Из рук врага - Плотников Сергей Александрович - Страница 58

— «Действие, предпринятое с изяществом, долженствующим высшим существам», — горько процитировала кого-то Эль. — Многие, особенно пожилые, самые авторитетные и большинство молодёжи слепо верят в свою избранность, видят в силе опыта и знаний свою личную силу, способность навязать волю любому. В старом мире тоже жили люди… и не только. Некоторые государства короткоживущих смогли заставить уважать себя моих сородичей, овладев магией на очень высоком уровне, — с ними даже были заключены прямые договоры о мире и невмешательстве. К сожалению, в мирах абсолютное большинство существ понимают только язык грубой силы, достижения просвещения, мирной науки и искусства волнуют всех в последнюю очередь…

— Но у нас-то нет магии, Башню уничтожили войска империи ещё до воцарения Свята, те крохи, что передали Восточные своим людям-прихлебателям, оказались недостаточно сильны против достижений прогресса военной мысли. — Я подождал, будет ли Эль продолжать, но советница и моя коллега глубоко ушла в себя, и я не стал тянуть глухую паузу, полную тёмной тишины. — С новыми пушками через пару лет империя с одиночным Лесом справится, может, вопрос упирается в средства доставки. Южным можно создать проблем и затормозить, но без прямого вмешательства Западных их не уничтожить и не нанести существенный вред ещё долго. Получается временной клин: пока у нас нет силы, разговаривать с «низшими» никто не будет, а времени и нет — война между Лесами в ближайшие годы перейдёт в самую терминальную фазу. И кто бы ни выиграл, мы в проигрыше.

— И… ничего нельзя сделать? — Кажется, Лайла была готова заплакать.

— Получается, у людей нет сил справиться с одним Лесом лоб в лоб из-за уязвимости к биоугрозе. Причём даже при нашей прямой поддержке: из-за использования фитотехнологий эльфов мы лучше защищены от искусственно стимулированных инфекций вроде лихорадки и аллергий, но разрушить наши конструкты для них — дело плёвое.

Лима даже достала блокнот, в котором делала пометки, причём без ручки, заставляя фитобумагу прорисовывать и запоминать линии и символы.

— Западный Лес эльфов, поддерживая империю, скоро сможет снести любой Лес, кроме Южного, однако южники смогут вообще сами снести все эльфолеса, кроме своего. Таким образом, прогнозируемые исходы: победа Западного либо победа Южного Леса, и в любом случае следующий их ход — расправиться с нами.

— За счёт фактора внезапности, если это вообще возможно, империя при прямой поддержки Арка может успешно уничтожить Лес на Флогосе… наверное, — внёс свою лепту я. — Теоретически после этого может можно предположить успешную с некоторой вероятностью акцию против Южного.

— И Северный Лес благодарит нас за расчищенный мир, — припечатал Стерх. — Как камень, катящийся с горы: куда ни встань, если ты на пути — так и так придавит. Надо быть самому из камня, чтобы его остановить…

— Мать моя… Стерх, да ты гений! Ребята… и девчата, наш лидер-то — о-го-го! — Я представил себе этот катящийся камень… и в голове у меня внезапно прорисовалась вся картинка. Эльфы, магия, фитотехнологии… Накрутили мы себя, а решение-то само напрашивается. Надо было лишь посмотреть под чуть другим углом… Ну и с перепугу достать кое-какие пассивные знания. — Стать такими же по силе? Легко! Я знаю как! Но для этого нужен мир с империей… и показать Южным, какие мы послушные и пушистые… Нам теперь тоже нужно время, но чуть меньше, чем конкурентам… Что вы так на меня смотрите? И нет, я не сошёл с ума! Сейчас всё объясню…

Интерлюдия 10

Мара, остановив карету на вершине одинокого в городском пейзаже холма, стояла и смотрела на императорский дворец… и никак не могла разобраться в коктейле своих чувств. Огромное здание в центре довольно небольшого парка — это было особенно хорошо заметно издалека, вот отсюда — достраивали и перестраивали множество раз. Каждый — каждый! — из её властвующих предков считал своим священным долгом оставить след в истории ещё и добавлением хотя бы крыла или павильона, и не у каждого хватало художественного вкуса или хотя бы мозгов не мешать архитектору возвести что-то красивое и гармонично вписывающееся в существующий архитектурный ансамбль. И хотя Свят Первый и не был родственником по крови предкам-императорам (а до того князьям, снимавшим «сливки» с торговой гавани), дурную инициативу он поддержал особенно активно, правда, занялся прикладной стороной вопроса — удобством проживания и, скажем так, профильной деятельностью.

Древнее тщеславие вылилось в прогрессивные идеи нового монарха, и неоднократно: уже после её отъезда южная часть сооружения-химеры дополнилась длинной кирпичной коробкой удивительно утилитарного дизайна, а над центральной частью комплекса поднялись на высоту пятидесяти метров ажурные мачты из металлических балок, раскинувшие целую сеть растяжек и кабелей на окружающие крыши. Чуть поодаль от основных строений высилась почти достроенная кирпичная труба совершенно заводского вида, добавляя пейзажу некоторую совсем уж эклектичность и слегка сюрреализм. Плюс старую часть дворца тут и там пятнали места проведения ремонтных работ, напрочь уничтожив лепнину и штукатурку, обнажив то каменную кладку, то старый, тёмно-красный кирпич, то вообще дерево, потемневшее от прошедших столетий…

Надо же, и как ей раньше всё это не бросалось в глаза? Все эти различия между старым и новым, этот вечный «ремонт», не утихающий ни на месяц, извечные чужие люди в коридорах и переходах, на лестницах и у дверей, и хорошо, если обычная гвардия. После того как «госпожа посол» в течение почти года прожила в собственном доме на острове Арк, мнение Марины о должной приватности и доступном комфорте значительно изменилось. По крайней мере пятиминутная (!) утренняя прогулка в туалет в специальном платье-после-сна-но-дооблачения (!!), когда по пути тебе попадаются склоняющиеся в преувеличенно уважительных поклонах придворные (!!!), больше не казалась ей чем-то обычным и правильным, впрочем, как и чуть ли не торжественные выносы ночной вазы принцессы. Хорошо, хоть горшку не догадались заставить кланяться лизоблюдов при дворе: что те и глазом не моргнули бы сделать, Мара не сомневалась. И это она ещё не помнила время, когда у дворца даже водопровода не было, не говоря уж о канализации.

Тяжела ты, доля монарха: вместо дома — общежитие (с дверями нараспашку), вместо нормального рабочего места — неудобный трон и тяжёлая, довольно глупая униформа, вместо семьи… м-да, вместо семьи — венценосная супруга и наследники. С другой стороны, по всем канонам она уже… гм… взрослая и самостоятельная, так сказать, единица императорского рода: в обычных семьях в такие лета доверяют и поля самостоятельно пахать, и за прилавком семейной лавки торговать как «хозяину», покрикивая на помощников из наёмных, только разве что служить в победоносной армии империи ещё нельзя — молодые растущие организмы очень не выгодны в плане униформы. Вот восемнадцать стукнет…

— Гхм! Ваше высочество! — Выдержки начальнику охраны хватило ровно минут на пять. Уже приплясывал не только его жеребец, но и он сам, прямо в седле.

— Что-то не так? — Принцесса царственно повернула голову и окинула «своего» человека показательно удивлённым взглядом. — Или есть какие-то особые инструкции от отца?

— Доставить ваше высочество в целости и сохранности! — брякнул начальник телохранителей.

Неужели у отца вся служба охраны так работает или только ей так повезло?

— Что может угрожать мне, урождённой имперке, в коронном городе, да не простом — в самой столице? — Для усиления эффекта Мара даже чуть приподняла одну бровь.

Жест этот был подсмотрен и скопирован у Гуураки Мики по прозвищу Охотник. Этот немногословный советник Республики вообще очаровал её — не мужским обаянием, а как учитель и наставник. Кто ещё может взять тебя на испытания гарпуномёта против акул в естественных условиях в рамках «разработки подвижности протезированной конечности»? Поправка: взять девушку пятнадцати лет в качестве единственного напарника, у которой приживлённые рука и нога ещё не особо слушаются? Ох, как матерился Мора Рокс, узнав об этой истории… слегка постфактум.