Эпизод III: Месть ситхов - Стовер Мэтью Вудринг - Страница 11

— Да?

Скайуокер моргнул.

— Я думаю, мы вот-вот выиграем войну.

Огромная полусфера прозрачной стены была расцвечена сценами красочной битвы. Хитроумные сенсорные алгоритмы спрессовали сражение, растянувшееся по всей орбите столицы, в картинку, которой можно было наслаждаться невооруженным глазом: крейсера, обменивающиеся выстрелами в сотнях километрах друг от друга, для зрителей как будто стояли броня к броне, связанные огненными веревками. Залпы турболазеров казались булавками, воткнутыми в дефлекторные поля. Но порой их раздувало миниатюрными сверхновыми звездами, которые заглатывали корабль целиком. Танцующая мошкара истребителей, словно мотыльки-тени в короткую весну Корусканта, превратились в мерцающие облака.

В центре пустого пространства, вокруг которого развивалась отфильтрованная компьютером бойня, стояло кресло — единственный предмет меблировки. Официально оно именовалось генеральским креслом, так как само помещение в острие корабельного конуса звалось генеральской каютой.

Спиной к креслу и человеку, прикованному к нему, сложив руки под плащом из шелковистой армированной ткани, стоял граф Дуку.

Стоял Дарт Тиранус, повелитель ситхов.

Он разглядывал творение учителя и видел, что оно хорошо.

Более того. Великолепно.

Даже слабая дрожь палубы под ногами, когда время от времени во флагман попадала торпеда или выстрел, казалась аплодисментами.

Приглушенно зажужжал интерком, раздался голос — электронный и притом странно эмоциональный, как будто человеку вздумалось использовать вокодер дроида.

— Повелитель Тиранус, прибыли Кеноби и Скайуокер.

— Да, — Дуку уже почувствовал их присутствие. — Ведите их ко мне.

— Мой господин, я должен еще раз перечислить свои возражения…

Граф повернулся. С высоты немалого роста он взглянул на полупрозрачную голограмму командира «Незримой длани».

— Ваши возражения уже приняты к сведению, генерал. А джедаев предоставьте мне.

— Но если они придут к вам, то попадут прямиком к канцлеру! Зачем ему вообще оставаться на моем корабле? — сварливо осведомился собеседник. — Его следует спрятать. Его следует охранять. Еще несколько часов назад его следовало вывезти из системы.

— Дела таковы, — сообщил граф Дуку, — какими их видит Дарт Сидиус. Желаете упорствовать, прошу вас, не стесняйтесь и обращайтесь с жалобой непосредственно к нему.

— Я… не считаю нужным.

— Вот и славно. Займитесь пока десантом, который намерен взять нас на абордаж. А без своих ручных клонов джедаи не представляют для меня опасности.

Палуба опять задрожала, на этот раз гораздо мощнее; внезапно изменился вектор искусственной силы тяжести, любого другого, послабее, сбило бы с ног. Великая сила, помогающая сохранить достоинство и степенность, предоставила возможность Дуку лишь слегка приподнять бровь в знак реакции.

— И могу ли я предложить вам принять чуть больше мер по обороне корабля? Если его уничтожат, вместе с вами и мной, это несколько повлияет на исход всей войны, вы так не думаете, генерал?

— уже сделано, мой господин. Желает ли господин отследить, как продвигаются дела у джедаев? Я могу перевести сигнал с камер слежения на этот канал.

— Благодарю вас, генерал. Это было бы замечательно.

— Мой господин как всегда милостив. Конец связи.

Граф позволил себе почти невесомую улыбку. Непоколебимая вежливость — отличительный знак истинного аристократа — пропадала втуне и все же каким-то образом всегда оказывала воздействие на сброд. Как и на тех, кто обладал интеллектом сброда, вне зависимости от положения и образования. К тому же киборги омерзительны…

Граф вздохнул. Генерал был полезен; он не просто умелый и знающий командир, вскоре он превратится в великолепнейшую мишень, в крюк, на который можно будет повесить каждое из преступлений этой печально необходимой войны. Кому-то придется взять на себя незавидную роль, генерал для этого просто создан. В отличие от Дуку, разумеется.

Собственно, по этой причине и была развязана битва у Корусканта.

И не только она одна.

Теперь полупрозрачная голограмма изображала крохотные фигурки Кеноби и Скайуокера; все это Дуку видел раньше: плечом к плечу, крутят лазерными мечами, с энтузиазмом потроша дроида за дроидом, дроида за дроидом. Уверенные в своей неотвратимой победе, хотя находятся именно там, где их хотят видеть ситхи.

Словно дети, право слово. Дуку покачал головой.

Как-то даже слишком легко.

Дуку, Дарт Тиранус, граф Серенно.

Некогда великий магистр Ордена, ныне равный по величию повелитель ситхов, Дуку — темный колосс, попирающий Галактику. Проклятие продажной Республики, штандарт хранящей твердые устои Конфедерации независимых систем, он само воплощение священного ужаса.

За двадцать пять тысяч лет истории Ордена он был одним из самых уважаемых и могучих джедаев. Потом на седьмом десятке Дуку решил, что его принципы не позволяют ему служить Республике. Он распрощался с Куай-Гон Джинном, который сам к тому времени полноправно стал легендарным магистром, распрощался с близкими друзьями из Совета, Мейсом Винду и древним мастером Йодой, распрощался с самим Орденом.

Его числят среди Потерянных: джедаи, которые провозгласили, что порывают с Орденом и отказываются от рыцарства, чтобы служить целям, более высоким, чем может предложить Орден. Двадцать Потерянных, так их называют после того, как к их числу присоединился Дуку, их помнят с почтением и сожалением, в Архивах, словно в святилище, среди прочих стоят их изображения.

И эти скульптуры из бронзиума служат печальным напоминанием, что чаяния некоторых джедаев даже Орден не в силах реализовать.

Дуку поселился в фамильном особняке на планете Серенно. Принял наследный титул правителя и стал одним из самых богатых обитателей Галактики. Невероятное по размерам состояние могло бы позволить Дуку купить любого из непуганых республиканских сенаторов. Он мог бы скупать их сотнями. Наверное, он мог бы сам править Республикой.