Одиннадцать дней осады - Валлю Шарль - Страница 6

Лоранс. Нет!

Рокфёй. Ага! Значит, никто ни о чем не догадывается?

Лоранс. Да, но мне кажется, что следовало бы написать Леони.

Рокфёй. Если нужно, то ничего не поделаешь!

Лоранс. Она будет хранить тайну, я уверена.

Рокфёй. По-моему, лучше всего, чтобы она ни о чем не знала.

Лоранс. Но придется это сделать, друг мой! (Смутившись.) У меня есть мотивы… которых вам я объяснить не могу.

Рокфёй. Это другое дело!

Лоранс. Тише! Вот и она!

Те же, Леони.

Леони (обнимая Лоранс). Ах, дорогая Лоранс, бедная моя подруга!

Лоранс. Бедная моя Леони!

Леони. Как! Только вчера я простилась с замужней женщиной, а сегодня встречаю девицу!

Рокфёй. Вдову, мадам! Безутешную вдову!

Леони. Возможно, здесь просто мистификация этого ужасного нотариуса? Он способен на все.

Лоранс. Увы, нет!

Леони. И все это продолжается целых восемь дней?

Лоранс. Восемь дней!

Леони. И твой муж ничего не знает?

Лоранс. Ничего.

Леони. Почему же ты не открылась ему?

Рокфёй. Я ей советовал, но…

Лоранс. Смелости не хватило.

Леони. Почему?

Лоранс. В тот вечер, когда Рокфёй раскрыл мне роковой секрет, Робер вынужден был провести ночь вне дома. Мне казалось, что у меня есть несколько часов поразмышлять о моем странном положении и моих новых обязанностях, но тут послышался голос мужа; первая и единственная мысль у меня сводилась к тому, чтобы убежать в свою комнату и запереться там.

Леони. Ах!

Рокфёй (в сторону). И хорошо еще, что Робер не вышиб дверь. Растяпа! Насилие над женой — это было бы так восхитительно!

Лоранс. Боже мой! Постучав несколько раз и не дождавшись моего ответа, он решил удалиться. Я же всю ночь не смыкала глаз. В голове мельтешили самые безумные мысли, и я не могла найти покоя в их хаосе, пока не наступил день. Я встала, не зная, что же мне делать: вверить свою судьбу случаю или мгновенной решимости. Мы встретились с Робером, и мой секрет уже готов был слететь с губ, когда строгий и холодный взгляд супруга остановил меня. Может быть, он злился на меня за вчерашнее? Или был недоволен закрытой дверью? Не знаю, но, натолкнувшись на очевидную холодность… я задрожала, сердце сжалось… и я поняла, что признаваться опасно! С тех пор я постоянно в замешательстве, и смелости все меньше!

Леони. Но чего ты боишься?

Лоранс. Почем я знаю? Ты хорошо знакома с моим мужем — он ни лучше, ни хуже других, хотя о делах мирских думает как-то по-креольски… Но скажите-ка большинству из мужей после трехлетнего супружества: «Вы свободны!»

Рокфёй. О, вот это будут гонки! Спасайся, кто может!

Леони. Месье преувеличивает. Многие опять выберут дорогу к мэрии.

Рокфёй. Да… но с другими женщинами!..

Лоранс (Леони). Ты видишь, он успокаивает, и, возможно, прав, дорогая. Робер меня любит, я в это верю… Он — человек чести, но после трех лет брак кажется деревом, принесшим все цветы и плоды… и за падением этого дерева следят без сожалений. Зачем рисковать своим счастьем из-за одного слова?

Леони. Но ты не можешь молчать вечно. Каков будет финал этой комедии?

Рокфёй. Как и положено в комедии — свадьба!

Лоранс. Вот что мне посоветовал Рокфёй: хранить секрет в течение одиннадцати дней.

Леони. Одиннадцать дней! Время, необходимое…

Рокфёй. …для публикации, да… В течение этого срока позвольте мне хлопотать, посылать бумаги, печатать объявления о бракосочетании и т. д. Мэр нашего округа — мой друг, а это значительно упрощает дело.

Леони. А день одиннадцатый?

Рокфёй. В этот день предстоит под каким-нибудь предлогом отвести Робера в мэрию, все еще ничего ему не говоря, а там… Он сразу узнает всю правду.

Леони. Как это? Так сразу?

Рокфёй. Бац! — и дело в шляпе!

Леони. В этом есть преимущество?

Рокфёй. Огромное! У него не останется времени для размышлений.

Леони. Но это…

Рокфёй. Ловушка. Я это хорошо понимаю, но другого средства нет. Потому что если предоставить ему одиннадцать дней на размышления… Ого!

Леони. Что за чудовище этот нотариус!

Рокфёй. Да, но как это чудовище поднаторело в своем ремесле!

Лоранс. Короче! Все устроилось таким образом, и я жалею только об одном: нет у меня ни матери, ни сестры, к кому бы я могла под надуманным предлогом уехать.

Леони. Зачем? Разве здесь тебе плохо?

Рокфёй. Угрызения совести молодой девы мне кажутся несколько запоздавшими!

Лоранс. Это вас не касается, дорогой Рокфёй, женские секреты не предназначены для ваших ушей… Если вы будете настолько любезны…

Рокфёй. Вам здесь больше нечего делать, Рокфёй!

Лоранс. Друг мой!

Рокфёй. Хорошо! Мне надо бы повидать Робера.

Лоранс. Спасибо!

Рокфёй. Можете говорить без опасений. Знайте: свою трость я здесь не забывал. (Выходит.)

Лоранс, Леони, потом Батист.

Леони. Что ты хотела сказать?

Лоранс. Войди в мое положение: с тех пор как я узнала о недействительности брака, всё в моей душе перепуталось, и я больше не могу считать себя замужней женщиной…

Леони. Ну и?..

Лоранс. В то время как муж, который ничего не знает, все еще искренне считает себя…

Леони. Ты что, серьезно полагаешь…

Лоранс. Но в конце-то концов вдумайся: я не замужем! Не знаю, что бы другая делала на моем месте, но я, даже рискуя показаться тебе смешной, поделюсь с тобой одним сомнением… странным, быть может… излишней щепетильностью, вероятно… но в конце концов… Нет!.. Нет!.. Нет!..

Леони. А что твой муж?..

Лоранс. Ровным счетом ничего.

Леони. Значит, он не на шутку рассердился?

Лоранс. В первый день я так и думала, я же говорила тебе. Но в тот же вечер его плохое настроение испарилось: ему как будто все равно, а мне очень трудно…

Леони. Как! Целых восемь дней… ты каждый вечер укрываешься в своих окопах?

Лоранс. Да.

Леони. А господин Мобре остается в своем лагере?

Лоранс. Да.

Леони. Наступает комендантский час, и всякое сообщение между позициями прерывается?

Лоранс. Да.

Леони. Это очень серьезное положение!

Лоранс. И оно еще более осложняется, поскольку в течение дня я становлюсь такой нежной, такой любезной, такой предупредительной, насколько это только возможно!

Леони. Ты покидаешь траншеи?

Лоранс. А вечером…

Леони. Ты уходишь за укрепления?

Лоранс. Ты сама об этом сказала.

Леони. Ну а что же осаждающий?

Лоранс (опуская глаза). Ах!.. Иногда он бывает крайне сердит.

Леони. Черт возьми! У него есть для этого все основания!

Лоранс. Вот это-то меня и пугает; именно поэтому мне нужна твоя помощь.

Леони. Говори!

Входит Батист с газетой в руках.

Лоранс. Что вам угодно?

Батист. Я несу месье газеты.

Лоранс. Оставьте их здесь.

Батист. Но, мадам, месье привык…

Лоранс. Ну я же вам сказала: положите их сюда!

Батист выходит.

Леони. Что ты намерена делать с этими газетами?

Лоранс. Рокфёй рекомендовал мне тщательно уничтожать их.