Драконы мага песочных часов - Уэйс Маргарет - Страница 67

Рейстлин не ожидал увидеть здесь Таниса и был раздражен. Присутствие Полуэльфа могло сорвать все его планы. Танис стоял не совсем рядом с Кит, никому не позволялось ступать на платформу Повелителей, но находился максимально близко, насколько позволяли правила, — в нескольких шагах от трона.

Рейстлин презрительно оттопырил губу. Танис приехал в Нераку спасти любимую. Но знает ли он, какую именно?

Совет начался.

С высоты моста Рейстлин мог слышать, как глубоким басом ревет Ариакас, но большая часть слов до мага не долетала. Он смог разобрать, что лорд Тоэд не прибыл на совет, потому что убит кендером. Потом Рейстлин ясно услышал, как презрительно рассмеялась Китиара.

Ариакас пришел в ярость. Он вскочил на ноги и начал спускаться с платформы. Китиара не шелохнулась, но ее воины приготовили оружие.

Рейстлин удивился, увидев, как Танис сделал шаг к Китиаре, явно собираясь ее защищать, в то время как сестра мага не шевелилась, разглядывая Ариакаса с невероятным презрением. Остальные двое Повелителей тоже поднялись, с интересом наблюдая за скандалом, но не вмешиваясь. Вероятно, они надеялись, что Ариакас и Китиара поубивают друг друга.

Рейстлин свесился с моста и посмотрел на императора, который был прямо под ним. Наилучший момент для нанесения удара! Никто не смотрел на мага, все таращились на Повелителей. Рейстлин привел в готовность свою магию…

Внезапно он ослеп. Темнота застила глаза, заполнила разум, сердце, легкие. Маг замер на месте, как стоял, свесившись с края моста. Одно движение — и он полетит вниз. Он всегда мог использовать магию посоха, которая позволит ему парить в воздухе, как перышко, но тогда его увидит каждый в зале, включая Ариакаса, а император не был слепым, в отличие от Рейстлина.

Словно прочитав его мысли, невидимая рука вырвала посох и отбросила артефакт назад. Сердце Рейстлина панически забилось — он покачнулся над краем моста. С огромным трудом ему удалось упасть на колени, не рухнув вниз. И хотя запястья сразу заныли, а колени заболели, Рейстлин обрадовался тому, что пока жив.

Он протянул руку вперед и не нащупал ничего, кроме воздуха. Он действительно был на самом краю. Рейстлин попробовал отползти назад, но понял, что потерял чувство направления, и боялся пошевелиться.

Невидимая рука схватила его и потащила по камням. Когда Рейстлин понял, что еще миг — и он умрет от страха, рука исчезла, а темная пелена спала с глаз. Рейстлин рванулся, больно ударившись спиной обо что-то жесткое.

Трон Темной Королевы.

Маг обернулся, чтобы посмотреть на Богиню. Его подняло на ноги. Он не хотел шевелиться, его заставляла воля Такхизис. И это стало ее ошибкой.

Темная Королева была тенью, а Рейстлин не боялся темноты.

Он посмотрел вниз и увидел сестру, сжавшуюся от страха на троне. Воины императора бросили Таниса на колени. Ариакас преклонял колена перед Такхизис.

Она была ничем, и она была всем. Она владела каждым из них. Убедившись в их покорности, убедившись, что ее подданные осознали свое положение, Такхизис убрала невидимую мертвую хватку и позволила им подняться.

Богиня смотрела на Рейстлина пронизывающим взглядом, читая его, как книгу, и маг ощутил себя абсолютно потерянным. Он был никем, крохотной песчинкой, каплей воды, горсткой праха…

Но основное внимание Такхизис было сосредоточено на тех, кто имел власть: на Повелителях и их схватке. Нужен был сильнейший, тот, кто поднимется на верховный трон и нанесет смертельный удар делу Света.

Рейстлин, раздавленный темнотой, растворился в ней. Он следил и ждал своего шанса.

Такхизис начала свою речь. Китиара воспряла духом, Ариакас, наоборот, начал мрачнеть. Рейстлин не слышал ни слова — Такхизис обращалась только к тем, кто имел для нее значение. Маг словно сидел в театре в последнем ряду и мог лишь смотреть, как разыгрывается пьеса, голоса до него не долетали.

Китиара поднялась с трона и, пройдя мимо Таниса, спустилась на нижний уровень. Воины сторонились, освобождая ей проход. Полуэльф двинулся за ней, как побитая собака, виляющая хвостом.

Платформа пришла в движение и заскользила назад. Китиара вскарабкалась по лестнице, Танису было тяжело следовать за нею. Если сравнивать с пьесой, Полуэльф казался дублером, впущенным на сцену в последний момент. Он плохо знал свою роль и никогда не репетировал с другими актерами.

Китиара сделала эффектный жест, и Лорд Сот явил все свое ужасное величие. Он мгновенно притянул к себе взгляды всех присутствующих в зале. В руках Рыцарь Смерти нес фигуру, закутанную в белую ткань. Положив ношу к ногам Китиары, Сот исчез не менее драматично, чем появился.

Китиара нагнулась и развернула покрывало. Свет засиял на золотых волосах. Рейстлин сделал несколько шагов по мосту, чтобы лучше видеть. Лорана яростно пыталась сражаться с путами, стягивающими ее. Танис дернулся помочь эльфийке, но Китиара взглядом остановила Полуэльфа. Увидев повиновение, Кит наградила возлюбленного своей знаменитой улыбкой.

Рейстлин с интересом наблюдал. Наконец вся троица собралась вместе. Трое тех, кто символизировал борьбу.

Свет, Тьма и душа, мечущаяся между ними.

Лорана смогла встать, прекрасная в серебряной броне, являя собой все то, что Рейстлин знал о красоте. Маг смотрел на нее с высоты и одновременно вздыхал и мрачно сжимал губы. Он осознавал потерю, но вместе с тем понимал: Лорана никогда не была его и никогда не станет.

Танис тоже смотрел на Лорану, и Рейстлин видел, что колеблющаяся душа сделала окончательный выбор. Или душа Таниса сделала выбор давно, а сейчас и сердце все осознало. Свет любви засиял вокруг них, отталкивая Китиару во тьму.

Кит все поняла, и знание стало горьким на вкус. Рейстлин видел, как улыбка сестры стала шире, превращаясь в гримасу.

— Все же ты способна любить, сестра… — протянул Рейстлин. И понял, что у него будет шанс.

Китиара приказала Танису положить меч к ногам императора и принести вассальную клятву верности. Танис повиновался. Что еще ему оставалось, когда любимая находилась в заключении у женщины, которую он всю жизнь любил — или думал, что любит?

Лорана, пленница, единственная из всех троих была по-настоящему свободной. Она всем существом любила Таниса. Любовь привела ее в это место Тьмы, но ее свет засиял во сто крат сильнее. Любовь Лораны принадлежала только ей, а если Танис не отвечал ей тем же, то сейчас это уже не имело значения. Любовь придавала Лоране сил и благородства. Ее сердце открылось для великой любви ко всем.

В отличие от нее, Китиара была пленницей страстей и жажды обрести желаемое любой ценой. Любовь для нее означала власть над другим и власть над всеми.

Танис поднимался по лестнице, ведущей к трону Ариакаса, но Рейстлин видел, что глаза Полуэльфа обращены к Короне. Полуэльф не сводил с артефакта взгляда. Губы двигались, шепча и повторяя слова: «Каждый может носить Корону Власти!» Лицо Таниса застыло, рука сжала рукоять меча.

Рейстлин понял план Полуэльфа так ясно, словно они провели годы, обсуждая его. Хотя — в некотором смысле — так и было. Они всегда были близки по непонятным причинам. Возможно, тьма одного резонировала с тьмой другого.

А что Такхизис? Знает ли Королева, что Полуэльф, чисто выбритый, избавившийся от бороды, что скрывала его позор, поднимается по лестнице, готовый пожертвовать жизнью ради других? Знает ли она, что в сердце ее твердыни, в темнице, кендер, буфетчица и воин готовы сделать то же самое? Понимает ли Такхизис, что маг в черной мантии — одежде корыстных амбиций — готов обменять жизнь на свободу идти своим собственным путем?

Рейстлин поднял руку. Слова заклинания он заучил прошлой ночью, и теперь они горели в его разуме, словно выписанные кровью на пергаменте.

Танис поднялся на платформу, все еще сжимая меч. Рейстлин узнал клинок. Эльхана Звездный Ветер подарила его Танису в Сильванести. Убийца Червей, прежде принадлежавший мертвому королю эльфов Кит-Канану из Пакс Таркаса. Рейстлин знал о свойствах клинка, но сейчас не мог припомнить, какой именно магией он обладал.