Записки падшей ведьмы - Стрельцова Маша - Страница 20

Аминь.

На автовокзале я купила тоненький любовный романчик, дабы скоротать время в дороге. Я намеренно проигнорировала и Дашкову, и Маринину — Лав стори, и точка! Мне хотелось чего — то доброго, светлого, романтичного. Спустя несколько страниц мне стало как — то очень неудобно за автора. Написано плоско, глуповато-наивно, а уж неизменный штрих подобного жанра — героиня-девственница в двадцать девять лет — это даже не смешно. И называлось сие чтиво «Восхитительная страсть». Очаровательное название.

Однако деваться было некуда, мой автобус неторопливо катил по дороге, книжных киосков не предвиделось и я со вздохом принялась читать дальше. Когда мы подъезжали к моему городу, я как раз дочитывала последние строки:

« — Милая, что ты почувствовала, когда я поцеловал тебя? — взволнованно спросил граф.

— Ах, — воскликнула Марианна, глядя на него сияющими глазами, — я словно умерла и попала в рай, и ангелы пели в небесах, благословляя нашу любовь…

И влюбленные обнялись, чтобы больше никогда не расставаться.»

«Апофигей», — подумала я, закрывая книжку.

Ирка, когда я приехала, была жутко занята. Нацепив на нос очки, она хмурилась, читала газету и грызла карандаш. Рядом сидела светловолосая девчонка и пила чай.

— Привет, — кивнула я ей. — Я Машка.

— А я Ленка, — улыбнулась она.

Я исподтишка принялась на нее глазеть. Господи, неужто это и есть — девушка по вызову? Личико такое славненькое, нос пятачком, веснушки.

Не, — одернула я себя, — не может она быть Иркиной сотрудницей. Да и вообще — что за предвзятое отношение? Если у Ирки дома чай пьет — так сразу и проститутка? Этак и я сама подпадаю под эту категорию.

— Как съездила? — спросила Ирка для проформы, не отрывая глаз от газеты.

— Нормально, — так же для проформы ответила я.

— Пицца там, — махнула она куда — то вбок. — Ты не гость, своя, так что не стесняйся, шурши по шкафам.

— Ага, — кивнула я. — А ты чего делаешь?

— Рекламу продумываю, — тяжко вздохнула она.

— И в чем загвоздка? — поинтересовалась я.

— Так посмотри, — кинула она мне газетку.

Я взяла кусочек пиццы, неспеша налила чай и принялась вникать в тайны Иркиного бизнеса.

Страница была из рубрики «Контакты» — подрубрика «Она». И первое рекламное объявление гласило — «Восхитительная страсть, телефон такой — то, круглосуточно». Я аж глазам своим не поверила, полезла в сумку и достала вроде как одноименный романчик. Так и есть!

И я заржала.

Да уж…

— Ты чего? — недоуменно спросила Ирка.

— Да так, — отмахнулась я. — Названия тут у вас…

— И не говори, кума, — скорбно покачала она головой. — Там где — то есть «Я золотой ключик к твоему кошелечку».

— Чего, серьезно? — вытаращила я глаза.

— Угу.

— И звонят?

— Наверно, раз печатают, — пожала Ирка плечами.

Я разложила газету на столе поудобнее и вскоре нашла сие объявление. Далее следовало: «Океан страсти», «Соблазнительная Жозефина», «Дерзкая Сюзанна».

Мда…

Ну нельзя ж так прямо…

«Нежнее, еще нежнее…» (с)

— Слушай, тут какие — то Жозефины — это что, отдельные девушки? — поинтересовалась я.

— Да не, — ответила Ирка. — Или фирмы или посредники. «Жозефина», в частности — фирма.

Тут милая курносая девочка открыла рот и сказала, спокойно глядя на Ирку:

— Это что! А вот нам вчера на заказе мужики рассказывают…

«Все же она… эта самая????» — ошеломленно подумала я.

А девчушка как ни в чем ни бывало продолжала:

— В общем звонят они по телефону — нам бы мол, «Великолепную Жасмин». А там такой гнусный мужской голос отвечает — «Слу-ушаю!» Ну, мужики испугались да трубку бросили.

— Ага, это Виктор — посредник, и правда у него гнусный голос, да и сам козел, — заулыбалась Ирка.

— Ну вот, — продолжила курносая. — Потом звонят по другому телефону и просят — нам бы, мол, «Прекрасную куртизанку». А там тот же самый гнусный голос отвечает — «А это тоже я!»

Мы дружно заржали.

— А у тебя какое объявление? — утирая слезы, наконец спросила я.

— Да в том — то и проблема — я просто пишу — «Девушки». Надо что — то более изысканное, но без маразма. Никаких ключиков и страстей.

— Да уж, задачка, — вздохнула я. — И чего придумала?

— Да ничего в голову не идет, — призналась она. — Хочется действительно элегантное и умное объявление.

Я задумалась, после чего твердо сказала:

— Я знаю, что тебе нужно!!!

— Ну? — с надеждой посмотрела она на меня.

— Как тебе такое объявление: «Для мужчин, любящих женщин, любящих мужчин»?

Ирка с минуту похлопала глазами, после чего посмотрела на меня и с уважением сказала:

— Ну, Лис, ты и умная…

— Да ну тебя, — отмахнулась я. — Это лет десять назад у какого — то мужского парфюма был такой рекламный слоган, вот и врезался в память необычностью.

— Великолепно! — с расстановкой сказала она. — Просто великолепно! Так, я в газету. Надо срочно успеть дать объявления. Ты, Ленка, поднимай ёлок, готовьтесь к работе. Чтоб к моему прихожу все были в сборе.

— Ясно, — кивнула курносая, и Ирка ускакала.

Ленка деловито перемыла посуду, протерла пол на кухне, после чего вышла в коридор и гренадерским басом возопила:

— Бабы!!! Подъем!!!

С минуту была тишина.

— Дело ваше, — громко сказала Ленка в пустоту. — Не встанете — мать на штраф посадит. Все слышали?

— Пошла к черту, — донесся хмурый голос из спальни.

— Хрен на вас, — согласилась Ленка и вернулась в кухню.

Через пару минут в дверях показалась мрачная растрепанная девица в ночной рубашке.

— Времени сколько? — с мученическим видом осведомилась она.

— Да полшестого уже — ответила Ленка.

— А мать когда придет?

— В шесть. Она в газету поехала.

— Ой блин! — недоверчиво воскликнула девица. — Это чего, полчаса на все про все?

— Спите дольше, — язвительно заметила Ленка. — Я вон уже — и после ванны и с макияжем!

— Блин, — простонала девица. — А поесть — есть чего — нибудь, или еще в магазин идти надо?

— Есть, есть, — успокоила ее Ленка. — Иди в ванну, а то Гульчитайка встанет и опять на час туда забурится.

Девица тут же исчезла.

— Это кто была? — кивнула я в сторону дверей.

— Это наша Окси, — с оттенком уважения сказала Ленка. — Ты не смотри что тут работает — у нее папаня профессор был, она у нас вся из себя умная.

— А чего тогда работает, если папаня профессор? — озадачилась я.

— Так а папаня с маманей враз убились на машине, а брательник ейный все наследство отмутил и Окси на улицу выгнал.

— Так прям и выгнал? — усомнилась я.

— А чего тут такого? — пожала она плечами. — Меня маманька тоже, как только я школу закончила, из дома выставила. Сказала мол — иди работай или учись, я тебя вырастила. А куда я пойду учиться — если в училище и то платно.

— А работать?

— А работать — образование нужно! — отрубила она. — И плюс стаж!

— Так ведь есть работы, для которых не нужно образование, — заметила я.

— Ага, на рынке торговать, и ради вшивых двух тыщ зарплаты еще и хозяина — хачика обслуживать! — скривилась она.

— Слушай, Лен, — возмутилась я. — Ну что за национализм! И среди хачиков, как ты говоришь нормальных людей столько же, сколько среди русских! И подонков столько же!

— Ты, я смотрю, жизни вообще не нюхала, — снисходительно сказала Ленка. — К любому хачику устраиваешься на работу — то что он тебя трахает — это подразумевается.

Я подумала, после чего сказала:

— Лен, ты только не обижайся, ладно? Я просто понять хочу. То есть — работать у хачика и трахаться с ним — для тебя недостойно, так?

— Ой-ей-ей! — заносчиво сказала она. — Никак хочешь меня в мою работу проституткой ткнуть?

— Лен, но ведь это из огня и полымя. Ведь раз ты тут работаешь, значит это для тебя нормально, так? Но там бы тебя один хозяин трахал, а тут — сколько клиентов, а?