Маленькой принцессе. Волшебные сказки для девочек - Андерсен Ханс Кристиан - Страница 14

Лишь один человек не спал в ту ночь и видел ее – архиепископ. Теперь он окончательно убедился в том, что королева – ведьма, сумевшая околдовать короля и весь народ.

Архиепископ рассказал королю о том, что видел. Слезы полились из глаз короля, и ночью он только притворился, что спит, а на самом деле ждал, что будет. Элиза встала и вышла из спальни. В следующие ночи было то же. Король становился все мрачнее. Элиза не понимала причины этого, а сердце ее сжималось и ныло от страха и от жалости к братьям…

Недоставало всего лишь одной рубашки, и тут у нее опять кончилась крапива. Последний раз нужно было сходить на кладбище. И Элиза пошла, а король с архиепископом пошли за ней следом. Они увидели, как она скрылась за кладбищенскими воротами, а потом и ведьм на могильных плитах, и король повернул назад.

– Пусть судит ее народ! – сказал он.

И народ постановил сжечь королеву-колдунью на костре.

Элизу отвели в мрачное сырое подземелье с решеткой на окне, в которое со свистом задувал ветер. Вместо бархата и шелка ей дали под голову связку крапивы, а жесткие, жгучие рубашки должны были служить ей постелью. Но лучшего подарка ей и не надо было, и она вновь принялась за работу.

Как-то у решетки раздался шум лебединых крыльев – это отыскал сестру младший из братьев, и она заплакала от радости, хотя и знала, что жить ей осталось, быть может, всего одну ночь. Зато работа ее была почти закончена и братья были тут!

В ночь перед казнью она плела последнюю рубашку. Чтобы хоть чем-то помочь ей, мышки, шмыгавшие по полу, стали собирать и приносить ей разбросанные стебли крапивы, а птица, сидевшая за окном, утешала ее веселой песней…

Перед рассветом к воротам дворца явились одиннадцать братьев и потребовали, чтобы их пропустили к королю. Им ответили, что это никак невозможно: король спит, и его нельзя будить. Братья продолжали просить, явилась стража, а потом вышел и сам король узнать, в чем дело. Но тут взошло солнце, и братья исчезли, а над дворцом взлетели одиннадцать лебедей.

Народ толпами валил смотреть, как будут жечь ведьму. Жалкая кляча везла телегу, в которой сидела Элиза. На ее плечи был наброшен плащ из грубой мешковины, прекрасные длинные волосы были распущены, лицо было бледно, губы беззвучно шевелились в молитвах, а пальцы плели зеленую пряжу. Даже по дороге к месту казни не выпускала она из рук своей работы.

– Посмотрите, бормочет! Все возится со своим колдовством! Давайте разорвем ее дьявольскую работу в клочья!

И зеваки сгрудились вокруг нее, намереваясь вырвать у нее из рук работу. Но вдруг прилетели одиннадцать белых лебедей, сели по краям телеги и шумно захлопали могучими крыльями.

Толпа перепугалась и отступила.

– Это знамение! Она невинна, – шептали многие.

Палач схватил Элизу за руку, но она поспешно набросила на лебедей одиннадцать рубашек, и… перед ней встали одиннадцать красавцев принцев! Только у самого младшего брата не хватало одной руки, вместо нее было лебединое крыло: Элиза не успела доплести последнюю рубашку, и в ней не хватало одного рукава.

– Теперь я могу говорить! – сказала Элиза. – Я невинна!

Народ, видевший все, что произошло, склонился перед ней, как перед святой.

– Да, она невинна! – сказал старший брат и рассказал все, как было.

Пока он говорил, в воздухе разлился аромат роз – это каждое полено в костре пустило корни и ветви, и вот уже на месте костра стоял благоухающий куст, весь в алых розах. А на самом верху сиял, словно звезда, ослепительно белый цветок.

Во всех сердцах были покой и счастье.

Все церковные колокола зазвонили, слетелись птицы, и ко дворцу потянулось такое шествие, какого не видал еще ни один король!

Снежная королева

Жил-был злой тролль. Он создал такое зеркало, в котором все доброе и прекрасное уменьшалось, а все безобразное казалось еще хуже.

Ученики тролля бегали с зеркалом повсюду. Напоследок им захотелось добраться до неба, чтобы посмеяться над ангелами и Богом. Чем выше они поднимались, тем сильнее кривлялось зеркало. И вдруг зеркало так перекосило, что оно вырвалось у них из рук, полетело на землю и разбилось вдребезги. Миллионы его осколков наделали еще больше бед. Некоторые из них попадaли людям в глаза. Человек с таким осколком в глазу видел все навыворот или замечал в каждой вещи лишь дурные стороны. Кому-то осколки попадaли в сердце, и сердце тогда превращалось в кусок льда…

В большом городе жили двое бедных детей, Кай и Герда. Они любили друг друга, как брат и сестра. Родители их жили в мансардах смежных домов. Стоило шагнуть из окошка на желоб, и можно было очутиться у окна соседей.

У родителей было по большому деревянному ящику, в них росли кусты роз. Родители позволяли мальчику с девочкой ходить друг к другу по крыше в гости и сидеть на скамеечке под розами.

Как-то Кай и Герда рассматривали книжку с картинками.

– Ай! – вскрикнул вдруг мальчик. – Мне кольнуло прямо в сердце, и что-то попало в глаз!

Он мигал, но в глазу ничего как будто не было.

– Должно быть, выскочило! – сказал он.

Но в сердце и в глаз ему попали осколки ужасного зеркала!

– Какая ты сейчас безобразная! – сказал он Герде. – Фу! Какие гадкие розы!

И он вырвал две розы и убежал в свое окно.

Забавы Кая теперь стали другими. Раз зимой он пришел в больших рукавицах, с санками за спиной.

– Мне позволили покататься на площади с другими мальчиками! – крикнул он Герде и убежал.

На площади каталось множество детей. В самый разгар веселья на площади появились большие белые сани. Кай привязал к ним свои санки. Большие сани понеслись быстрее и свернули с площади в переулок, потом выехали за городские ворота и остановились. Сидевший в них человек встал. Это была Снежная королева.

– Славно покатались! – сказала она. – Ты совсем замерз? Полезай ко мне в шубу!

И она поцеловала его в лоб. Ее поцелуй пронизал его холодом насквозь и дошел до самого сердца. Кай забыл и Герду, и бабушку, и всех родных…

Наступила весна. Кай не вернулся, и никто не мог о нем ничего сообщить.

– Надену-ка я свои новые красные башмачки, – сказала однажды Герда, – и пойду к реке спросить о нем.

И она побежала за город, к реке.

– Это ты взяла моего названого братца? Я подарю тебе свои красные башмачки, если ты отдашь мне его!

Девочка сняла свои красные башмачки и бросила в реку. Но они упали как раз у берега, и волны сейчас же вынесли их на сушу. Девочка влезла в лодку, качавшуюся в тростнике, и опять бросила башмаки в воду. Лодка не была привязана, оттолкнулась от берега и понеслась по течению.

Герда испугалась – лодку уносило все дальше.

«Может быть, река несет меня к Каю?» – подумала Герда и повеселела.

Она приплыла к большому вишневому саду, в котором стоял домик с цветными стеклами в окошках. В нем жила старушка. Герда рассказала ей обо всем и спросила, не встречала ли она Кая. Старушка ответила, что он еще не проходил тут, так что лучше Герде пока попробовать вишен и полюбоваться цветами в саду.

В домике на столе стояла корзинка со спелыми вишнями, и Герда могла есть их сколько душе угодно, а старушка расчесывала ей волосы золотым гребешком. И чем дольше она расчесывала кудри девочки, тем больше Герда забывала своего названого братца Кая, ведь старушка умела колдовать и ей очень захотелось оставить у себя Герду. Она пошла в сад, дотронулась своей палкой до всех розовых кустов, и те ушли глубоко под землю. Старушка боялась, что Герда, увидев розы, вспомнит о Кае и убежит.