Инь-ян - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 46

– Второй нож такой же – будете проверять?

– Будем, конечно, будем! – радостно рассмеялась покупательница, и оружейник со вздохом потянул второй прут. Через минуту прут ждала та же участь, что и первый.

Затем гостья примерила ножны – они прилегли к ее неожиданно мускулистой руке так, как будто сделаны были именно для нее. Девица снова улыбнулась, и, не снимая ножен, спросила красивым, вкрадчивым голосом:

– Сколько?

– Двадцать пять уканов за оба, и не монетой меньше!

– Оружейник, ты не погорячился? – недовольно спросил один из мужчин, сорокалетний кряжистый человек, невзначай поигрывая рукоятью своего меча. – У меня меч стоит дешевле, чем твой нож! Ты чего, в самом деле? Хорошие ножи, я сразу вижу, но это же просто ножи! Сколько на них пошло стали? Сколько дерева и кожи? Им цена – по два золотых, и это самое большее!

– Я сказал – двадцать пять уканов! – упрямо повторил оружейник. – И я обещаю, что эти ножи не сломаются и всегда будут острыми! Ножи сделаны по заказу одного важного господина, но он не смог выкупить заказ – ему вчера вспороли брюхо на поединке с другим важным господином. Так что ножи остались у меня. В изготовлении ножей принимал участие колдун Сикрам, который не отличается умеренностью в своих аппетитах. Потому – половину цены, даже больше половины, набирает заклинание высшего порядка. Кстати, ножны тоже не простые. Когда нож отправляется в ножны, они счищают с него кровь и прочую грязь. От этих ножен никогда не будет запаха. Не хотите – не берите, у меня заберут ножи через день-другой! Мои изделия люди знают и торговаться не будут!

– Мы тоже не будем, – кивнула девица, отвязав с пояса тяжелый мешочек, растянула горловину и вывалила на стол кучу маленьких желтых кругляшков.

– Считаем!

Отсчитав, сложила монеты в стопку и, пока хозяин лавки пересчитывал, с помощью одного из охранников пристроила ножи себе на предплечья. Ножны ушли под рубаху и со стороны были незаметны.

Оружейник снова окинул покупательницу взглядом: девушка как девушка – только почему-то в мужской одежде. Что, впрочем, ее совсем не портило. И даже подчеркивало формы: ноги были длинными, зад, обтянутый кожаными штанами, крепкий, упругий, когда девица двигалась, было видно, как сокращаются сильные мышцы. Никакой девичьей мягкости, угловатости, нежности. Уверенными, точными движениями тренированного, сильного тела она больше напоминала танцовщицу или бродячую акробатку.

Оружейник сделал вывод, что девчонка ему нравится…

– Желаете еще что-то купить, господа? – на всякий случай осведомился он и не удивился, тут же получив утвердительный ответ:

– Да, мне нужна перевязь с метательными ножами. Магических ножей не требуется – обычные добротные ножи, лучше в форме рыбок. Перевязь с пятью ножами. Кроме того, пару метательных ножей в простых ножнах. Лучше полотняных.

– Хотите прикрепить на спину? – догадался оружейник. – И в подмышке, да? Есть, есть такие!

Через двадцать минут еще пять золотых перекочевали в кошель оружейника, а перевязь исчезла под кожаным жилетом странной девицы.

А еще через пять минут четверо посетителей оружейной лавки шагали в сторону Портновской улицы, сопровождаемые задумчивым взглядом оружейника.

Мужчина дождался, когда процессия исчезнет за углом, встряхнул головой, но так и не смог прогнать мысли о посетительнице. Ведь ему было уже сорок лет, а ни жены, ни детей… Если бы в жизни попалась вот такая девушка – побежал бы за ней даже на край света! Лишь бы допустила к своей упругой, крепкой груди… к длинным ногам… к этой твердой, как орех, заднице, упакованной в черные кожаные штаны. Но она ушла, и не осталось после нее ничего, кроме кучки монет, запаха хвойного мыла и еще чего-то неуловимого – запаха красивой женщины, мечты каждого мужчины.

Оружейник вздохнул и вернулся в лавку. Махнул рукой, и через минуту из двери за прилавком вышли двое парней с арбалетами, дежурившими за темными отдушинами с боков комнаты.

Оружейник не держал вышибалу, клиенты не любят, когда какой-то громила наблюдает – не сунут ли они в карман дорогой кинжал или не менее дорогой нож. Но как-то же нужно защитить себя от грабителей, от буйных, вечно пьяных возчиков и матросов, забредших сюда от скуки или ради покупки дешевого ножа и долго выясняющих потом, почему оружейник такой наглый и не хочет продать вот этот нож за пять серебрушек.

На пьяных или обкуренных людей не действовали никакие уговоры, а вот стрела в плечо или ногу улаживала дела как нельзя лучше. Дорого, конечно, держать двух стрелков-телохранителей, но в таком деле экономить нельзя – дороже встанет, если потеряешь дорогостоящий товар.

Портниха в точности соответствовала тому представлению, что сложилось у Сергея после разговоров телохранителей. Она была не просто пухленькая, она была БОЛЬШАЯ. Такая большая, что Сергей, будучи ростом ниже многих женщин этого мира, просто потерялся перед этой башней в женском облике.

Но при всем этом портниха не была некрасивой – от женщины веяло какой-то основательностью, она была тихим портом, в котором ищет отдохновения мужчина-корабль, зашедший в бухту после долгого плавания в бурных волнах житейского моря. Голубые глаза портнихи – что большая редкость среди здешних обитателей – смотрели ясно, весело, с неким насмешливым прищуром, будто женщина знала о собеседниках их маленькие гадкие тайны, но молчала – зачем обижать хороших людей?

Когда девушка с ее сопровождающими оказалась в швейной мастерской, портниха захлопотала, забегала и, пока не усадила всех за стол, на котором стояли кувшин с соком и небольшие, остро пахнущие пряностями лепешки, не успокоилась. Налила своему любовнику полную кружку розовой, пахнущей земляникой жидкости, погладила его по коротко стриженной голове и поцеловала его, блаженно улыбающегося, прямо в макушку. Сергей, наблюдая эту картину, закашлялся, подавившись холодным содержимым кружки. Ему вдруг представился бегемот, тыкающий мордой в своего отпрыска…

Портниха уловила суть того, что ей говорила Серг, в считаные секунды тут же цапнула за руку и утащила в соседнюю комнату: «С глаз этих похотливых мужиков, созданных богами нам на погибель и на радость!»

Утащив, тут же раздела догола, совсем не удивившись наличию у девицы на предплечьях двух ножей. По ее команде на Серг напали две молоденькие девицы, возрастом около шестнадцати-семнадцати лет, обмерили со всех сторон, громко восхищаясь прекрасным телом госпожи, достойным воплощения в мраморе, и еще через несколько минут портниха уже рисовала свинцовой палочкой на специальной дощечке те эскизы, которые требовались заказчице. Через пару минут инициативу перехватила заказчица, набросав несколько рисунков того, что она хотела видеть в результате работы швеи.

Прикинув расход ткани, работу, скинув часть цены за оптовые поставки, портниха сообщила Сергею цену. Ушли почти все деньги, что у него оставались, девять золотых. Но за эти деньги он получал подогнанные по размеру платья, рубахи и широкие шальвары, под которыми удобно прятать оружие и носить тонкую кольчугу.

Эта кольчуга, конечно, от колющих, дробящих ударов и стрел не спасет, но от порезов – запросто. Пренебрегать своей безопасностью Сергей не собирался. К чему бравировать своим умением и скоростью? От случайных порезов никто не застрахован, и лучше не допускать чужие клинки до своего нежного тела. Как рассказывал Ханар, клинки в этом мире частенько протравливали различными ядами – от парализующих до абсолютно смертельных, убивающих за считаные секунды.

Сам Сергей не собирался прибегать к таким методам войны – это слишком опасно, ведь каждый случайный порез владельца отравленного клинка может стать последним в его жизни.

На последний оставшийся золотой Сергей заказал несколько трусов и лифчиков, за пять минут втолковав об их назначении. Портниха все поняла с лету и долго качала головой, приговаривая: «Ай да госпожа! Ай да молодец! И почему это мы сразу не догадались так сделать! Все тряпочки да тряпочки! Молодец!»