Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

XXI век не той эры (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 46


46
Изменить размер шрифта:

О ещё одной немаловажной проблеме, касающейся собственного здоровья, я вообще боялась думать. Потому что эти мысли грозили мне истерикой, бездной уныния и стыда.

Но начать допрос Императрица не успела. В дверном проёме, который только-только освободил пытающийся осторожно добраться до койки абсолют, появился взъерошенный и крайне раздражённый Кичи Зелёное Перо.

— Ага, — решительно кивнул он, созерцая нашу компанию. — Вот ты где. Ульвар, я тебе что говорил? — ворчливо проговорил он. — Я на тебя не для того столько бесценного времени потратил, чтобы ты сам себя угробил при первой возможности. Ну-ка, ползком марш в палату! Герой боевика, — процедил он.

И — вот же чудо! — сын Тора недовольно скривился, но без возражений позволил индейцу себя утащить.

— Чудеса, — хмыкнул, повторяя мои мысли, Кег. — Извиняется, доктора слушается… Может, он действительно потихоньку превращается в нормального человека?

— Не обольщайся, — махнула рукой Её Величество. — Извинился он просто потому, что нам больно от невыполненных обещаний, поэтому абсолюты их почти не дают. А послушался потому, что дураком Ульвар никогда не был, и прекрасно понимает, что сейчас должен поберечься. Но моё время на исходе. Ольга, расскажи, что произошло?

— Мы куда-то летели, — осторожно начала я. — Потом вдруг вокруг начали возникать чужие корабли, и кириос чёрный трибун… кажется, это называется «прыжок», да? В общем, мы переместились. Выпали в самой атмосфере этой планеты. Кстати, а можно узнать, как мы так быстро туда попали? Вроде бы остальные летели значительно дольше.

— Со случайными векторами всегда так, — неожиданно серьёзно пояснил Кегран. — На то они и случайные. Можно перепрыгнуть через половину Галактики, но вряд ли при этом удастся выжить.

— Спасибо. Так вот, мы упали довольно удачно, в лесу, и долго шли. Кириос чёрный трибун за это время неоднократно спас мне жизнь, — честно сообщила я. — Потом мы пришли в какой-то странный город с пирамидами. Там было очень большое похожее на дворец здание, мы прошли внутрь, остановились в большом зале с бассейном. Там появилось странное существо; оно называло себя Симарглом и утверждало, что всё это — предопределённость Ульвара, и что всё идёт правильно. А утром, когда кириос чёрный трибун ушёл, этот собакоголовый опять явился и сообщил мне, чтобы я не волновалась, что нашедший свою предопределённость абсолют не способен от неё отказаться, а чёрный трибун ушёл, чтобы умереть, но меня заберут и без него. Собственно, вся история.

— Чую я, что-то ты недоговариваешь, — медленно качнула головой Императрица. — Но да ладно, у меня уже нет на это времени. А Ульвар, стало быть, сумел переступить через предначертанную смерть? — идеально очерченные губы сложились в очень довольную, какую-то предвкушающую улыбку. — Это радует. Я к тебе обязательно загляну ещё, очень хочется узнать что-нибудь о твоём времени со слов свидетеля, — сообщила она и исчезла. На край кровати рядом со мной медленно опустился небольшой резной диск.

— М-да, — проговорил Кегар, поднимая странный приборчик и присаживаясь на освободившееся место. — Я, конечно, всегда знал, что он крут, но чтобы настолько?

— А почему он сейчас… вот такой? — рискнула спросить я.

— Да его в таком виде притащили, — мужчина недовольно поморщился. — Вообще удивительно, что это было всё ещё живо. Пережить такой взрыв почти под ногами, это, скажу я тебе, вообще-то чудо. Даже для абсолюта. Даже для этого конкретного абсолюта. Ожоги, переломы, позвоночник вообще в труху, тяжелейшая травма головы, — он потому так и говорит. Речевой центр среди прочего здорово повредило, поначалу вообще не мог. Да восстановится, куда денется! У нас либо мёртвый, либо здоровый, третьего не дано, — рассмеялся он.

— А откуда ты всё это знаешь?

— Работа такая, всё знать про своих бойцов. А уж про старших офицеров — особенно, — хмыкнул рыжий. — Я им заместо мамки и тятьки.

Кег ещё некоторое время развлекал меня пространными разговорами ни о чём, после чего ушёл. И я, честно говоря, испытала настоящее облегчение: оказывается, за время своего заточения я успела отвыкнуть от общения. Или просто рыжий был настолько утомительным собеседником?

Оставшись в тишине, я задумалась. Про Ульвара думать не хотелось совершенно: было элементарно страшно это делать, да и мало ли, до чего бы я додумалась. Поэтому я задумалась о богах, Императрице и странном рыжем типе.

С последним было проще всего. Кажется, я поняла, кто он такой. Ну, то есть, не до конца, но примерно: какой-то очень выскоий чин, старше сына Тора по званию, и явно хорошо знакомый с Её Величеством. Наверное, что-то вроде генерала. Наверное, ко мне он пришёл именно в качестве сопровождения для Императрицы, вряд ли его привело простое любопытство.

Об Императрице думалось с трудом. Я никак не могла принять мысль, что она может быть вот такой деловито-спокойной и даже немного озорной. Вообще она показалась мне очень весёлой и непоседливой по характеру, и в других обстоятельствах мы могли бы подружиться. Однако я в страшных снах не могла представить себя с ней на короткой ноге. Проскальзывало что-то эдакое в мимике, взгляде, жестах; что-то, от чего делалось почти жутко. Да и не удивительно: чтобы править, нужна железная воля и характер, которые, кажется, у этой женщины в наличии, просто она не всегда находит нужным их демонстрировать. Может, не хотела вот так с ходу меня пугать? Оставалось только уподобиться Шахерезаде с её сказками и понадеяться, что Её Величеству действительно любопытно, и она не сдаст меня в утиль, когда любопытство будет удовлетворено.

С богами всё было вовсе грустно и тревожно. Я почему-то боялась их мести, хотя никак не могла объяснить себе, за что. Ни с кем не спорила, ни с кем не ругалась, ничего плохого не делала, вела себя послушной приличной девочкой. Найти бы где-нибудь место, в которое эти существа не имеют доступа, и спрятаться бы там…

В общем, с такими тяжёлыми нервными мыслями я улеглась спать. На творчество после всех переживаний не тянуло.

А утром всё вернулось в прежнее русло. Некоторое время я ещё дёргалась и вздрагивала, но постепенно успокоилась и взяла себя в руки. Добрый Кичи принёс мне ещё несколько мотков этой чудесной верёвки (не знаю уж, откуда он её взял), и я предпочла занять голову и руки именно ей.

По моему субъективному времени прошла ещё неделя (я ещё от первого мотка верёвки отрезала кусочек, на котором завязывала узелки на каждый субъективный день своего заточения), когда наметились очередные изменения. С привычным едва уловимы шелестом открылась дверь, являя моему взгляду Ульвара сына Тора в том самом чёрном мундире, в котором он был в первую нашу встречу. Чувство дежавю заставило меня нервно вжаться в угол, где я и сидела со своим рукоделием.

— Пойдём, — мрачно буркнул мужчина, хмурясь. В его виде уже совсем ничего не напоминало о недавних событиях; разве что и без того короткие волосы сменил вовсе уж тонкий несерьёзный пушок. Я, чувствуя, как в душу заползает страх, шумно сглотнула вязкую слюну и тихо спросила:

— Что случилось?

— Вставай и пойдём, — повторил он, не меняя интонации.

Слепо шаря вокруг руками — не знаю уж, что я пыталась найти, — я медленно, по стеночке, встала. Но самостоятельно двинуться навстречу вдруг вернувшемуся жуткому чёрному трибуну так и не смогла.

Он недовольно поморщился, в один шаг оказался прямо передо мной. Огромная ладонь легла мне на горло и подбородок, заставляя вытянуться на носочках и вцепиться в неё обеими руками. Затылок и лопатки оказались прижаты к стене, и шея тут же начала затекать.

И тем не менее, несмотря на весь пронзивший меня ужас, я понимала, что держит меня Ульвар сейчас очень осторожно, не причиняя боли. Просто таким вот образом фиксирует в пространстве.

— Я — говорю, ты — выполняешь. Понятно? — почти спокойно, с лёгким оттенком не то раздражения, не то досады, проговорил он, склонившись к моему лицу. Вблизи оказалось, что оправился мужчина всё-таки не до конца; вокруг глаз всё ещё темнели пусть и потускневшие, но довольно отчётливые круги, а кожа была покрыта едва уловимыми разводами.