Драконы зимней ночи - Уэйс Маргарет - Страница 41

Разглядывая безжизненную белизну, сверкавшую под крылом. Пурга про себя очень сомневалась, чтобы у этих смертных хватило глупости и упрямства отважиться на подобный переход по снежной пустыне. Однако приказ есть приказ. Разослав свою стаю в разные стороны. Пурга обследовала каждый дюйм Равнин от самых границ Сильванести и до восточных отрогов Харолисовых гор. А кое-кто из ее драконов побывал даже на Северном побережье, где заправляли синие.

Вновь собравшись вместе, стая доложила своей предводительнице, что на бескрайних просторах Равнин не было обнаружено ни единого живого существа. И в это время Пурга получила сообщение о том, что, воспользовавшись отлучкой хозяев, в самый ее дом черным ходом проникли враги.

В ярости помчалась она назад, но опоздала. Феал-хас был мертв, а Око — исчезло. По счастью, союзники драконов, люди-моржи, сумели неплохо описать негодяев, совершивших это гнусное преступление. Они даже указали Пурге, в какую сторону отправился корабль похитителей. А впрочем, от Ледяной Стены можно было отплыть только в одном направлении — на север.

Делать нечего. Пурга доложила о пропаже Ока своей Владычице, которая не только пришла в ужасную ярость, но и была порядком напугана. Два Ока! Сразу два Ока украдены! У Владычицы Тьмы не было причины сомневаться в том, что силы, подвластные ей, ныне бесспорно главенствовали на Кринне. Но столь же бесспорно было и то, что воители Света все еще ходили по этой земле и по-прежнему дерзали противостоять ее Тьме. Что, если у кого-то из них хватит мудрости и мужества разгадать тайну Ока?..

И Пурга получила новый приказ: разыскать похищенное Око и доставить его — не к Ледяной Стене, но непосредственно ей Владычице. Ни в коем случае нельзя было его упустить или дать ему погибнуть… другое дело, «глаза драконов» были наделены разумом и волей к выживанию: потому-то они так намного и пережили своих давным-давно умерших создателей.

Пурга со всей надлежащей поспешностью отправилась в путь. Сильные крылья быстро несли ее над холодными волнами Сиррионского моря, и довольно скоро впереди показался корабль. Но тут драконицу встретило неожиданное затруднение, к которому она оказалась отнюдь не готова.

Необходимость выпестовать рептилий, способных переносить холода, привела к тому, что белые драконы были заметно глупее собратьев. Пурге, правда, никогда прежде и не приходилось особенно размышлять — Феал-хас всегда говорил ей, что делать. И вот она кружилась над кораблем, мучительно ломая голову: ладно, Око здесь. Но вот как заполучить его?

Сперва она собиралась дохнуть на судно своим ледяным дыханием и заморозить его. Но потом сообразила, что в этом случае Око будет замуровано в плотном саркофаге из промороженной древесины, разрушить который будет очень непросто. К тому же, начни она ломать корабль, он вполне может при этом пойти на дно. Или Око утонет — тоже не лучше. А для того, чтобы попросту схватить корабль когтями и утащить на сушу, он был слишком тяжел…

Жалкие людишки метались по палубе, точно перепуганные мыши, а Пурга кружила и кружила, не в силах изобрести ничего путного.

В отчаянии белая драконица подумывала даже о том, не обратиться ли мысленно к Владычице за подмогой… но по зрелому размышлении отбросила эту возможность. Нет. Слишком опасно было лишний раз напоминать гневливой Богине и о своей глупости, и о самом своем существовании. Весь день драконица следовала за кораблем, в глубоком раздумье паря над самыми верхушками его мачт и развлечения ради насылая магический ужас на охваченных паникой смертных.

И вот наконец, как раз на закате, Пурге пришла в голову поистине светлая мысль. Более не размышляя, драконица сразу перешла к действиям…

Нельзя описать, как переполошило команду сообщение Тассельхофа о том, что за кораблем летит белая драконица. Надо, впрочем, отдать должное морякам: они вооружились абордажными саблями и приготовились к схватке, хотя отлично представляли себе, чем она должна была завершиться. Гилтанас и Лорана, искусные стрелки, приготовили луки. Тассельхоф вытащил свой верный хупак. Флинт и тот попытался встать с Постели, однако ноги не держали его. Элистан, внешне спокойный, молился Паладайну.

— Лично я больше полагаюсь на свой меч, чем на этого старика с его Богом, — сказал Стурму Дерек Хранитель Венца.

— Рыцари от века воздавали почести Паладайну, — напомнил ему Стурм.

— Я чту память об этом Боге, — ответил Дерек. — Но что до россказней о его так называемом «возвращении», они, по-моему, здорово отдают ересью. И я думаю, что такого же мнения будет и Совет. Как бы не пришлось тебе кое о чем пожалеть Светлый Меч, когда будет обсуждаться вопрос о твоем посвящении!

И Стурм прикусил губу, так и не произнеся резкую отповедь, готовую сорваться с языка.

Время шло… Все глаза были устремлены на белокрылую тварь, летевшую над ними. Сделать ничего было нельзя — оставалось лишь ждать. И они ждали.

Они ждали и ждали… а драконица не нападала.

Она кружила над ними, выделывая бесконечные петли, и тень ее то и дело пересекала палубу, обдавая людей холодом и ощущением неотвратимости. Моряки, поначалу готовые без разговоров кинуться в бой, начали ворчать: ожидание делалось невыносимым. Но что самое скверное — драконица, казалось, проглотила ветер: натянутые паруса обмякли, а потом и вовсе повисли. Потеряв скорость, парусник начал беспомощно дрейфовать. Между тем с северного края небес стали надвигаться штормовые тучи, понемногу закрывавшие ясные небеса…

Лорана опустила наконец лук и принялась растирать одеревеневшую шею и плечи. Глаза слезились — она слишком долго целилась против солнца.

— Посадить их в шлюпку — и за борт! — услышала она голос старого, седого матроса, намеренно громко обращавшегося к товарищу. — Может, зверюга от нас и отстанет. Мы-то ей ни к чему — она за ними охотится!

Ошибаешься, подумала Лорана. Ей было не по себе. Не мы нужны драконице, а Око. Потому-то она и не бросается на корабль… Но об этом Лорана не собиралась говорить никому, даже капитану. Око следовало сохранить в тайне.

День догорал. Драконица кружилась над мачтами, похожая на громадного морского стервятника. Капитан становился все раздражительнее: мало ему драконицы — дело пахло еще и бунтом команды! Когда время подошло к ужину, он велел нашим героям убираться с палубы вниз.

Дерек и Стурм, не сговариваясь, наотрез отказались уходить. И неизвестно, как повернулось бы дело, но в это время раздался крик вахтенного:

— Земля справа по борту!

— Южный Эргот, — мрачно объявил капитан. — Течение несет нас на скалы! — И вновь покосился на кружившуюся драконицу: — Если в самое ближайшее время не поднимется ветер — нас разобьет!

И тут драконица перестала описывать круги и взвилась вверх. Матросы разразились радостными криками, думая, что она решила лететь прочь. Лорану обмануть было труднее: она помнила Тарсис.

— Сейчас бросится! — закричала она. — Сейчас бросится!..

— Все вниз! — скомандовал Стурм, и моряки, опасливо поглядывая вверх, ринулись к люкам. Капитан оттолкнул рулевого от штурвала:

— Ступай вниз!

И сам встал вместо матроса.

— Здесь нельзя оставаться! — крикнул ему Стурм и, выскочив из люка, побежал к капитану. — Погибнешь!

— Если я брошу штурвал, — отвечал тот гневно, — нас разобьет!

— Если ты погибнешь, вот тогда мы точно потонем, — сказал Стурм. Оглушил капитана ударом кулака и утащил его под палубу.

Лорана скатилась вниз по трапу. За ней спешил Гилтанас. Эльф помог Стурму затащить в люк бесчувственного капитана и, опустив крышку, запер, ее на засов.

В тот же миг драконица обрушила на корабль вихрь, едва не отправивший его на дно. Судно опасно накренилось. Никто, даже самые опытные моряки, не смогли устоять на ногах: все полетели кувырком, друг через дружку. Флинт свалился с постели и, нещадно ругаясь, покатился по полу.

— Вот теперь пора молиться твоему Богу! — сказал Дерек Элистану.