон пересохшей реки,

Небо, бывшее ярче сарпинки

В день, когда вы входили в пески.

А за теми песками — бойницы.

Половецкие бабы грустят.

До утра перелетные птицы

На старинных курганах сидят.

Падал снег (дальний путь по примете), —

Рассказать это сразу нельзя,

Как в безвестном лесу на рассвете

Фронтовые прощались друзья…

1926,1939