Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Она. Аэша. Ледяные боги. Дитя бури. Нада - Хаггард Генри Райдер - Страница 32


32
Изменить размер шрифта:

Аэша положила руку на голову и дотронулась до волос. О ужас! Чудные волосы упали на землю.

— Смотрите! Смотрите! — закричал Джон каким-то диким фальцетом. — Смотрите! Она оплешивела! Она превратилась в обезьяну!

Джон упал на землю с пеной у рта, сжимая кулаки. Глаза его вышли из орбит.

Это было правдой. Тяжело вспоминать об этом теперь! Аэша лишилась своих чудесных волос. Она становилась все меньше и меньше, кожа ее изменила свой цвет и походила теперь на старый пергамент, нежные руки превратились в лапы, фигура походила на высохшую мумию.

Казалось, она вдруг поняла, что произошло с ней, и закричала, о, как страшно она закричала! Затем упала на пол и продолжала кричать.

Фигура ее все уменьшалась, пока не достигла размеров небольшой обезьяны. Кожа сморщилась, прекрасное лицо превратилось в лицо дряхлой старухи. Я никогда не видел ничего подобного и думал, что потерял рассудок.

Наконец она затихла. Две минуты тому назад Аэша, прекраснейшая, очаровательнейшая, мудрейшая из женщин всего мира, смотрела на нас, улыбаясь своими лучезарными глазами! Теперь перед нами лежало отвратительное существо величиной с обезьяну. И все-таки это была та же самая женщина! Она умирала. Мы видели это и благодарили Бога. Могла ли она теперь жить? Приподнявшись на костлявых руках, она медленно покачала головой; глаза ее ничего не видели, но говорить она могла.

— Калликрат! — произнесла она хрипло. — Не забывай меня! Сжалься над моим стыдом! Я не умру и снова вернусь, снова буду прекрасной, клянусь тебе! О…о…о! — она упала ничком и умолкла.

На том самом месте, где двадцать столетий тому назад Аэша убила жреца Калликрата, она умирала сама.

Подавленные ужасом и страхом, мы упали на песок и потеряли сознание.

Не знаю, долго ли мы пролежали так, вероятно, несколько часов. Когда же я открыл глаза, Лео и Джон лежали еще без чувств. Розовый свет наполнял пещеру, но когда я очнулся, пламя уже исчезло. Неподалеку лежало маленькое, отвратительное существо, похожее на обезьяну, с желтоватой, сморщенной кожей, — когда-то блестящая, прекрасная Аэша. Увы! Это был не сон, а ужасный, непреложный факт.

Почему произошла с ней такая перемена? Изменилось ли действие огня? Не посылал ли он иногда смерть вместо жизни? Я не сомневался, что лежавшая передо мной женщина могла бы жить еще много столетий, если бы жизнь сохранилась в ней!

Кто мог объяснить, что случилось с ней? Позднее я много размышлял об этом. Аэша, сильная, счастливая своей любовью, в ореоле неувядаемой молодости, божественной красоты, власти и мудрости, перевернула бы весь мир, противясь вечному, непреложному закону. Но, несмотря на свою силу и могущество, она умерла со стыдом и отчаянием. Не перст ли это Провидения?

Несколько минут я лежал, перебирая факты в своем уме, пока совершенно не пришел в себя и не встал. Вспомнив о своих спутниках, я, шатаясь, бросился к ним. По пути, подняв одежду Аэши, ее газовое покрывало, под котором она прятала от людей свою необыкновенную красоту, я прикрыл им ее мертвое тело.

Перешагнув через душистую массу волос, валявшихся на песке, я подошел к Джону и тронул его. Но его рука упала, холодная и неподвижная. Ледяная дрожь охватила меня, я взглянул ему в лицо и понял, что наш верный слуга мертв. Пораженный всем увиденным, он испытал сильнейшее нервное потрясение и умер от страха.

Это был новый удар для нас, хотя смерть бедного Джона казалась вполне естественной. Когда Лео пришел в себя и застонал, дрожа всем телом, я сказал ему о смерти Джона. Он тихо произнес: «О»! и умолк. Лео и Джон были крепко привязаны друг к другу, но теперь Лео не в силах был почувствовать свою потерю, так как был слишком потрясен и разбит, но вот мало-помалу он оправился, хотя был еще очень слаб. Я заметил, что золотистые кудри Лео стали серыми, а когда мы вышли из пещеры, они совсем поседели. Он выглядел на двадцать лет старше.

— Что случилось, старый дружище? — произнес он каким-то мертвым голосом, когда совершенно пришел в себя.

— Оправляйся и пойдем отсюда! — ответил я. — Пламя несется снова сюда!

— Я вошел бы в огонь, если бы знал, что он убьет меня! — ответил он с усмешкой. — Виновата моя проклятая нерешительность. Если бы я не сомневался, Аэша не вошла бы в огонь! Он мог сделать меня бессмертным, но, старый дружище, у меня не хватило бы терпения ждать две тысячи лет, пока она вернется ко мне. Я согласен скорее умереть, когда придет час мой. Омойся в огне жизни, если хочешь!

Я покачал головой. Мое возбуждение давно улеглось, кроме того, я не знал, как подействует на меня огонь жизни.

— Мальчик мой, — сказал я, — не можем же мы оставаться здесь и ждать смерти. — Я указал на тело Аэши, которое прикрыл ее белой одеждой, и на тело бедного Джона. — Самое лучшее — уйти отсюда, но сначала нужно зажечь лампы! — Я взял одну из ламп.

— В кувшине есть еще масло! — ответил Лео рассеянно. — Если только он цел!

Я осмотрел кувшин, налил в лампы масла и зажег одну из них. В это время мы услыхали грохот и рев приближающегося огня.

— Посмотрим еще на огонь, — сказал Лео, — ведь больше никогда мы не увидим ничего подобного в жизни!

Хотя это было праздное любопытство, но мы стояли и ждали появления клокочущего пламени. Я думал о том, сколько десятков тысяч лет этот феномен происходит здесь, в недрах земли, и никогда человеческие глаза не видели этого зрелища, человеческие уши не слыхали этого величественного шума! Думаю, что мы — последние смертные, которые видели это. Когда пламя исчезло, мы повернулись, чтобы уйти из пещеры, но прежде я подошел и пожал холодную руку Джона. Только этим я мог выразить мое уважение к усопшему, мое глубокое чувство тоски и сожаления. На труп Аэши нам не хотелось смотреть, но каждый из нас взял себе по одному блестящему черному локону ее. Эти локоны хранятся у нас до сих пор, — единственное, что осталось от Аэши, от всей ее красоты и грации, которую мы никогда не забудем. Лео прижал душистый локон к своим губам.

— Она просила меня не забывать ее, — произнес он хрипло, — и клялась, что мы снова встретимся с ней. Клянусь Небом! Я никогда не забуду ее. Клянусь, если мы благополучно выберемся отсюда, я буду ждать ее, как она ждала меня!

«Да, — думал я про себя, — если только „Она“ вернется прекрасной, такой, как мы ее знали, но если она вернется такой ужасной? Тогда что?»

Мы ушли из пещеры, оставив два дорогих тела в холодном сообществе смерти. Как одиноко и печально лежали они в пещере! А Аэша! Еще недавно эта маленькая кучка была таким прелестным и гордым созданием…

Бедный Джон! Его предчувствие сбылось, смерть пришла к нему. Он нашел себе странное место успокоения, — эту дикую пещеру, — и лежал в одном склепе вместе с останками царственной Аэши.

В последний раз мы смотрели на них и на розоватый свет, наполнявший пещеру, потом с тяжелым сердцем, нравственно разбитыми людьми выбрались из нее, чувствуя, что, увидев и узнав Аэшу, уже не сможем никогда забыть ее, пока живы. Мы оба любили ее теперь и будем любить всегда! Она навеки запечатлелась в наших сердцах, и никакая другая женщина не могла интересовать нас. Дорогой ценой заплатил я за свою любовь к Аэше и часто завидовал Лео, которого она так нежно любила. Если бы мудрость и познания королевы не обманули ее, он мог бы смело и с надеждой глядеть в будущее.

У меня не осталось ровно ничего, да мне и не нужно было! Воспоминания об Аэше, о ее дружеском отношении ко мне, ее чудесной улыбке… и Лео, — вот все, что наполняло мое сердце, все, что осталось мне в жизни.

Глава XXVII

Мы ползем

Спокойно прошли мы пещеру, но когда подошли к откосу, то решительно не знали, куда идти дальше. Если бы я не заметил дороги по разнообразным и необычным формам утесов, уверен, что мы не нашли бы ее и умерли бы здесь от отчаяния и истощения. Ужасно было пробираться ползком в этом мраке и искать дорогу с помощью слабо горевшей лампы. Говорить мы не могли, тяжелая тоска давила наши сердца. Мы ползли вперед, словно собаки, порой падая и ушибаясь. Наш мозг был подавлен, и мы не думали о том, что делаем, повинуясь только инстинкту самосохранения. Около четырех часов ползли мы так, и я боялся, что мы заблудимся и погибнем, как вдруг я увидел огромную скалу, которую заметил, еще когда мы шли здесь с Аэшей. Затем мы скоро нашли лестницу и очутились в маленькой комнате, где умер ученый Нут.