Про Бабаку Косточкину - Никольская-Эксели Анна Олеговна - Страница 24

— Нет ничего проще! — говорит Бабака и берёт меня за руку. — Пошли!

Она заводит меня в ванную и открывает хозяйственный шкафчик.

— Где-то я тут синьку с утра видела… Ага, вот она! Неси скорей какую-нибудь кастрюльку, сейчас мы нахимичим чего надо.

Я приношу из кухни эмалированную кастрюлю, и мы наливаем в неё синьку «Невскую».

— Теперь нужно загустить чем-нибудь, — говорит Бабака со знанием дела. — Вот этим, например. — Она выдавливает в кастрюлю полтюбика зубной пасты «Colgate». — Тащи ложку, размешать надо!

Мы елозим ложкой по дну кастрюли, и синяя жидкость на глазах приобретает требуемую густоту, а заодно восхитительный небесно-голубой оттенок.

— Отлично! — восклицает Бабака.

— Но теперь цвет не подходит!

— Действительно… Ну да ничего.

Бабака бежит в прихожую и возвращается оттуда с тюбиком крема для обуви.

— «Чёрный нубук» — то что надо! — Щедрой лапой она выдавливает из тюбика длиннющего кремового червяка.

— Слишком темно, — огорчаюсь я. — Это «полярная ночь», а у мамы, скорее, «небо над Парижем».

— Не придирайся, и так сойдёт.

— Тебе, может, и сойдёт, а мама нас сразу раскусит. Давай я сам!

Я ставлю кастрюлю в раковину, открываю шкафчик и поочерёдно отправляю в неё полпачки «Обычного стирального порошка», три колпачка кондиционера «Ленор», кусок хозяйственного мыла, полфлакона пены для ванны «Сто рецептов красоты» и горсть морской соли. Потом я всё это тщательно перемешиваю, немного жду, когда в агрессивной среде растворится мыло, и демонстрирую результат Бабаке:

— Ну как?

— Слишком густо. Надо разбавить чем-нибудь.

Я беру с полочки папину пену для бритья «Gillette» и дезодорант «Axe», мамин лосьон для сухой кожи «Огуречный», тоник для умывания «Olay», ополаскиватель для полости рта «AloeDent», жидкость для снятия лака «Нежность», Бабакино средство от блох «Happy Dog» и свой собственный одеколон «Хвойный лес», который мне подарила на день рождения Нинель. Секунду подумав, я ставлю «Хвойный лес» обратно на полочку, а всё остальное тщательно перемешиваю в кастрюле и снова показываю Бабаке:

— А сейчас?

— Сейчас запах какой-то неприятный.

Я поднимаю кастрюлю и решительно направляюсь в спальню к родителям. На мамином туалетном столике я беру духи «Chanel № 5», крем «Бархатные ручки», средство для удаления кутикулы «Sally Hansen», скраб для тела «Body Shop», коробку с гримом «Мах Factor», два тюбика гигиенической помады «Nivea» со вкусом клубники, три апельсиновых корочки (мамино средство от моли) и недрогнувшей рукой отправляю всё это в ненасытное чрево кастрюли.

Через минуту мы с пристрастием изучаем полученный результат.

— Цвет — изумительный, точь-в-точь «небо над Парижем», — хвалит меня Бабака. — А запах! Просто какой-то шарман!

— И с густотой всё в порядке. — Я смотрю в кастрюлю с нескрываемой гордостью. — Только вот консистенция неравномерная. Надо это дело хорошенько вскипятить.

Мы водружаем кастрюлю на плиту, включаем газ и ждём.

Через две минуты кухня наполняется концентрированным запахом сирени и синеватым дымком. Ещё через две кастрюлька начинает громко булькать и причмокивать.

— Ой, по-моему, она оживает! — говорю.

— Не мели чепуху! — обрывает меня Бабака и твёрдой лапой выключает газ. — Готово.

Синяя субстанция в кастрюле остыла. Мы переливаем её через воронку в бутылочку, плотно закупориваем крышкой и облегчённо вздыхаем.

Дело сделано, остаётся ждать маминого возвращения. Будь мы благоразумны, именно так бы и сделали. Но благоразумие в тот день нас покинуло, и мы решаем испытать наше средство на маминых помидорах.

Капнув из бутылочки в жёлтенькую лейку, мы выбираем самый хилый росток в кефирной коробочке и щедро его орошаем.

— Смотри! — кричит Бабака. — Он умирает! Выкидывай его в мусорное ведро!

И правда, саженец прямо на глазах теряет листики и скукоживается. Да ещё и тоскливо при этом пищит.

— Ужасно! — говорю. — Мы с тобой сварили какой-то сильнодействующий яд. Может, кураре? Или цианистый калий?

— Нет, — отрезает Бабака, — у них другая химическая формула. Ой, гляди, он, кажется, оживает…

И точно, наш росток, чуть было не погибший, вдруг пронзительно пискнул, точно испустил боевой клич, и ка-а-ак стрельнет побегом вверх!

К потолку за секунду вымахал и стал отращивать листья! Они прямо на глазах увеличиваются, как лопухи под забором в Рассказихе!

А наверху, под абажуром, помидор растёт. Сначала он с теннисный мячик стал, потом с апельсин, потом с мяч футбольный, а потом с астраханский арбуз! Висит под потолком, покачивается — красненький, сочный!

— Ничего себе! — говорю. — Из такого салат на весь подъезд можно приготовить! Вот это да!

Только я так сказал, открывается входная дверь — родители с прогулки вернулись.

— Ой, какие я сегодня помидорчики в дендрарии видела! — кричит мама с порога. — Размером с ананас! Вот такенные! — Она заходит в кухню и осекается. — Костя, что это?!

— Где? — спрашиваю я с напускным безразличием.

— Под потолком, у лампочки, — не видишь? — Мама так и села, и папа следом за ней сел.

— Вы только не волнуйтесь, — говорю, — это мы с Бабакой сварили новое удобрение. От него помидоры увеличиваются десятикратно в размере.

— А сосиски от него случайно в количестве не увеличиваются? — спрашивает папа. — А то мы с мамой такие голодные, а в холодильнике осталась только одна сосиска.

— Не знаю, — пожимаю я плечами. — Давайте попробуем.

Бабака достаёт из морозилки сосиску и поливает её из леечки.

Мы глядим на сосиску, но с ней ничего не происходит. Ровным счётом ничего.

— Наверное, ваше удобрение на свинину не действует, — огорчается папа.

— Смотрите! — вдруг кричит мама. — Она растёт! Растёт! Это неописуемо!

Сосиска действительно росла и при этом тихонько попискивала. Сначала она распухла до размеров сардельки, потом стала с батон докторской колбасы, потом с кабачок. Достигнув размеров молочного поросёнка, сосиска взвизгнула и перестала расти.

— Ого-го! — сказал папа.

— А то! — сказала Бабака.

— Мы ещё и не такое можем! — сказал я.

А мама подумала и сказала:

— Вы гении!

— Только представьте себе, какие перед нами открываются горизонты! — вдохновенно вещал папа, уплетая салат из помидора с майонезом.

Мы сидели на кухне, за круглым столом, под оранжевым абажуром. Сверху на нас свешивалась листва, ботва, гигантские помидоры, циклопические перцы и колоссальные баклажаны. На широком блюде лежала наполовину съеденная нами сосиска в окружении консервированного горошка размером с грецкий орех.

— Мы станем богатыми! Мы наладим массовое производство нашего удобрения и будем его экспортировать! Мы сможем купить плазменный телевизор! Даже два! Мы наконец поменяем машину! Мы купим две машины! Да что там — мы переедем в новую квартиру, а лучше выстроим собственный дом! — на ходу сочинял папа. — Или знаете что? Мы купим замок где-нибудь в Бордо и переедем туда всей семьёй! Или нет! Нет! Мы улетим на другой континент — в Австралию! Купим ферму и будем выращивать гигантские овощи, фрукты, поросят, овец и продавать их людям!

— Мы будем раздавать их людям, — вклинивается в папины мечты мама.

— Ты права, женщина! Ты сто раз права! Мы будем РАЗДАВАТЬ их людям и так решим проблему голода на Земле! Мы создадим фонд борьбы с генно-модифицированными продуктами! Мы будем ратовать за здоровый образ жизни и натуральное хозяйство!