Европе не нужен евро - Саррацин Тило - Страница 10

В 1978 г. Германия была хозяйкой ежегодного Всемирного экономического форума, который впервые состоялся в 1975 г. Давление, из-за которого Германии и Японии необходимо было ускорить свой экономический рост с помощью экспансивной политики, значительно возросло, критика профицита затратно-доходного баланса обострилась.

ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития) подсчитала, что немецкая экономика может расти на 2 % больше и профициты ее затратно-доходного баланса существенно снизятся, если на государственную поддержку стимулирования экономики будет потрачено от 10 до 15 млрд д-марок14. Немцы не соглашались с тем, что экономика может расти будто бы по команде. Они требовали, особенно от США, политики ограничений, снижения инфляции и уменьшения дефицита затратно-доходного баланса. Как принимающая сторона германское правительство также находилось под влиянием успеха и поэтому заверило, что осуществит экспансивные меры в размере 1 % валового национального продукта (ВНП), приняв, таким образом, предложение ОЭСР15. Это обязательство вылилось, очевидно, только из динамики конференции. Утром 17 или 18 июля, тогда светило солнце и было очень жарко, Герберт Эренберг влетел в мою комнату и сказал: «Мне только что звонил Манфред Шюлер (в то время шеф канцелярии). Речь идет о мерах по стимулированию роста в размере 1 % валового национального продукта, значит, должны срочно все обдумать. Может быть, ты представляешь, что мы можем хорошо продать в плане социальной политики?»

Немного подумав, я сказал: «Мы можем после декретного отпуска ввести отпуск по уходу за ребенком, так что женщинам не нужно будет полгода работать. Это будет вклад в совмещение занятости и семьи, это также повысит покупательную способность молодых семей. Поэтому это вклад и в оживление конъюнктуры».

Герберт Эренберг был в восторге. Я оформил эту мысль в короткую записку. Тот пошел в канцелярию, и отпуск по уходу за ребенком стал частью конъюнктурного пакета. Таким образом, сегодняшнее пособие для родителей и оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком с 1979 года 16 является порождением политики локомотива в Германии.

Неожиданная связь «теории локомотива» и сугубо немецкой социальной политики, крестным отцом которой я был, уже тогда послужила поводом для моего чувства юмора. Но одновременно она выявила также риски и нелепость чрезмерно экспансивного «антициклического» регулирования: лишь несколько лет спустя оказалось, что введенная под международным давлением экспансивная политика 1978–1979 годов не увязывалась с требованиями консолидации второго нефтяного кризиса и в конце 1982-го также явилась одной из причин распада социально-либеральной коалиции.

Герберт Эренберг стал в 1976 г. министром по вопросам труда для совершенствования и консолидации социальной системы. Он с успехом и энтузиазмом делал это до 1979 года. В страховании по безработице улучшились критерии допустимости, в обязательном пенсионном страховании было принято регулярное согласование после разработки общей суммы заработной платы, в обязательном медицинском страховании была введена система оценки по очкам для оплаты амбулаторного медицинского лечения.

Однако это не принесло Герберту Эренбергу популярности у профсоюзов, объединений и в целом у социал-политической общественности, и от этого он очень страдал. С 1979 г. консолидация для него постепенно отошла на задний план, и он все больше и больше становился классическим социальным политиком. В 1979 году начался второй нефтяной кризис. Инфляция снова разогналась, Бундесбанк повысил процентные ставки, в 1980-м рост экономики сократился, и в недалеком будущем ожидался следующий экономический спад. Эренберг был до мозга костей сторонником Кейнсианской модели, он выступал против всех консолидирующих мер в федеральном бюджете и считал, что сейчас с помощью экспансивной бюджетной политики необходимо поддержать конъюнктуру. У него возникли противоречия с федеральным канцлером Гельмутом Шмидтом и с министром финансов Гансом Маттхефером. Я наблюдал, как разногласия между ними вскоре приобрели черты личной вражды.

Между Кейнсом и консолидацией: Последние годы социал-либеральной коалиции

Тем временем я пришел к убеждению, что кейнсианское глобальное управление в Германии принципиально потерпело поражение, рост экономики не поддерживался постоянно и Федеративная Республика в связи со структурным повышением государственного долга взвалила на себя ипотеку будущего. На документе, который я подготовил по этому вопросу и представил министру, Герберт Эренберг написал: «Кроме некоторых очень красивых формулировок я не нахожу ничего приемлемого»17. Мы разошлись во взглядах, в конечном счете он был выразителем духа своего министерства и интересов своей клиентуры.

Я стремился уйти и очень обрадовался, когда в последние дни 1980 г. раздался звонок от Хорста Шульмана из Федерального министерства финансов: он стал преемником Манфреда Ланштейна на посту госсекретаря по валютным вопросам, и он хотел вернуть меня снова в министерство финансов на должность заведующего отделом «Вопросы национальной валюты». Тем временем министр финансов Ганс Маттхефер узнал, какая бомба замедленного действия в области финансовой политики была заложена в социальных задачах федерального бюджета, и таким образом я к 1 апреля 1981 г. возглавил отдел «Вопросы финансов в области социальной политики».

Этот отдел всего с двумя сотрудниками существовал лишь несколько месяцев, он был создан специально потому, что министр был недоволен социально-политическими предложениями по консолидации из бюджетного отдела. За три года работы в министерстве по вопросам труда я приобрел довольно глубокие знания относительно структур социальных систем, поэтому идей, каким образом там можно было экономить, у меня было достаточно.

Но, к сожалению, мне с моими соображениями не были рады в бюджетном отделе. Там они чувствовали угрозу вторжения в сферу их компетенции, и во время моего представления при вступлении в должность руководитель бюджетного отдела Хубрих объяснил мне, что запретил своим сотрудникам выдавать мне какие бы то ни было цифры и данные. Я ответил: «Хорошо, посмотрим, кто возьмет верх».

Весной 1981-го в социал-либеральной коалиции начались существенные трения. СвДП ищет возможности выхода из коалиции. Проект бюджета 1982 года должен был стать испытанием на прочность. В министерстве финансов была создана строго конфиденциальная рабочая группа, призванная разработать предложения по экономии в социальной сфере, и к неудовольствию бюджетного отдела я также был приглашен в нее. Я обобщил сумму моих вынесенных из министерства труда знаний по вопросам консолидации в длинной записке, которая должна была стать концепцией. Перед началом заседания руководитель бюджетного отдела Хубрих сказал мне: «Ваши лирические излияния ни на что не годятся».

Министр прочел мою записку и сказал: «Я предлагаю действовать по документу господина Саррацина». Огромная стопка документов бюджетного отдела осталась неоткрытой. Я взял слово и попытался объяснить каждое из моих предложений по отдельности. С того дня у меня сложилось прекрасное сотрудничество с бюджетным отделом, я получал из него все данные, которые мне требовались. Было еще много заседаний, до того как «Операция 82» – таково было название проекта – приняла свою окончательную форму. То, что в основе ее была моя концепция, доставило мне большое удовлетворение, особенно после полных разочарований последних лет в министерстве по вопросам труда.

Весь проект осуществлялся в обстановке полной секретности. Ганс Маттхефер посвятил в него только федерального канцлера. Незадолго до летних каникул в одно воскресное утро состоялось внеочередное заседание фракции СДПГ. На нем Ганс Маттхефер представил ориентировочные данные программы. По его указаниям я разработал для этого доклад-презентацию на слайдах и имел единственную привилегию – вставлять слайды18. Доклад имел эффект разорвавшейся бомбы. Гельмут Шмидт объяснил необходимость глубоких изменений. Председатель фракции Герберт Венер не дал разразиться нарастающему протесту.