Глаза из серебра - Стэкпол Майкл А. - Страница 21

Бог создал человека по своему образу и подобию, но образы людей очень многообразны.

«Ты позволил мне иметь свое видение, поскольку оно отражает один из Твоих аспектов?»

На этот вопрос нет ответа. Его не удивило молчание Господа, его утешил тот факт, что он еще жив.

Подняв голову над уровнем жидкого металла, Робин заканчивал требуемую обрядом молитву.

– Вместе с Твоими святыми я буду возносить хвалы Тебе во веки веков. Да будет воля Твоя.

Он поднимался по ступеням, с него стекал жидкий металл. Постепенно отошло физическое ощущение жара, а к моменту выхода из бассейна стальная ткань его одеяния ощущалась кожей как чуть-чуть охлажденная. Он вручил одному игнатианцу серебристую чашу, которую вынес из купели, заметив при этом, что на одной из граней выступил отчетливый рельеф – геральдический герб его семьи. Он поднял руки и, ухватив капюшон за затылочную часть и за подбородок забрала, поднял его, снимая с головы. Капюшон приварился к железной части шлема, защищающей затылок, и снялся с головы.

Он держал шлем перед собой и разглядывал свое искаженное отражение в гладкой серебристой поверхности забрала. Забрало было слегка выгнуто, с выпуклостью посередине – между лбом и подбородком, там, где находится кончик носа. Кроме впадин и отверстий для глаз, оно представляло собой безликую маску. Это его удивило. Он часто видел воинов в масках, рельеф которых напоминал лица их владельцев или волчью морду. Легенда гласит, что вид забрала отражает те достоинства воина, которые Господь сочтет наиболее привлекательными.

Отец Ансельм с улыбкой положил руку на плечо Робину:

– Твое забрало говорит о непримиримости и отказе сдаться. Редкий знак, Господь предназначил тебя для многого.

Робин перевел взгляд на старика:

– А что, ты видел раньше подобные забрала?

– Да, пятнадцать лет назад было почти такое же. – Игнатианец улыбнулся. – Здесь был такой же кадет, так же размышлял о своей судьбе.

– И Господь тоже предназначил его для многого? – Робин поднял брови. – Кто же это? Может быть, его пример мне будет наукой.

– Мысль неплоха, брат Друри. – Ансельм изучал свои руки. – Видишь ли, через четыре года после того, как он стоял здесь, так же, как ты стоишь сейчас, Малачи Кидд ослеп. Учись на его примере, но не следуй ему, если ты не хочешь сам смотреть на мир серебряными глазами.

Глава 9

Замок Пиймок, Взорин, округ Взорин, Крайина, 18 ценсуса 1687

Василий Арзлов налил себе из самовара дымящегося кипятка, бросил в чашку шарик чайной заварки отставил ее в сторону, чтобы чай настоялся.

– Григорий, может, все-таки присоединишься ко мне?

– Нет, спасибо, князь. – Кролик потянулся, разведя руки в стороны.

На Кролике был надет просторный голубой мундир и свободные черные брюки, но Арзлов заподозрил, что молодому человеку хочется продемонстрировать свою развитую мускулатуру. Разница в возрасте между ними составляла всего пять лет, они были одного роста, но за время службы в должности правителя округа Василий подрастерял свою офицерскую подтянутость и форму и сам с огорчением это замечал. Он сохранил, правда, стройность, но не осталось той легкости и собранности движений, которыми отличался Кролик.

– Ты так явно демонстрируешь апатию. Видно, в мое отсутствие не трудно было поддерживать порядок?

– Проще и быть не могло. Слухи о нападении на караван здорово преувеличены, так что жители в полной готовности дать отпор разгулу бандитизма в Гелансаджаре и оборонять Взорин в случае надобности. – Кролик подошел к стеклянным дверям балкона и смотрел на спящую столицу округа. – Видишь? Притихли от страха. И так каждую ночь. Очень удобно для поддержания порядка. Когда ты вернулся, я нарочно поехал объезжать посты. А то мои люди могли подумать, будто я готов променять их на роскошь твоего дворца.

Арзлов улыбнулся – отметив иронию, с какой Кролик назвал его скромный дом дворцом, не желая понимать его слова как намек, что Кролик желал бы оказаться на его месте правителя округа.

– Ну, Григорий, порадовал. Твои люди недовольны, что я ношу гусарский макияж, но не хотелось бы их настолько рассердить, чтобы они посадили тебя на мое место.

– Они и твои люди, князь Василий, и никогда не пойдут против тебя.

– Но подчиняются-то они твоим приказам, Григорий, – Арзлов размешивал в чашке темнеющий от заварки кипяток. – Вот поймут твой приказ неправильно – и сместят меня.

– Я ведь твой человек, князь. Никогда не отдаю амбициозных приказов. – Кролик вернулся к столу, сел и заложил руки за белокурую голову. – Как съездил?

– Как и предполагал. – Василий, держа чашку в руке, сел напротив Кролика в кресло, покрытое ярким вышитым чехлом, высокое и узкое, как веретено, производства Лескара, одиннадцать лет назад захваченное как добыча из лескарского поместья. Оно было любимым креслом Арзлова, более изящным, чем остальная массивная мебель, хоть и не самым удобным. – Тасир Евгений спокойно воспринял новость о Гелансаджаре. Если бы я просил дать мне войск, он бы отказал. Я ему сказал, что не вижу смысла в военных действиях.

– Ты ему что сказал? – Кролик наклонился вперед, всплеснул руками, оперся локтями о колени. – Я тебя правильно понял, князь? Ты не настаивал на военном вторжении?

– Представь себе, нет. – Арзлов достал из чашки шарик заварки, положил его на блюдце. – А ты думал, я буду настаивать?

Кролик поморгал карими глазами, резко встряхнул головой, как бы желая себе что-то уяснить.

– Ты меня поражаешь, милорд. Ты мечтал завоевать Гелор с первого момента ссылки в эту чертову дыру. Шакри Аван нечаянно дал тебе отличный повод просить о войсках и напасть на Гелор.

– Войска-то у меня есть, – Арзлов потягивал чай, наслаждаясь его древесным привкусом. – У меня есть ты со своими гусарами, ополченцы третьего Сонесни и два моих местных полка.

– Да, но у тебя нет разрешения тасира пустить их в дело, – мрачно нахмурился Кролик. – Ты прохлопал безупречный повод задействовать твой план.

«Для тебя это выглядит именно так, Григорий, но твоих амбиций хватает на продвижение по службе только на один шаг. Мои же амбиции требуют достижений побольше. Если бы ты мог проникнуть в суть моих планов да раскрыть свои догадки там, в Муроме, ты получил бы все, о чем мечтаешь, а я был бы похоронен где-то далеко, на холодном востоке». Арзлов поставил чашку рядом, на столик.

– Друг мой, разве ты не разделяешь мнения о моем положении на этом посту?

– Да. Его величество назначил тебя управляющим этим регионом в надежде, что ты выступишь и завоюешь Гелансаджар и присоединишь его к нашей империи. Все нарашалы нашей армии знают, что после войны с Лескаром ты заслужил поста такарри отдельной провинции. Ясно, чего тасир ждет от тебя, назначив на этот пост.

– Верно говоришь. А чем бы закончилось, если бы я так и поступил?

Кролик заулыбался:

– Ты бы взял Гелансаджар за шесть месяцев, а за следующие восемнадцать усмирил бы его и сделал нашей провинцией, а ты стал бы такарри.

– Назначили бы меня на пост такарри, а мне всего тридцать пять. Все остальные такарри в два раза старше. – Арзлов развел руками. – Они начали бы ревновать. И мне перерезали бы горло.

– Но его величество этого бы никогда не простил.

– Думаешь, нет?

– А ты думаешь, да?

– Друг мой Григорий, а какой у него был выбор? Или убийцы впоследствии бы объяснили, что я угрожал трону, или, скорее всего, Илбирия представила бы меня как угрозу для Арана. Нет меня – нет угрозы. Ты учти, что Волки сами по себе убийцы, что бы там ни вещали благочестивые декламации их Священного Писания. Я все это понимал и знал, чего хочет тасир, так что решил выждать. Я тщетно надеялся, что он первым устанет ждать и даст мне другое назначение. Но он, как видишь, не дал.

Поднявшись на ноги, Арзлов мерил шагами маленькую комнату.

– Время на моей стороне. Старые нарашалы все стареют, все меньше могут быть мне конкурентами. Я ведь знал, что для взятия Гелора мне понадобятся наши лучшие войска, но я знал и то, что его величество никогда не отдаст мне моих гусар, особенно после того, как ты получил доспех Вандари и одну из десяти рот Вандари под свое командование. И вот, пока ты был в Муроме, я решил посылать восторженные отчеты о своих местных новобранцах. Ты сам знаешь, это хорошие войска, но не строевые.