Смертельная ловушка - Стаут Рекс - Страница 4

Файф резко повернул голову.

– Обязательно. Продолжать? Разумеется.

– Я понял, что мне не о чем вас расспрашивать, мистер Вулф, – удовлетворенно отозвался Шетук.

– Позвольте мне высказать замечание, – обратился к генералу полковник Тинэм.

– Прошу, – откликнулся Файф.

– Насчет тех же лиц, как выразился мистер Вулф. Дело это сложное и запутанное, насколько нам известно, если, разумеется, от нас ничего не скрывают. И судя по тому, что случилось с Кроссом, если мистер Вулф прав, в некотором роде опасное. Его нельзя доверить детскому саду, как изволил выразиться мистер Вулф, и если он такого мнения о нас… в частности, обо мне…

– Обиделись? – спросил Файф. – Считайте, что приказ исходит от меня.

– Я стараюсь объяснить вам существующее положение, полковник, – заявил Вулф, – а вовсе не унизить вас.

– Меня не терзает чувство обиды. – В голосе Тинэма слышалось волнение, которого я раньше у него не замечал. – Мне бы хотелось остаться в комиссии. Я просто желаю удостовериться, как следует понимать слова мистера Вулфа о «тех же лицах».

– Чтобы получить ответ, – во все глаза смотрел на него Вулф. – И получил его.

– Тем не менее, – вмешался Лоусон, обращаясь к генералу Файфу, – в вопросе полковника Тинэма есть резон. Например, сэр, вы упомянули только что, что приказы идут от вас. Оказывается, нет. По крайней мере, в течение последних двух недель моего пребывания здесь. Они идут либо от полковника Райдера, либо от Ниро Вулфа, что нас весьма смущает. Что же касается самого Вулфа, то согласно тону, которым он с нами разговаривает, ему положено иметь четыре звезды на погонах, а не щеголять в цивильном костюме.

– Боже мой! – скривился Файф. – И вы туда же. Обиделись на тон, которым Вулф с вами разговаривает! Он прав. Наша комиссия, черт бы ее побрал, действительно похожа на детский сад. Но если я отправлю вас обратно в Вашингтон или отошлю в действующую армию, то получу кого-нибудь еще хуже. Он обратился к Вулфу. – Что насчет вас и Райдера? С ним вы тоже расходитесь во мнениях?

– Нет, насколько мне известно, – терпеливо отозвался Вулф.

Файф повернулся к Райдеру.

– А вы как думаете, полковник?

– Тоже нет, сэр, – не ответил, а, скорей, отмахнулся Райдер, словно этот вопрос был для него неинтересным и не имеющим значения. – Мистер Вулф принимает активное участие в наших делах и очень нам помогает. Только человек неумный может неправильно истолковать его поведение. Но вынужден признать… Обстоятельства… Вам должно быть известно, что нашу комиссию ждут перемены. Убедительно прошу разрешения для поездки в Вашингтон, чтобы увидеться с генералом Карпентером. Сегодня.

В третий раз воцарилась тишина. Поскольку все остальные тоже не были кадровыми военными, мы не сразу уловили значение просьбы, выраженной в такой манере. Нас поразило лицо генерала Файфа. Оно словно застыло. Мне ни разу не приходилось видеть генерала глупым, но сейчас он наверняка ощущал себя в дураках и не сводил глаз с Райдера.

– Возможно, сэр, – сказал Райдер, в свою очередь не отводя глаз, – мне следовало бы добавить, что дело это не личного характера. Я хочу обсудить с генералом Карпентером вопрос, касающийся армии. И уже заказал билет на пятичасовой самолет.

Снова молчание. На щеках у Файфа выпятились желваки.

– Странно вы себя ведете, полковник, – холодно произнес он, не повышая голоса. – Могу объяснить это только вашим незнанием уставных правил. Подобные просьбы, хотя им не место, излагаются обычно наедине. У меня есть к вам неофициальное предложение. Если угодно, можем обсудить вашу просьбу с глазу на глаз. Сейчас. Или после обеда, когда вы ее как следует обдумаете.

– Прощу меня простить. – Райдер ничуть не обрадовался, и, голос его звучал твердо. – Но это ничего не изменит, сэр. Я знаю, что делаю.

– Надеюсь.

– Я тоже, сэр. Значит, вы не возражаете?

– Нет. – Лицо Файфа отвердело еще больше и, каралось, никогда не смягчится, но он прежде всего был офицером и джентльменом да еще в присутствии свидетелей.

Справедливость требует отметить, что он сумел сдержаться. Он встал, велел Тинэму и Лоусону идти, что они и сделали, пригласил Джона Белла Шетука пообедать с ним, и, когда Шетук согласился, Файф повернулся к Вулфу с предложением присоединиться к ним, но Вулф отказался, объяснив, что ему предстоит кое с кем встретиться, что было абсолютной ложью. Он ненавидел рестораны и заявил, что там, где обычно обедает генерал Файф, в плов вместо карри добавляют серу. Файф и Шетук вышли вместе, не сказав ни слова Райдеру.

Вулф подошел к столу Райдера и, нахмурившись, ждал, когда тот поднимет глаза. Наконец Райдер не выдержал.

– Я считаю, – произнес Вулф, – что вы человек бесхарактерный. На своем мнении я не настаиваю.

– Оставьте его для некролога, – отозвался Райдер.

– Я так и сделаю. Вы плохо соображаете. Ваш сын погиб. Капитана Кросса, одного из ваших подчиненных, убили. Вы не в состоянии принимать твердые решения. Если у вас есть приятель из людей умных, проконсультируйтесь с ним. Или с адвокатам, а то и просто со мной.

– С вами? – переспросил Райдер. – Это было бы очень хорошо. Просто замечательно.

Вулф чуть заметно пожал плечами и, сказав: «Пошли, Арчи», – направился к двери. Я поставил чемодан обратно на стул, с которого его в свое время снял, и последовал за ним. Когда мы проходили приемную, сержант Брюс подняла взгляд, но Вулф не обратил на нее внимания. Я, задержавшись у ее стола, заметил:

– Мне что-то попало в глаз.

– Плохо дело, – отозвалась она и встала. – В левый или в правый?

– Сейчас соображу. «Господи, – подумал я, где она была все годы, чтобы отозваться на такой банальный трюк?» Я наклонился, чтобы всмотреться в ее глаза, которые были в десяти дюймах от меня, а она всмотрелась в мои.

– Я вижу, – сказала она.

– Да? Что же это?

– Я. В обоих глазах. И вытащить меня нельзя.

Даже не улыбнувшись, она села и снова принялась печатать. Я явно ее недооценил.

– Ладно, – произнес я, сдаваясь. – Очко в вашу пользу. – Побежав за Вулфом, я настиг его возле лифта.

Я собирался задать ему кучу самых разных вопросов в надежде получить ответ, хотя бы на некоторые, но случая так и не представилось. Он с мрачным видом уселся на заднее сиденье, и, разумеется, мне было не до разговора. Как только мы вошли в дом, он тотчас отправился на кухню помочь Фрицу с обедом. Они разрабатывали какое-то новое блюдо, куда входил куриный жир и баклажаны. За обедом у нас категорически запрещалось говорить о делах, поэтому мне пришлось слушать его объяснения, почему игра в шахматы недоступна рядовым генералам. Затем из-за того, что ему не удалось с утра побывать в оранжерее, он отправился туда, а я знал, что и там не место затевать разговор. Я спросил его, не стоит ли мне снова вернуться на Данкен-стрит, на что он ответил отрицательно, заявив, что я ему, может, еще понадоблюсь, а поскольку мне было приказано потрафлять всем его прихотям, я отправился в наш офис на первом этаже, кое-чем там позанимался и послушал последние известия по радио.

В 3.25 зазвонил телефон. Говорил генерал Файф. Начальственным тоном он приказал мне в четыре часа доставить к нему Ниро Вулфа. Я ответил, что вряд ли это получится. Он велел мне выполнить распоряжение и положил трубку.

Тогда я позвонил ему.

– Прошу вас, сэр, решите, нужен он вам или нет. Почтительно напоминаю, что на свете нет такой силы за исключением лично вас или, по крайней мере, полковника, которая заставила бы его взять трубку и выслушать, что вам угодно.

– Черт бы его побрал! Соедините меня с ним.

Я позвонил в оранжерею, Вулф велел мне слушать их беседу, что я и сделал. Ничего нового Файф не сообщил, потребовав только неотложного разговора с Вулфом, на котором будут присутствовать, кроме меня, Тинэм и Лоусон. Вулф, наконец, согласился приехать. Когда он через десять минут спустился сверху, я, направляясь к машине, заметил:

– По-моему, вам следует обратить внимание на тот факт, что нынче утром было сказано нечто такое, что заставило Райдера решиться на поездку в Вашингтон к Карпентеру, Хотя чемодан у него уже был приготовлен заранее.