Ключ (СИ) - Черкасова Галина Геннадьевна - Страница 152

Из-за приоткрытой двери, за которой громко бранились тюремщики, неожиданно выскочил огромный варан, пощупал языком воздух и заторопился в сторону выхода. Мощный хвост хлестнул по ногам, и я, едва не упав, бросила впереди себя лассо, схватившись за торчавший из стены крюк.

«Цела?» — спросил Азар, делая знак провожатым остановиться.

«Да», — выпрямившись, я свернула поля, настороженно оглядываясь по сторонам.

— Ваши «псы» довольно агрессивны, — произнесла я вслух на оркском.

Лысый орк с деланным безразличием пожал плечами и произнес.

— Вараны чуют человечью кровь. И она им по вкусу.

Я опустила взгляд.

Миновав коридор и поднявшись вверх по каменной лестнице, ступени которой были вымазаны чем-то черным и липким, мы вышли на галерею второго этажа. Оглядевшись, я поняла, что здание тюрьмы, как оказалось, по структуре напоминает древний стадион. Темно-серые стены, подобно трибунам, поднимались высоко в небо, а внизу располагался овальный двор, где, как я предположила, гуляли заключенные.

Внизу не было ни ящиков, ни мусора, только с одной стороны, у самой стены, на земле, чуть присыпанной желтым песком, лежали параллельно друг другу прутки арматуры. Сверху казалось, что это какая-то разметка.

«Сюда выпускают заключенных?»

Но Азар не успел ответить.

— Сегодня казней не будет. Перенесли по вашему приказу, — лысый орк обернулся, мельком глянул на меня. — Но если хотите…

— Действуйте согласно приказа, — не без раздражения ответил Азар.

Мы, пройдя по галерее, как раз оказались напротив «разметки». На щербатой, испещренной черными выбоинами, каменной кладке темнели багровые подтеки. Мне стало физически нехорошо, но я не решилась хвататься за поля, а просто подняла глаза к небу, по пути заметив на стенах маленькие, зарешеченные окошки, через которые заключенные могли наблюдать за казнью.

Наш приезд подарил кому-то один день жизни.

Решетка перед нами со скрипом отъехала в сторону. Два тюремщика, охранявшие вход, поприветствовали ат харга. Азар, даже не посмотрев на орков, равнодушно кивнул.

— Сюда, — лысый свернул направо, и тут же дорогу нам преградила небольшая процессия. Четверо тюремщиков вели закованного в кандалы орка, такого огромного, что он заполнял собой весь коридор, головой касаясь ламп. От заключенного несло, как из помойной ямы, его белый комбинезон был перепачкан кровью и грязью, а на правой ноге не было обуви.

Процессия замерла, орки из конвоя склонили головы, прижав кулаки к сердцам, а гигант, оскалившись, уставился на нас.

— А, — пробасил он, сплевывая. — Ат харг! Не могу тебя поприветствовать, как следует!

Подтверждая свои слова, орк потряс кандалами.

— А то бы обнял… Ох, как бы обнял хагонского отпрыска.

Один из конвоирующих обернулся, и, грубо выругавшись, посоветовал заключенному заткнуться.

— Идем, — солдат, сопровождавший нас всю дорогу, осторожно подтолкнул меня. Азар и тюремщик уже миновали процессию. Опустив глаза, я двинулась было дальше, но внезапно закованный в кандалы орк резко подался вбок, плечом сшиб одно из тюремщиков и, нависнув надо мной, как хищный зверь, втянул ноздрями воздух.

— Свежая человечина… Часто пробуешь её, Хагон?

Я прижалась к холодной, сырой стене, как одержимая хватаясь за поля. В красных глазах заключенного полыхала такая садистская ярость, что показалось, ещё мгновение, и он просто размажет меня по камням.

Азар вмиг оказался рядом, загородив от ревущего верзилы, а тот, звеня кандалами и, извиваясь как угорь в тщетных попытках уклониться от избивавших его дубинками тюремщиков, заорал.

— Что, Хагон? Слишком слаб стал, кусок дерьма?

Азар зарычал, загудели подпитываемые яростью поля.

— Уведи её, — бросил он, не оглядываясь, и лысый орк, до этого громко отчитывавший конвой за невнимательность, схватил меня за плечо, и, как мешок, толкнул вглубь коридора. Я едва не упала и раскинула руки в попытке удержать равновесие. Тюремщик ловко поймал меня за локоть и потащил вперед.

— Что…

— Молчи и иди, — отрезал он. — Живее, человечек.

Эхо разносило по коридору глухие, чавкающие звуки ударов и приглушенное, сдавленное рычание. Я ощущала активность полей, чувствовала гнев Азара, как и он ощущал мой испуг и растерянность. Лысый что-то сказал второму тюремщику, и оба захохотали, а я едва сдерживалась, чтобы не закрыть уши руками.

Гул полей нарастал, как будто на нас неслись тысячи бешеных пчел. Единая абстракция строптиво взбугрилась и опала, поделившись с магом огромным количеством энергии. Азар умножал физическую силу с помощью земной мощи, готовясь нанести сокрушительный удар, который вполне мог стать последним для избиваемого.

Мог, но не стал. Я не пыталась блокировать заклинание, и уж тем более не решилась бы взять под контроль поле Азара. Осторожно, ненавязчиво, я усмиряла его ярость, разбавляя обычное успокаивающее заклинание собственными эмоциями. Не осталось ни страха, ни растерянности, ни гнева — я ощутила собственную силу, не без удивления осознавая, что осуществляю некий вид воздействия.

«Клюююч», — услышала я голос демона, и какое-то смутное видение пронеслось перед глазами. Замерев, я оглянулась, теряя связь с полями.

Азар спешил к нам по коридору, стряхивая кровь с руки. Позади него гремели цепи, заглушая хриплое, измученное рычание — тюремщики уводили, точнее, уносили заключенного.

— Идем, — бросил Азар, не взглянув на меня.

Никто не проронил ни слова, пока мы петляли по тюремным коридорам.

Я оглядывалась по сторонам, не понимая, где здесь находятся камеры. Мы шли мимо закрытых дверей без каких-либо опознавательных знаков. Пару раз я украдкой смотрела на Азара, но орк игнорировал мои взгляды, а, может быть, не замечал их вовсе. Из-за всего случившегося я и забыла, зачем мы прибыли в Карбаншрид, и, когда одна из дверей открылась, и нас провели в темную комнату с прозрачной стеной посредине, я едва не заорала, увидев за ней раскачивающегося на стуле профессора Гранто.

— Ты готова? — в лоб спросил Азар.

— Вполне, — хрипло ответила я, отводя взгляд от наставника.

Какое-то время я стояла перед дверью во вторую комнату, собираясь с мыслями. Азар замер возле закрепленного у прозрачной стены монитора, на котором то появлялось, то пропадало видеоизображение смежной комнаты и находящегося там заключенного. Лысый уселся перед компьютером, и, что-то спросив у ат харга, покачал головой. Оба, как по команде, посмотрели на меня.

— Так ты идешь? — нетерпеливо поинтересовался Азар.

— Да, — я перевела дух и добавила на оркском. — Приступим.

В комнате за прозрачной стеной было прохладно. Замерев у стола, за которым сидел профессор, я поежилась.

— Здравствуй, гиперпроводник, — произнес Гранто, окидывая меня усталым взглядом. — Не ожидал увидеть тебя так скоро.

Я отодвинула второй стул, растерянно обернулась, будто в ожидании знака-подсказки. Из зеркала, занимавшего всю стену, на меня смотрело собственное отражение.

— Я от вас тоже много чего не ожидала, — слова сорвались с языка раньше, чем я успела их обдумать. Впрочем, как всегда.

— Ты пришла сюда за этим? Послушать мои объяснения? — Гранто сидел, откинувшись на спинку стула, положив руки на колени, и смотрел на меня… с жалостью. Заключенный оркской тюрьмы, уставший, измученный, с покрасневшими глазами и пожелтевшей кожей, облаченный в белоснежный комбинезон с номером «Двадцать два», сочувствовал мне!

Я уселась и, положив руки на стол, сцепила пальцы в замок.

— Профессор, — слова не шли с языка. — Вы… Как вы себя чувствуете?

Гранто почесал лысину. Правая рука была плотно перебинтована, но повязка не скрывала увечий. Профессор лишился трех пальцев.

Заметив мой взгляд, он демонстративно опустил руку на стол.

— Отрубают по фаланге, — Гранто пожал плечами. — Оставим разговоры о методах допроса. Что тебе нужно?

— Я могу поговорить с Азаром. Они не должны издеваться над вами. Это варварство! — пылко ответила я, пытаясь прицепиться к полям. Что-то мешало магии, неизвестное мне заклинание или устройство. Я могла бы сломить сопротивление, но решила повременить с диверсиями.