На пути к краху. Русско-японская война 1904–1905 гг. Военно-политическая история - Айрапетов Олег Рудольфович - Страница 38

На 1892–1893 годы была принята судостроительная программа объемом в 116,8 млн. марок, по которой должны были быть построены 4 мореходных броненосца, 9 броненосцев берегвоой обороны, 7 корветов-крейсеров, 4 станционера, 2 дивизионных миноносца{715}. Старая политика в отношении флота подходила к завершению. В 1888–1889 гг. на судостроение в Германии было потрачено 8 595 тыс. марок(2 068 на имперских адмиралтействах 6 527 на частных верфях). Далее траты на флот только росли: в 1889–1890 гг. – 10 818 тыс. марок(3 664 на имперских адмиралтействах и 7 154 на частных верфях), в 1890–1891 гг. – 24 514 тыс. марок(6 643 на имперских адмиралтействах и 17 871 на частных верфях), в 1891–1892 гг. эти показатели составили 25 981, 5 970 и 2011{716}.

В 1897 г. Морское министерство возглавил контр-адмирал А. фон Тирпиц. Почти сразу же резко меняется военно-морская политика Германии. Предварительная программа строительства флота предусматривала ассигнование в 1897–1898 гг. средств на строительство 1 броненосца, 2 крейсеров 2-го класса и 1 крейсера 4-го класса и замену 3 устаревших кораблей 3 современными крейсерами. От нее отказались, в 1898 г. император принял новую военно-морскую программу, которую с огромным трудом удалось провести через рейхстаг 23 марта 1898 г{717}. В результате к 1903 г. Германия должна была получить «флот открытого моря» вместо флота, который решал исключительно оборонительные задачи: 19 линейных кораблей, 8 броненосцев береговой обороны, 12 броненосных и 30 легких крейсеров{718}.

Последовало и резкое увеличение германского военно-морского бюджета. В 1896–1897 гг. он равнялся 1 252 340 фунтов (против 8 369 874 у Великобритании, 3 400 951 у Франции, 2 072 375 у России, 2 295 811 у США), в 1897–1898 гг. – уже 2 454 400 фунтов (против 5 193 043 у Великобритании, 3 537 800 у Франции, 2530 084 у России, 2 811 756 у США), в 1898–1899 гг. – 2565 600 фунтов (против 9 169 697 у Великобритании, 4 568 676 у Франции, 2 036 735 у России, 4 245 255 у США){719}. Это было только преддверие будущего германо-английского морского противостояния, Тирпиц осознавал, что создание флота является делом целого поколения и вовсе не планировал вступать в противостояние с Англией на море, тем более, что его и проект еще не был осуществлен. Немецкий флот, по его мысли, должен был стать скорее инструментом давления на Лондон, повышавшим ценность Германии, как союзника{720}. На деле от сближения между двумя странами образца начала 90-х гг. XIX века к этому времени уже практически ничего не осталось.

31 декабря 1895 г. в Берлине получили известие, что доктор Л. Джемсон, один из агентов Сесила Родса, совершил набег на Трансваальскую республику с целью ее уничтожения. Эта попытка с треском провалилась. Поколебавшись между планами мобилизации морской пехоты и начала военных действий против Англии, «…но только на суше», Вильгельм II решил ограничиться политическим выступлением{721}. 3 января 1896 г. он отправил президенту республики Полю Крюгеру телеграмму, поздравляя его с тем, что удалось сохранить независимость страны, «не обращаясь за помощью к дружественным державам»{722}. Реакция британской дипломатии была чрезвычайно болезненной, кризис в отношениях между Германией и Великобританией был все же преодолен, но в 1897 г. Лондон отказался продлить срок действия «Средиземноморской Антанты».

Кризис привел к смене руководства германского МИДа. Барона Адольфа Маршаля фон Биберштейна сменил князь Бернгард фон Бюлов, который сразу же получил инструкцию от князя Гогенлоэ – улучшить отношения с Россией: «Мы должны сделать все возможное, чтобы вновь улучшить отношения и избавиться от последствий той величайшей глупости, которую наша политика допустила семь лет назад, расторгнув договор «перестраховки»{723} Примерно так же рассуждал и Вильгельм II: «Англичане так подло относятся ко мне, что мы с тем большим рвением должны поддерживать наши отношения с Россией»{724}. В августе 1897 г. кайзер, сопровождаемый Гогенлоэ и Бюловым, посетил Петергоф, где попытался выполнить эту задачу и объединить усилия России и Германии, хотя бы на Дальнем Востоке. Между прочим, России обещалось и содействие в вопросе о проходе военных судов через черноморские Проливы{725}. Прорыва в русско-германских отношениях не последовало, но Вильгельм явно принял желаемое за действительное и с «большим рвением» продолжил анти-британские эскапады в Турции.

Вслед за Константинополем кайзер проследовал в Иерусалим, куда с триумфом въехал 29 октября 1898 г. После поклонения гробу Господню Вильгельм 8 ноября 1898 года посетил могилу Салах-ад-Дина в мечети Омейядов в Дамаске. Это был весьма сложный для положения Англии на Ближнем Востоке период. 2 сентября 1898 г. 26 тыс. английских и египетских солдат под командованием ген. Г. Китченера разбили при Омдурмане 60-тысячное ополчение махдистов и полностью поставили Судан под контроль Великобритании. 19 сентября английские войска и канонерские лодки, поднимавшиеся вверх по Нилу, встретились с небольшим французским отрядом под командованием майора Жана-Баптиста Маршана. 11 французских офицеров и 150 сенегальских стрелков летом 1896 г. вышли из Браззавиля (современное Конго) и за 24 месяца пересекли Африку, заняв 10 июля 1898 г. маленький глинобитный форт Фашода (совр. Кодок, Судан). Китченер ультимативно потребовал вывода французского отряда «из владений хедива», возникла угроза англо-французской войны. Кризис был преодолен к концу октября 1898 г., а 3 ноября 1898 г. Маршан получил официальный приказ вывести свой отряд из Фашоды. Франция отказывалась от претензий на долину Нила. Именно в начале ноября 1898 г., когда в Лондоне чествовали нового лорда – Горацио Китченера Хартумского – кайзер приехал в Дамаск. Именно тогда совершенно по-особенному прозвучали слова германского императора, сказанные над гробницей человека, разгромившего крестоносцев, грозного врага Ричарда Львиное Сердце: «Его Величество Султан и 300 миллионов мусульман мира, рассеянных по всему миру, и почитающих его как своего Халифа, могут быть полностью уверенными в том, что Германский император является и во все времена останется их другом»{726}.

Особую пикантность всему придавал тот факт, что перед поездкой Вильгельм II отправил телеграмму Солсбери, с просьбой передать Китченеру поздравления за одержанную победу{727}. К ужасу Бюлова, сопровождавшего Вильгельма и пожелавшего откорректировать дамасскую речь, она была опубликована без правки по приказу кайзера{728}. В целом поездка кайзера, его торжественный въезд в Иерусалим, роскошь и блеск августейшего путешественника, его уважительное отношение к султану – все это произвело впечатление. Малая Азия открывалась для «полезного применения» германских рук{729}. Слова Вильгельма не остались без отклика и за пределами Оттоманской империи. В 1900 г. Лондон принял под покровительство Кувейт, где по первоначальному плану должен завершиться железнодорожный путь по плану трех «Б»{730}. Немцы не смогли помешать этому, тем не менее поддержка Германии пришла в весьма тяжелое для султана время.