Бог в человеческом обличье - Коган Татьяна Васильевна - Страница 31

Фанаты тоже молчали, не понимая, к чему клонит ударник.

– Так это к чему, – продолжил Мэт. – Мы тут подумали и заперли Илью в подвале его дома вместе с гитарой. Поставили ему ультиматум: пока он не сочинит материал для третьего альбома, наружу не выйдет. А поскольку более свободолюбивого человека, чем Крестовский, я не встречал, то смело заявляю: скоро он к нам вернется. С новыми отличными песнями.

Его слова потонули во взрыве всеобщего смеха. Раздались аплодисменты, кто-то даже засвистел от восторга. Матвей повернулся к Марине и лукаво ей подмигнул. Она одобрительно кивнула. Хорошо он выкрутился, молодец. Развеселил народ.

– Но минуточку! – выкрикнул кто-то, посмеиваясь. – Крестовский живет в квартире, а не в доме. Откуда там подвал?

– Ребят, уймите этого умника, – Матвей изобразил гримасу недовольства. – Он мне всю легенду портит.

Новая волна хохота прокатилась по залу.

Марина улыбнулась. Все шло как нельзя лучше. Напрасно она переживала из-за отсутствия Ильи. Встреча прекрасно проходила и без него.

Матвей, как всегда, оказался на высоте. Он производил впечатление эдакой лихой расхлябанности, но внутри него скрывался хорошо организованный, дотошный педант. Например, на каждый концерт он обязательно брал с собой дополнительное оборудование, обосновывая это тем, что запасная стойка, пластик для малого барабана или новые палочки могут понадобиться в самый неожиданный момент. Всегда имел при себе ключ для барабанов, отвертки и плоскогубцы. На саундчек приезжал заранее, чтобы не спеша расставить и настроить «-железо».

Вопрос по поводу отсутствия нового материала Мэт наверняка предвидел. И заранее подготовил красивую отмазку. Умница.

По плану оставалось раздать автографы, и мероприятие можно считать завершенным. Стоявшая рядом Кристина наклонилась и прошептала Марине в ухо:

– Пойдем на второй этаж, у нас там столик накрыт. Выпить хочется.

Марина секунду подумала и кивнула. Выпить ей тоже хотелось. Они бесшумно протиснулись сквозь толпу и свернули на лестницу. Внимательный взгляд провожал их, покуда они не скрылись из виду.

Олег Громов стоял у дальней стены в скудно освещенном закоулке между столиками. Он пришел сюда не ради автографа – его кумира здесь все равно не было. И все же пропустить это мероприятие никак не мог. Особенно после того, как увидел Марину Крестовскую в офисе своего отца.

То, что она покидала кабинет Давида, сомнений не вызывало. Стоял поздний вечер, на этаже не оставалось ни единого сотрудника. Гром видел это, когда направлялся к отцу. Тот отпустил даже секретаршу – ни один наемный рабочий не выдерживал интенсивного графика директора концерна. Но для чего Крестовская приходила в офис финансово-промышленной группы? Что связывало жену рок-музыканта с его, Олега Громова, отцом?

Ему с трудом стоило взять себя в руки и стереть удивление со своего лица, прежде чем войти в кабинет. Отец оторвался от бумаг и поднялся навстречу:

– Олег, не ждал тебя сегодня.

Гром пожал плечами:

– Мне сказали, ты хотел меня видеть… Что-то важное?

– А это ты мне скажи. – Давид указал на кресло, предлагая сыну присесть. – Ты больше недели не появлялся на рабочем месте…

– Донесли уже? – саркастически хмыкнул Гром. Всем хорош семейный бизнес. Всем, кроме полной прозрачности твоих действий. Стоит не прийти в офис – и босс сразу в курсе. Жди нотаций…

– Не донесли, а поделились беспокойством. У тебя что-то стряслось? Ты не заболел?

Вот чего отец никогда не мог понять – это отсутствия рвения к работе. Бизнес для него всегда стоял на первом месте. Даже если бы Гром и правда заболел – это вряд ли бы сошло за оправдание. Потому что у самого отца были и атеросклероз, и стенокардия, и бог знает что еще. Одного у него только не было – страха перед смертью. Вкалывал, как заведенный, пил виски, жрал стейки. И давал фору молодым.

Разве мог Олег рассказать ему о настоящих причинах своего временно угасшего трудового рвения? Признаться, чему посвящал все свободное время последние дни? Отец бы не то что не понял, а в психиатрическую клинику положил.

– Так что там у тебя? – настойчиво повторил Давид.

И Гром соврал. Как привык делать с детства.

Они проговорили полчаса, и Олег распрощался. Уже взявшись за ручку двери, он невзначай обронил:

– Я столкнулся с девушкой в коридоре, когда к тебе шел. Что это за поздняя посетительница?

Отец непонимающе взглянул на сына:

– Без понятия. Кто-то из сотрудников, вероятно, задержался.

Что ж. В их семье не один Гром утаивал правду.

В баре началось движение – фанаты ринулись к столу, за который переместились музыканты, чтобы раздать автографы. Олег постоял еще пару минут и направился к выходу.

Двадцатью минутами позже Марина, Мэт, Андрей и Кристина сидели на втором этаже бара и шумно обсуждали прошедшее мероприятие. Девушки пили вино, Крепостной – водку, а Мэт потягивал пиво.

– …и когда она приспустила лифчик, я клянусь всем святым, там была татуха с моим изображением, – заканчивал историю Андрей. – Прямо на груди, мое лицо!

Кристинина улыбка не предвещала ничего хорошего:

– Как же ты заметил татуировку, если при виде обнаженной груди ты практически слепнешь? Может, ты был пьян и тебе померещилось?

Андрей не заметил угрозы в ее голосе:

– Стараешься быть с людьми честным и открытым, а они думают, что ты алкоголик. Я серьезно говорю. Была тату с моим изображением. Только без обид, ладно?

– Что ты, какие обиды? Я просто выцарапаю тебе глаза, вот и все, – ледяной взгляд Кристины слегка остудил Крепостного. Он демонстративно махнул рукой и налил себе очередную стопку.

Марина с трудом сдержала улыбку:

– Ты к нему очень сурова. А ведь у музыкантов тонкая душевная организация.

Кристина повернулась к Андрею с притворным сочувствием:

– Ты ведь не заплачешь, да?

– Мужики не плачут, – пьяным голосом пролепетал тот.

– И я даже знаю почему, – согласилась Кристина. – Боятся, что тушь потечет.

Все рассмеялись, хотя подколка была злая. Первое время Крепостной перед концертом подводил глаза черным карандашом, чтобы добавить себе инфернальности. Потом, видимо, решил не выбиваться из коллектива и краситься перестал. Но шутки по этому поводу до сих пор не прекращались.

Лично Марина ничего против творческого макияжа не имела. В конце концов, у них не церковный хор, а серьезная рокерская группа. Оригинальная такая. Без вокалиста.

Она повернулась к Мэту:

– Ты отлично сымпровизировал по поводу подвала. Классно получилось. Разрядило обстановку. Не подозревала, что ты такой знаток биографий классических композиторов.

Мэт посмотрел на нее. На короткий миг в его глазах мелькнула необычная злая решительность и тут же исчезла. Он тряхнул шевелюрой и улыбнулся:

– Говори уж прямо. Ты не подозревала, что я вообще знаю фамилию хоть одного композитора, да?

– Не выдумывай, – смутилась Марина. – Я помню, что ты в музучилище отучился. Просто действительно твоя история очень кстати пришлась.

– Неплохая идея с подвалом, согласись? Возбуждает.

Марина ущипнула его за локоть:

– Изыди, сатана. Я же знаю, что ты хороший, добрый человек. Это во?первых. А во?вторых, Илья, как видишь, скрывается.

– Ну скрывается, и что? – встрял Андрей. – Любому иногда нужно побыть в одиночестве. Поразмышлять без посторонних…

– Никто ему в этом праве не отказывает, – с досадой возразил Матвей. – Я просто подумал: а может, с ним что-то случилось?

– Так сообщите в полицию, – предложила Кристина, любовно поглаживая Андрея по гладкому черепу. – Пусть отыщут.

– Он же предупредил, что исчезнет на какое-то время. Телефон у него включенный. Илья просто не отвечает. Потому что не хочет отвечать. И если он спрятался, то полиция его вряд ли отыщет. Он даже машину свою не взял, своим ходом куда-то рванул, – протянула Марина и неожиданно оптимистично добавила: – Илья скоро найдется.