Предыстория. Книга первая - Тармашев Сергей Сергеевич - Страница 34

Так всё и началось. Поначалу Харальд, когда у него выдавалось свободное время, прилетал на Хагард, в земли побратимов, в родовую усадьбу Хельги, где проходили первые беседы. В гостях у будущих родственников он сразу почувствовал себя словно дома: каста воинов — всегда каста воинов, из какой бы галактики сияющих она ни была. Славный харрийский род умел воспитывать и мудрых военачальников, и бесстрашных бойцов, и прекрасных жён. Очаровательная Хельга, как подобает дочери воинской касты, была уравновешена, психически устойчива, рассудительна и покладиста. Изъянов, присущих гражданским кастам, не имелось, Образами родовой крови её род гордился по праву. Через два лета, отводимые заповедями цивилизации сияющих на принятие решения, Харальд и Хельга единодушно пожелали заключить семейный союз немедленно. С тех пор Харальд радуется тому давнему учебному бою всякий раз, когда, возвращаясь из рейда, видит сияющие глаза и волосы любимой, встречающей его у порога.

Тихое сопение в колыбели сменилось настойчивым детским криком, в родильную залу начали заходить женщины рода, и Хельга открыла глаза. Пока родственницы распахивали высокие стрельчатые окна, раскладывали стопки пелёнок, белья и прочих сопутствующих появлению новорожденного вещей, она взяла малыша на руки и поднесла к груди. Младенец немедленно нашёл материнский сосок и принялся сосредоточенно завтракать.

— Обжора, — подытожил Харальд, разглядывая сына. Зачаточные контуры мощного энергопотока, присущего гармоничным, ощущались в крохотном тельце уже сейчас. До четырёх лет хлопот у Хельги с ним будет предостаточно, об избытке энергии ей придётся забыть. Потому необходимо проводить с супругой больше времени, женского потока не хватит для полного перекрытия всех потребностей этой маленькой прорвы. Вот только где воину взять это самое «больше времени», когда на порубежных территориях обстановка ухудшается с каждым летом… Придётся установить в усадьбе кладезь восстановления, с ним Хельге будет легче переносить энергетическое истощение, в случае если боевые действия задержат Харальда вдали от дома надолго… Позже забот будет хватать и у наставников, и у прочих учителей, слишком мощный энергопоток ученика станет конфликтовать с менее сильными излучениями старших родичей, и сынишке придётся набить себе немало шишек. Словом, на ближайшее двадцать одно лето о спокойной размеренной жизни можно забыть. Но эти трудности не значат ничего в сравнении с тем, что потом, много позже, из малыша вырастет могучий ас. Харальд с тёплой улыбкой смотрел, как утонувший в заботливых объятьях Хельги кроха с важной рожицей принимает свою первую пищу, и серебристые детские глазки тихонько пульсируют сиянием в унисон ласковому шёпоту матери. Могучий воин перевёл взгляд в распахнутое окно и посмотрел в небеса, в которых ослепительным огнём сиял голубой сверхгигант Аркон. Сегодня великий день. Гордый древний род стал на ещё одну ступеньку ближе к звёздам.

Глава пятая

Четырёхмерный слой Вселенной, пространство высоких энергий, центральная область галактики Пограничная, солнечная система Рада, планета Хагард, девять лет спустя.

Отколовшаяся грань кристалла дальней связи села точно по месту излома, но оборудование всё равно отказывалось работать в штатном режиме. Концентратор исправно разгонял импульсы до заданного уровня, молекулярная решётка кристалла передавала вибрацию на усилитель, но после поток достигал излома и терял фокусировку. Энергия стравливалась, резонанса не возникало, узконаправленный луч не образовывался. Вообще никакой луч не образовывался. Зато только что приживлённый осколок вновь отваливался, откалываясь точно по плоскости старой трещины. Тринадцатый невесело вздохнул и подобрал в который раз отвалившийся кристаллический сегмент.

— Не получается? — У дверей, ведущих к взлётной площадке, стояла Хельга, держа за руки обеих сестрёнок. Четырёхлетние непоседы тянули мать к выходу, желая поскорее оказаться на улице.

— Нет. — Тринадцатый недовольно насупился. — Я его точно по месту припаиваю, но он постоянно отлетает, когда я запускаю весь кристалл! Он какой-то неправильный! Структура бракованная!

— Быть может, ты что-то не учитываешь? — тактично улыбнулась Хельга. — Свойства материала или оптимальную температуру плавления? Если горелка разогрета сверх меры, молекулярные связи удлиняются, и прочность кристалла падает. Ты не перестарался с подачей энергии?

— Ничего я не перестарался! — злился Тринадцатый, разглядывая сжатый в руке прозрачный жёлтый осколок, плоскость скола которого была уже изрядно оплавлена. — Он плавку не держит, он бракованный! Я его правильно размягчаю, а он не крепится!

— Сделай перерыв, — мягко предложила Хельга. — Пусть структура вещества успокоится, внутренние напряжения кристаллической решётки станут слабее. Пойдём с нами, прогуляемся. — Она посмотрела на дочерей. Обе крохи спрятались за её спиной и украдкой выглядывали, с любопытством прислушиваясь к исходящим от брата всплескам энергии. — Звёздочки мои, мы возьмём с собой братика кататься на лошадке?

— Тррринадцатый опять злится! — заявила одна из крох, старательно выговаривая звук «р». — Лошадка снова будет бояться!

— Ему надо на мишке кататься! — подхватила другая. — Мишка никого не боится! Но я к мишке не пойду, он на меня рычит!

— Я останусь, — Тринадцатый мрачно вздохнул. — Буду дальше кристалл чинить, а то… — Он на мгновение умолк, прислушиваясь к чему-то, и раздосадованно воскликнул: — Ну вот! Отец возвращается… Опять я всё испортил…

— Отец? — Хельга бросила взгляд в распахнутое окно. — В небесах никого не видно…

— Гравитационные возмущения растут, — уверенно ответил сын. — Это его силовая установка. Он уже вошёл в атмосферу, сейчас станет видно.

Его уверенность вновь сменилась досадой. Тринадцатый подал энергию на ремонтную горелку, и её матовая металлическая полусфера вспыхнула тусклой плёнкой холодной плазмы. Он в который раз приложил осколок кристалла связи к месту откола и принялся спаивать разбитое вещество воедино. Исподволь наблюдающая за ним Хельга скрыла улыбку и вновь посмотрела в окно. Высоко в небесах сияла яркая точка, мчащаяся к поверхности земли. Харальд всегда спускался в крутом пике, и его перехватчик можно было узнать издали по одной лишь траектории снижения.

— Папа, папа летит! — дочери тоже заметили стремительно снижающуюся машину. — Мама! Пойдём встречать папу! — Непоседы дружно потащили её к двери. — Скорее, а то не успеем!

Хельга распахнула массивные дверные створы, и дочери умчались вперёд, радостно вереща. Обе карапузины добрались до входных дверей усадьбы, дружно упёрлись в их резную поверхность и принялись сосредоточенно толкать. Отворив тяжёлую створу едва на четверть, они пролезли в образовавшуюся щель и с довольным визгом устремились на улицу, не дожидаясь матери. Та с улыбкой спешила за ними. Тринадцатый посмотрел ей вслед. Через распахнутые двери было видно, как сестрёнки, стоя на посадочной площадке, машут ручонками приближающемуся отцовскому перехватчику. Отец всегда спускался красиво, тут было на что посмотреть. Излишки свободного времени — невиданная роскошь для воина, стерегущего порубежное пространство, а уж для командира рейдовой группы и вовсе. Потому отец имел обыкновение совершать взлёт и посадку по синергетической траектории, дающей максимальную экономию времени. Вот и сейчас небольшая капля его перехватчика на огромной скорости падала вниз, окутанная сияющим облаком энергощитов. В сотне метрах от поверхности отец начал гасить скорость, снял щиты и сгладил возмущения потревоженных воздушных масс настолько ювелирно, что до поверхности не донеслось ни звука. Сияющая капля перехватчика стала серебряной и плавно опустилась на землю в двух шагах от матери с сёстрами. Боевая машина изменила форму с полётной на посадочную, становясь полусферой, и часть её боковой поверхности расслоилась, становясь коротким трапом. В образовавшийся люк вышел отец и с улыбкой подхватил на руки бросившихся к нему сестрёнок. Их ещё не длинные, но уже тугие и объёмистые снежно-белые косички засияли, попав в отцовский поток, и неугомонные непоседы принялись рассказывать ему о чём-то наперебой. Отец понизил твёрдость брони до минимума, трансформируя ее в одежды, и поцеловал подошедшую мать.