Цветок мака (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна - Страница 51

— Право, не ожидал вас здесь увидеть, Ваше Высочество, — елейно сказал он. — Хотя и наслышан о вашем интересе к студенткам Магической Академии, но мне казалось, что здесь совершенно неподходящие условия для проявления этого интереса.

Асиль вздрогнула и как будто заледенела. Хотя внешне она оставалась все такой же спокойной и невозмутимой, в моих ощущениях она как будто покрывалась толстой холодной коркой, отделяющей ее от меня. И самое гадкое, что сказать мне в оправдание было нечего — посол говорил правду, пусть большая часть моих любовниц и была выявленными шпионками Турана или Лории, но ведь была и меньшая часть, та, с которой я проводил время для собственного удовольствия. Вот так количество ошибок растет, цепляет на себя новые, продолжает катиться, накручиваясь до такой степени, когда становится уже неразрешимой проблемой. Почти неразрешимой.

— Да и время сейчас такое, когда вы обычно почивать изволите, — продолжал меня добивать этот гад. — Что же вас заставило так рано встать, вы же явно не выспались?

И глазами так выразительно в сторону Асиль повел, мол, заметила ли она. Но то, где я был этой ночью, она знала намного лучше этого расфранченного типа, так что мою вину он своими словами не усугубил. И уж объяснять ему, что делал и где был, я никак не собирался.

— А что вас привело в такую рань в это место? — холодно спросил я его. — Здесь студенты нашей академии. Какой интерес они представляют для Турана?

— Для Турана представляет интерес только одна студентка Вашей академии, — любезно ответили мне. — Инорита Монблюте. Туранская корона берет ее под свою защиту и предоставляет место в столичной академии.

— Инорита Монблюте уже находится под защитой гармской короны, — возразил я, — да и является студенткой нашей академии. Так что ваше беспокойство излишне.

— Инорите Монблюте вольна сама решать, излишне наше беспокойство или нет, — сладко улыбнулся посол. — Не думаю, что вы предоставите ей условия лучше, чем мы.

— Как интересно, — неожиданно подал голос один из студентов. — Мне кажется, еще немного — и здесь целая драка состоится за обладание прекрасной дамой. Победитель получит все. Инорита Монблюте, ваша популярность бьет всякие рекорды, я чувствую, что сам начинаю влюбляться. Вон, даже наш принц устоять не смог, хотя у него тут уже невеста есть.

Посол расплылся в довольной улыбке. Казалось, был бы это парень рядом, его бы погладили по голове вполне отеческим жестом — ведь все эти слова пролились так, как нужно было нашему туранскому гостю. Асиль напомнили еще раз о моем непостоянстве.

— Карл! — возмущенно сказала Эрика. — Лучше бы тебе молчать хотя бы иногда!

Асиль больше на меня не смотрела, и говорить, глядя в ее спину, такую высокомерно-холодную, было очень трудно.

— У меня здесь нет невесты, — сказал я, при этих словах Асиль удивленно повернулась ко мне. — Но здесь есть девушка, на которой я хочу жениться, если она даст свое согласие. Да, она вольна выбирать, поехать с вами в Туран, или остаться тут, со мной. Но я прошу тебя, Асиль, подумай. Не надо позволять обиде брать верх над рассудком. Я не знаю, что тебе написал Гердер, так что единственное, что я смогу противопоставить его предложению — это свою любовь и огромное желание сделать тебя счастливой.

Кажется кто-то из девушек ахнул, по студенческой толпе прошла волна удивленных и недоверчивых возгласов, но мне не было до этого дела — я ждал ответа от той, кто стала для меня единственной, той, кого никем заменить было нельзя, да и кто бы ее мог заменить?

Глава 29

Асиль

Письмо из рук посла я принимала с некоторой опаской, и даже проверила его предварительно на присутствие вредоносной магии. А то вот так, не думая о плохом, возьмешь, а потом будешь согласна на все, что скажет этот улыбчивый лорд, изображающий из себя доброго и заботливого дядюшку. Только в глазах у него время от времени проскакивало что-то такое хищное и расчетливое, весьма далекое от созданного образа. Но на письме никаких чар не было, если не считать самого текста. Вот он был составлен столь убедительно, что хотелось все здесь бросить и поехать к автору письма. Об официальном признании меня королевской сестрой речи, конечно, не шло. Но и без этого обещал он мне много — и обучение в столичной Академии, и проживание при дворце, и работу в той области, которую выберу. А главное — гарантии того, что я буду находиться под защитой туранской короны и меня не вернут в Степь, если я сама этого не захочу. Без этого пункта я бы никогда всерьез не отнеслась к предложению Гердера, ведь не зря же меня мама предупреждала, чтобы я не совалась в Туран. Она была уверена, что ее старший сын будет руководствоваться не родственными чувствами, а пользой того или иного действия для государства. Но и сейчас меня чем-то смущало его письмо. В частности, «не вернут в Степь, если я сама не захочу». Ведь вполне можно создать такие условия, единственным избавлением от которых будет мое согласие вернуться. Нет уж, если принимать предложение туранского монарха, то нужно тщательно обдумать все пункты договора и добиться его подписи. А вот принимать ли?

Признаюсь, этой ночью Эвальду очень сильно удалось поколебать мою решимость никогда больше его не видеть. Чего скрывать, мне и самой хотелось с ним быть, а ведь чувство это никуда не денется, если я перееду в другую страну. Только прибавится еще и глухая тоска по утраченным возможностям. Стоящие рядом студенты перешептывались и очень мешали думать. Одно было ясно — меня уже считают важной персоной, и отношения с окружающими будут складываться соответствующие. Не судьба мне пожить обычной студенческой жизнью — не получится это сделать и в Туране.

— Инорита Монблюте, о чем вы можете раздумывать? — ласково сказал посол. — Собирайтесь скорее, да и поедете с нами. У нас для вас лошадь припасена.

— Я получала на складе академии вещи и должна их сдать, — медленно сказала я.

— Не надо создавать себе проблем, — довольно улыбнулся мой собеседник, видно, уже решивший, что я согласна, а все мои колебания связаны лишь с такими незначительными размышлениями. — Думаю, любой инор из здесь присутствующих согласится взять на себя эту несложную обязанность, чтобы помочь прекрасной даме.

— Но инорита не может все так бросить, она же студентка нашей академии, — попытался возразить инор Вайс. — Я у нее даже один экзамен уже принял.

— Была — вашей Академии, станет — нашей, — довольно возразил посол. — Вы же не будете утверждать, что в Туране магов учат хуже, чем в Гаэрре? Инорите у нас будет где развернуться. У нас очень уважают умных и деятельных магов.

— У нас тоже уважают, — хмуро сказал начальник охраны.

Было очень заметно, что ему хочется как можно скорее спровадить туранцев подальше от охраняемого объекта. «Охраняемый объект» — как это неприятно звучит, когда тебя касается. Вдруг посол посмотрел куда-то в сторону через мое плечо и еле заметно напрягся. Возможно, если бы я не стояла рядом, то и не заметила бы ничего, тем более, что он почти мгновенно взял себя в руки и начал высокопарную приветственную речь с таким радостным выражением лица, как будто мечтой всей его жизни было встретить здесь и сейчас Его Высочество Эвальда. Я обернулась и увидела гармского принца. Он был весь какой-то взъерошенный и несчастный, а взгляд — такой потерянный, что я почти тут же отвернулась, не в силах на него больше смотреть. Сердце колотилось в груди, пытаясь выбраться наружу и устремиться к Эвальду. За что мне это все? Наверно, действительно лучше будет, если я уеду в Туран. Посол довольно неизящно намекнул на многочисленные романы гармского наследника, и мне стало совсем плохо. Потом они с Эвальдом начали спорить, под защитой какой короны я нахожусь, как будто меня здесь и нету. Студенты недолго молчали, Хазе не преминул выступить и даже сказал о том, что у Эвальда здесь невеста, а он спорит совсем о другой девушке. Блаженство, разлившееся по лицу посла, было непередаваемо. «Смотрите, инорита, что из себя представляет ваш избранник,» — говорил он каждым жестом. Но в этом ничего нового для меня не было. Все плохое, что я могла узнать про Эвальда, я уже узнала раньше. А вот хорошее… Быть может, меня еще ждут какие-нибудь открытия?